В тот вечер, когда сумерки окутывали город, и звёзды начинали мерцать на небосводе, я сидел в своей скромной комнате, арендованной на время учёбы в УрФУ. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвался Алексей, мой сосед по квартире и товарищ по университету, который учился на радиофакультете. Его волосы были взъерошены, а взгляд полон неописуемого восторга.
“Прости за беспокойство,” - начал он, едва переводя дыхание, - “но ты просто обязан это увидеть!”
“Леха, что случилось? Ты что, нашёл что-то невероятное?” - спросил я, подозревая, что его внезапное появление не было без причины
Не теряя ни минуты, я последовал за ним в соседнюю комнату, которая была заставлена разнообразным радиооборудованием: осциллографы, тестеры и генераторы частот уютно устроились среди прочего хлама. На столе, словно венец творения, возвышалась конструкция, напоминающая генератор Теслы. Большая медная катушка с блестящим шаром на вершине издавала низкочастотный гул, а рядом с ней, не подключённая ни к одному источнику питания, лампа накаливания излучала мягкий теплый свет, то ярко вспыхивая, то затихая, как будто дышала.
“Это… это беспроводная передача энергии!” - воскликнул Алексей, глядя на меня с ожиданием. “Я воссоздал один из экспериментов великого Теслы!”
Я не мог скрыть своего изумления, ведь передо мной происходило настоящее чудо науки. “Это может изменить всё,” - прошептал я, понимая важность момента. “Мы должны показать это профессору Захарову. Он будет в восторге от такого открытия!”
Пытаясь отключить установку, мы обнаружили, что лампа продолжала светиться, несмотря на отсутствие источника питания. Катушка, будто ожившая, издавала гул, наполняя комнату низкочастотным резонансом. Мы перенесли лампу в соседнюю комнату, но её свет оставался неизменно тёплым и уютным, словно она была чем-то большим, чем просто источником света.
“Это невозможно,” - прошептал я, наблюдая за лампой. “Она должна была погаснуть.”
“Но она не гаснет,” - ответил Алексей, его глаза светились от удивления и волнения. “Это значит, что мы создали что-то… что-то, что превосходит наши самые смелые ожидания.”
Мы стояли там, в полной тишине, поглощённые зрелищем перед нами. Лампа, как маяк в ночи, продолжала светить, отбрасывая тени на стены, наполненные книгами и электроникой. Это было похоже на магию, но мы знали, что это наука - наука, которая только что открыла новую главу.
“Мы должны это записать,” - сказал я, доставая блокнот и ручку. “Каждую деталь. Мир должен узнать о нашем открытии.”
И так, мы начали документировать каждый шаг нашего эксперимента, каждое наблюдение, каждую гипотезу. Наша ночь превратилась в бессонную, но волнение от нашего открытия давало нам силы. Мы были на пороге чего-то великого, и ничто не могло нас остановить.
Когда первые лучи утреннего света пронзили ночную пелену, мы, измученные бессонницей, но полные решимости, отправились в институт. С нетерпением желая поделиться нашим открытием, мы несли с собой чертежи установки и все ее технические параметры. По всем расчетам, устройство не имело права функционировать, однако, возможно, мы упустили какие-то ключевые особенности, или существовали другие факторы, благодаря которым оно продолжало работать. Именно поэтому мы и стремились к совету профессора Захарова, надеясь, что его мудрость поможет разгадать тайну нашего неожиданного успеха.
Профессор Захаров, собрав взглядом всю серьёзность своего опыта, внимательно ознакомился с нашими чертежами и техническим описанием установки. Он взвешенно произнёс, что, по всей видимости, мы истощены от бессонных ночей и что нам необходим отдых. Однако, когда мы предъявили ему запись на смартфоне, демонстрирующую работающую установку, он с недоверием заявил, что мы, должно быть, стремимся его обмануть, ведь по всем законам физики такое явление не имеет права на существование. Но мы знали истину – перед нами открывались двери в новый мир научных открытий, и мы были готовы доказать это любой ценой.
На протяжении долгих тридцати минут мы убеждали профессора Захарова уделить внимание нашему устройству. С некоторой долей скепсиса он, наконец, уступил, но поставил условие: если это окажется шуткой, то последствия для наших академических оценок будут плачевными.
Когда вечер опустил свои тени на город, мы вернулись домой и обнаружили, что дверь стоит открытой. Сначала мы подумали, что просто забыли её закрыть, но войдя внутрь, нас ожидал хаос. В комнате Алексея не осталось ни следа от его вещей, а моя комната была в беспорядке. Наше устройство и лампа, которые были свидетелями нашего открытия, исчезли без следа.
Когда профессор Захаров вошёл в помещение и его взгляд упал на последствия беспорядка, его гнев был неудержим. Мы, студенты, поняли, что его драгоценное время было безжалостно растрачено, и никакие оправдания о краже не могли смягчить его раздражение. Перед нами стояла угроза получения неудовлетворительной оценки за семестр. Наш единственный шанс на искупление — это успешная демонстрация катушки Тесла, искрящей энергией и готовой к действию.
