— ...Я с детства такой — вижу то, чего другие не видят. И сам могу от чужих глаз укрыться. Сами понимаете — любви окружающих мне это не прибавляло. Да оно бы и не беда... Но родичи меня тоже еле терпели. Однажды я сдуру ляпнул, что к Фрейдис, дочери наших соседей, не человек сватается, а принявший его обличье вальравн...
Хёгни вздохнул и помолчал.
— Той же ночью наш дом сожгли. И всех, кто в нём был... Мне «повезло», — он горько усмехнулся, — я как раз ушёл в горы — искать тролля, унёсшего у нас овцу...
Вскоре я прибился к хирду Торстейна-сэконунга. Всё было неплохо — мне даже выделили долю. Но потом один из хольдов, Сванте Сваресон, захотел сам стать хёвдингом. И нашлись те кто пошёл за ним...
Я сражался на стороне Торстейна, но был ранен. Успел увидеть, что боги даровали победу Сванте и его товарищам. Они искали меня потом, чтобы добить, но мне помогло моё проклятие.
— По мне — это, скорее, дар, — пробормотал брат Вигред.
Северянин пожал плечами.
— Что бы это ни было — оно в кои-то веки меня спасло. Я дождался ночи и, добравшись до реки, позволил ей нести себя... К утру оказался на том берегу, — Хёгни слегка кивнул и посмотрел на Вигреда.
Тот кивнул в ответ
— Жаль, что ты язычник, — дружелюбно проговорил он. — Ты нам очень бы пригодился со своим даром.
— Да я и сам бы не прочь у вас тут ещё погостить, — северянин впервые улыбнулся открыто и искренне. — Но мы поклоняемся разным богам...
Отец Сиферт обвёл всех присутствующих задумчивым взглядом.
— Никто не станет принуждать тебя к нашей вере, — твёрдо пообещал он. — И никто не станет хулить твою... если только ты не будешь совершать кровавые обряды.
Хёгни беззаботно пожал плечами.
— Я — не годи и не конунг. Да и священных деревьев тут у вас давно уж не сыщешь... Если это единственное условие — его легко будет выполнить.
— Вот и отлично, — настоятель поднялся со своего места, давая понять, что разговор окончен.
***
Отец Сиферт уже с четверть часа наблюдал, как Хёгни и брат Вигред, не уступая один другому, сражаются на тренировочных мечах. С лиц обоих не сходили блаженные улыбки: монах наконец встретил «противника» себе под стать, а северянин радовался, что вновь крепко стоит на ногах.
— Довольно, — наконец подал голос настоятель. — Успеете ещё намахаться. Теперь ступайте отдыхать. Завтра — полнолуние...
***
— Уверен, что она придёт? — поинтересовался из кустов брат Фридеберт у Хёгни, стоявшего посреди лесной тропы.
— Нет. Но очень надеюсь, — откликнулся тот, не сводя взгляда с узкой дорожки. — Я на всю деревню орал, что знаю, кто она такая.
— И вся деревня уверена, что ты ужрался в хлам и тебе что-то примерещилось спьяну...
— Вся деревня может думать, что хочет, — хмыкнул северянин. — Меня...
— Тихо! — шикнул брат Вигред.
Разговор моментально оборвался. Фридеберт спрятался обратно.
Шаги. Осторожные. Крадущиеся.
Человеческие.
Луна высветила фигуру. Мужчины. С топором.
Брат Вульфер беззвучно выругался. Стоило бы подумать, что староста решит лично вступиться за честь супруги.
Хёгни обернулся с пьяненькой ухмылкой, изображая застигнутого врасплох.
— А ты чего тут? Заблудился?
— Заблудился, — мрачно процедил Уилбур.
Будь северянин и впрямь настолько пьян — тут бы ему и конец пришёл.
Лезвие свистнуло у Хёгни над головой. А в следующий миг топор, словно живой, вывернулся из руки старосты, а его горло сдавили крепкие пальцы. Уилбур засипел, тщетно пытаясь освободиться из стальной хватки.
Брат Вигред уже хотел было выйти из засады, как вдруг в темноте, разбавленной светом луны, блеснули две зелёные точки.
Волчица скакнула на тропу и слегка припала на лапы, скалясь. Северянин, не сводя взгляда с оборотнихи, прицельно, с силой, отпихнул старосту в те кусты, где сидели братья Эске, Тýда и Хеаберт, и улыбнулся-оскалился в ответ.
