Любому человеку свойственно задумываться о предстоящей продолжительности жизни. Вольно или невольно в расчёт принимается продолжительность жизни родителей и других прямых родственников. Если они жили долго, люди с оптимизмом смотрят в будущее – хорошая генетика даёт право надеяться на активное долголетие. И наоборот – смерть близких родственников в молодом возрасте заставляет внимательнее относиться к профилактике.
На этой неделе ко мне на очередной приём приходили два пациента, истории которых достаточно необычны, чтобы написать о них небольшую статью.
С 2012 года я наблюдаю пациент, который незадолго до первого обращения ко мне перенёс инфаркт.
Выглядел он значительно старше своих 58 лет – если бы из медицинских документов я не узнал дату его рождения, я дал бы ему лет 70. Лицо в морщинах, старческий голос, абсолютно седая голова. С этим резко контрастировал его здравый ум – ни малейшей энцефалопатии. Пациент много слушал, и задавал вопросы только по существу. Складывалось впечатление, что он настроен на серьёзное лечение, и до визита ко мне тщательно изучил вопрос. Такие пациенты нередко бывают на приёме, но, к сожалению, далеко не у всех хватает терпения для постоянного многолетнего лечения.
Однако он чётко и скрупулёзно выполнял все рекомендации, отказался от курения, привёл (конечно, с моей помощью) уровень давления в норму, уделял много внимания физической нагрузке.
Об отношении его к лечению ярко говорит один факт. В 2013 году я включил пациента в клиническое исследование препарата из группы ингибиторов PCSK9. Дизайн исследования был построен таким образом, что всем пациентам выдавался статин в достаточной дозе, а ингибитор PCSK9 получал только каждый второй пациент. На каждый визит все участники исследования приносили остатки статинов, чтобы я мог подсчитать процент принятых таблеток. Единственным пациентом, кто ни разу за 6 лет не пропустил ни одной таблетки, был герой моего рассказа. Кстати, ему повезло, и он попал в группу активного лечения – с 2013 года по 2019 он получал ингибитор PCSK9, а не плацебо. После окончания исследования он начал покупать этот препарат в аптеке, и делает это до сих пор.
Обычно пациент не вступал со мной в долгие разговоры – говорил коротко и по делу. Но в начале прошлого года (больше, чем через 10 лет от начала нашего знакомства!) он решил немного рассказать о себе. Раньше он избегал разговоров о заболеваниях родственников. Оказалось, что у пациента чрезвычайно неблагоприятная наследственность – никто из его братьев, а у него их было трое, не дожил даже до 60 лет. Отец умер в 53-летнем возрасте. И, перенеся инфаркт, пациент понял, что смерть совсем рядом, а жить хочется, значит, надо что-то менять. И вот, внимательное отношение к себе дало положительный результат.
Кстати, причина раннего атеросклероза в семье этого пациента – повышенный уровень липопротеина (а). Об этом наследственном заболевании я уже писал, ссылка будет в конце статьи. Этот пациент был первым в моей практике, у кого я диагностировал это заболевание – в 2012 году в России анализ на ЛП (а) ещё не делали, а в рамках клинического исследования такая возможность была.
Другая пациентка, сейчас ей 86 лет, приходит ко мне на приём примерно раз или два в год.
Складывается впечатление, что она не ставит задачу получить какие-то рекомендации по лечению. Ей интересно поговорить с врачом, пожаловаться на какие-то симптомы, но назначений она не выполняет. Пациентка иногда принимает небольшую дозу гипотензивного препарата, но целевого уровня давления не достигает. Редко на приёме я нахожу у неё давление меньше 180/100. С липидным обменом ещё хуже. Пациентка не первый десяток лет живёт с уровнем общего холестерина около 10. Липидограмму она никогда не сдавала – ей это не интересно. Уровень сахара крови повышен давно, но... пациентка ни разу не была у эндокринолога. К приёму таблеток она относится как к некоему развлечению. Принимает одно наименование, потом другое, а потом надолго отказывается от лечения совсем. В общем, образец легкомысленного отношения к своему здоровью.
Года два назад она пришла на приём, и рассказала, что её 62-летняя дочь недавно выписалась из больницы после повторного инфаркта. Я, конечно, согласился проконсультировать её, и через несколько дней дочь пациентки пришла ко мне на приём. Оказалось, что негативное отношение к лечению присутствует и у неё – от стентирования она отказалась, а когда я написал список необходимых лекарств, последовала довольно необычная реакция. Пациентка посмотрела на список, а потом на меня с каким-то брезгливым недоверием: «Вы что, правда, считаете, что я буду принимать эти таблетки?!» Я ответил, что да, конечно, они необходимы. «Посмотрите на маму – она абсолютно нормально себя чувствует – в её-то возрасте!. Никогда она не принимала таблетки – ни от диабета, ни от холестерина. Смотрите до какого возраста она дожила без химии!»
Это была единственная наша встреча. Меньше, чем через год она была снова госпитализирована с третьим инфарктом, и из больницы уже не вышла. Пациентка не поняла, что её мама – уникальный человек. Нельзя рассчитывать на из ряда вон выходящую удачу! Сахарный диабет, гипертония, повышенный холестерин – это гремучая смесь, резко повышающая риск сосудистых катастроф. Да, некоторые люди долго живут с таким букетом заболеваний. Но обычно без лечения это заканчивается печально.
В связи с этим вспоминается эпизод из мемуаров маршала А.Е. Голованова «Дальняя бомбардировочная…». Эта книга повествует не только о крупных военных операциях, в которых участвовала авиация дальнего действия, но и об отдельных лётчиках, служивших в Военно-Воздушных силах СССР.
Заслуживает внимания рассказ о Герое Советского Союза Л.А. Филине.
Этот лётчик за годы войны совершил более 400 боевых вылетов. Выполнял ответственные задания, например, в 1941 году он доставил миномётные взрыватели в осаждённый Ленинград. Неоднократно выполнял боевые задачи на самолёте в глубоком тылу противника, причём летал как ночью, так и днём, что повышало риск быть обнаруженным. Боевой путь этого лётчика интересен тем, что за всё время войны он не только ни разу не был сбит, но и никогда не был даже атакован! Отлетал всю войну как в гражданской авиации – загрузил бомбы, сбросил их на цель, вернулся на базу.
Можно ли рассчитывать на такое везение обычному лётчику? Вопрос риторический. В 1941 году лётчика сбивали в среднем через 7 вылетов. В 1945 после 30.
Аналогия понятна.
Подписывайтесь на меня в Телеграм, там я иногда публикую материалы, которых нет в Дзене.t.me/kardiologKrulev
Статья про липопротеин (а):
Несколько историй про долгожителей:
