Иной раз для того, чтобы понять писателя, достаточно побывать у него дома. Посмотреть, как расставлена мебель, где он работает, где отдыхает, ходят ли домочадцы на цыпочках в то время, когда он пишет, или же вокруг кружит скандал, в воздухе летают разной тяжести предметы, а он, не обращая внимания ни на что, творит «нетленку».
Однажды Владимир Меклер пришел домой к Александру Володину поснимать его в неофициальной обстановке.
— Где вы обычно пишете? — спросил фотограф, машинально просчитывая, хватит ли света для полноценной съемки. Хотелось сделать портрет писателя за работой, так, как это происходит на самом деле, а не как придумает чудак-фотограф.
— Да вот тут, на диванчике и...
— А как?
— На левом боку, лежа, — пояснил Александр Моисеевич и с готовностью улегся.
— А почему именно так?
Оказалось, что Володин воевал и с войны у него в теле остался осколок, который не позволял хотя бы не много сменить позу. Из-за неподвижного положения тело постоянно ныло, но это было еще не страшно. Хуже, если о себе напоминал опасный трофей. Боль от неправильного движения, боль от лежания без движения…
— Володин вообще был невероятно чувствительным и восприимчивым человеком, — рассказывает Владимир Меклер, — что бы ни случилось, он все проводил через себя, невероятно переживал неуспех, непонимание, переживал за друзей и за совершенно незнакомых людей. Все — через боль. Должно быть, потому он и пил, чтобы хоть ненадолго притупить эту боль.