Тивкнули арбалетные болты.
Тварь с издевательской — совершенно точно! — ухмылкой прыгнула вперёд за мгновение до того, как они вонзились в землю там, где она только что стояла.
А дальше всё уложилось в четыре удара сердца.
— Не стрелять! — крикнул Вигред лучникам — волчица была слишком близко к Хёгни, да и братьев на другой стороне тропы не зацепило бы шальной стрелой.
Брат Вульфер снова ругнулся — уже в полный голос.
Тварь чуть склонила голову набок — чтобы удобнее было северянину в горло вцепиться.
Внезапно Хёгни, до того стоявший не шевелясь, отмер и несколько раз... стукнул оборотниху кулаком?..
Но волчица неожиданно зашаталась и с хриплым рычанием повалилась наземь, корчась и пытаясь дотянуться до северянина, ловко отскочившего от неё на пару шагов.
— Пошли! — сипло выдавил брат Вигред, только сейчас обнаруживший, что всё это время он как выдохнул — так и не дышал.
Монахи дружно высыпали из засады.
— Ты как? Цел?! — Вигред легонько встряхнул за плечо довольно улыбающегося Хёгни.
— Ага!
— Хвала Господу! Чем это ты её?
Северянин молча показал недлинный — клинок всего-то с ладонь — нож. На серебристом металле выделялись какие-то черточки.
— Руны, — пояснил Хёгни. — Знаки наших богов.
Монах промолчал.
Староста боязливо обошёл по дуге отрубленную голову... почему-то не желающую принимать человеческий облик!..
Братья переглянулись, а затем мрачно уставились на затрясшегося Уилбура.
— Она... — староста упал на колени. — Она говорила, что убьёт меня... Убьёт, если скажу кому-то!..
— Ты где её взял?! — брат Гармунд кивнул на тушу оборотнихи.
— Нашё-ол... — заплакал тот. — В лесу... Домой ехал... Мы в другом месте тогда жили... С ярмарки возвращался... Гляжу — девица... Ребёнок почти... Она сказала — разбойники... Мол, всех перебили, еле спаслась... Я и пожалел... У нас детей-то не было с женой... А потом и она заболела... да и померла...
— Жена? — на всякий случай уточнил брат Хеамунд.
— Ага, — шмыгнул носом Уилбур.
Монахи снова переглянулись.
— Ну, в целом всё ясно, — подытожил брат Вигред. — Его — с собой, — он качнул головой на старосту. — Это — тоже, — второй кивок — в сторону останков.
***
В монастырь победители оборотня возвращались не слишком-то радостные. Особо мрачен был Вигред, как и положено старшему, шедший впереди — и явно желавший побыть в одиночестве.
Хёгни, нахально на это желание наплевавший, догнал монаха и бесцеремонно пристроился рядом, бок о бок. Тоже молча.
Лес кончился. Впереди, за широким лугом, показались стены обители.
Брат Вигред тяжко вздохнул.
— У них — дети, — вполголоса проговорил он, чуть качнув головой назад. — Сын и две дочери...
— А почему она в человека не превратилась? — тоже негромко поинтересовался северянин тем, что занимало его сейчас больше.
— Потому что она — урождённый оборотень. У нее оба родителя — такие...
— То есть, — Хёгни соображал быстро. — То есть, и её дети...
— Да. Скорее всего.
— И что делать?
— Ждать, пока себя проявят, — монах пожал плечами и снова вздохнул.
Северянин помолчал.
— Ну и ладно, — оптимистично хмыкнул он. — И с ними справимся! Тор поможет. Ну, и ваш бог...
Примечания:
Вальравн — ворон-оборотень в скандинавском фольклоре.
Сэконунг — «морской конунг», вождь, не имевший земельного владения (только драккаром и владевший).
Хольд — примерно то же, что десятник.
Хёвдинг — вождь.
Годи — жрец, отправлявший не особо важные обряды; особо важные исполнял конунг самолично.
Внимание! Все текстовые материалы канала «Helgi Skjöld и его истории» являются объектом авторского права. Копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем ЗАПРЕЩЕНО. Коммерческое использование запрещено.
Не забывайте поставить лайк! Ну, и подписаться неплохо бы.
Желающие поддержать вдохновение автора могут закинуть, сколько не жалко, вот сюда:
2202 2009 9214 6116 (Сбер).