Мы осознавали, что наше открытие, по некоторым причинам, было замечено. Кто-то, возможно, не хотел, чтобы информация, которую мы получили, стала известна широкой общественности.
После занятий мы задержались в институте. Получив разрешение, мы приступили к сборке аппарата в лаборатории радиофакультета, опираясь на оставшиеся чертежи.
Первые попытки запуска устройства не увенчались успехом. Мы провели множество экспериментов, корректируя различные параметры и документируя каждый шаг. В конце концов, я решил приобрести лампу накаливания, идентичную той, что использовалась в первом эксперименте и была украдена вместе с установкой. И вот, система заработала: лампа светилась, а катушка издавала низкочастотный гул. Когда мы прекратили подачу электроэнергии, система продолжила функционировать.
Оставалось только пригласить профессора Захарова и продемонстрировать ему работающий прототип. Как ни странно, он ещё не покинул институт. Алексей поспешил вызвать Захарова, а я остался стеречь катушку.
Профессор подошёл в сопровождении Алексея, внимательно осмотрел аппарат и, осознав, что это не шутка, его лицо приняло серьёзное выражение, а в глазах появился след испуга. “Ребята,” - начал он, - “нас подстерегает серьёзная угроза. Ваше открытие заслуживает Нобелевской премии, но прежде мы должны разобраться, как оно работает. Это потребует времени, которого, кажется, у нас нет. Судя по событиям вчерашнего дня у вас дома, кто-то уже в курсе, что вы повторили эксперимент. И, скорее всего, знает местонахождение устройства. Теперь нам остаётся только остановить его и бежать, бежать без оглядки. Надеюсь, они не знают, что я осведомлён о вашем открытии.” Захаров сообщил нам адрес дома в садовом товариществе за городом и посоветовал покинуть институт максимально незаметно.
В уединении нашего временного прибежища, среди зелени пригородного сада, мы столкнулись с двумя навязчивыми вопросами. Первый касался самой сути катушки: откуда она черпала энергию, которая позволяла ей работать даже после отключения питания? Второй вопрос был не менее тревожным: кто стоял за недавним вторжением в нашу квартиру и теперь, казалось, охотился за нашим изобретением?
Мысли текли рекой, а время бежало неумолимо. Мы понимали, что ответы на эти вопросы могут быть взаимосвязаны, что открытие, которое мы сделали, могло привлечь внимание тех, кто обладал достаточными ресурсами и знаниями, чтобы оценить его истинную ценность. Возможно, они уже давно следили за нашими исследованиями, ожидая того момента, когда мы раскроем секрет устройства.
С каждым часом, проведенным в раздумьях и экспериментах, мы все больше приближались к разгадке. Но вместе с этим росло и ощущение опасности, ведь если наши предположения оказались верны, то мы уже не были одни в этой игре. Нам предстояло не только разгадать тайну катушки, но и узнать, кто же стоит за темной завесой тайны, окутывающей наше открытие.
Наш скромный домик, хоть и был невелик, изобиловал всем необходимым для проведения исследований: осциллографом, генератором частот, мультиметром, паяльной станцией и множеством разнообразных радиодеталей, от советских раритетов до современных плат Arduino. Профессор, несмотря на свой почтенный возраст, не отставал от прогресса.
Чтобы раскрыть тайну работы устройства, нам пришлось его активировать, но мы решили больше не подвергать себя риску и одновременно решить обе задачи.
В лесу мы обнаружили заброшенный охотничий домик, расположенный в десяти километрах от садового товарищества. Туда мы и перенесли устройство вместе с аккумулятором для его запуска. Мы старательно заметали следы, целую неделю создавая ложные тропы в различных направлениях, надевая обувь на несколько размеров больше, взятую у соседей. Мы установили скрытую камеру, смастеренную из старого смартфона, спрятав её в дупле дерева и замаскировав листвой. И, наконец, мы решились активировать катушку.
Все измерения проводились дистанционно: мы фиксировали частоты и уровень мощности сигналов, принимаемых антенной, направленной на катушку. Остальные параметры, такие как сопротивление и емкость, мы рассчитывали, когда устройство находилось в пассивном состоянии.
С экрана смартфона мы наблюдали за поляной у заброшенного охотничьего дома. Сначала раздался гул, напоминающий шум вертолетных лопастей, затем поляну озарил яркий световой луч, который скользил по земле. Вскоре на поляну спустился военный вертолет, и из него вышли солдаты, разбредшиеся в разные стороны. Из вертолета вышел высокий человек в черном плаще и шляпе, придерживая её, чтобы порывы ветра, поднятые винтами вертолета, не сорвали её с головы. Он вошел в дом, и вскоре сигнал от катушки прекратился. Человек в черном плаще вынес нашу катушку и лампу, сел в вертолет, за ним последовали солдаты. Через минуту, набрав обороты, вертолет взмыл в воздух и улетел.