Тоска… блин, даже не тоска, а какое-то сосущее чувство неопределенности. Вести с юга приходят противоречащие одна другой. То ли доблестный король Фольтест разбил черных, то ли потерпел поражение, то ли… кто его знает, работать надо. Хлеб сам себя не вырастит, корова не подоится, сарай не починится. Короче, забот много, а день короток, хоть и летний.
Т-а-а-а-к, кажется, дела у нашего правителя швах. По дорогам бредут вереницы солдат, тяжко вздыхающих и тянущих заунывные песни. Победители так не выглядят. Ладно бы мимо топали, так эти гады тащат последнее зерно из амбаров, хорошо, что большую часть в лесу закопать успел. Защитнички… Беженцы говорят, что нильфы уже в паре дней пеших переходов. Что ж, будем ждать, сматывать удочки нужно было раньше.
Ага, соседский мальчонка пробежал, кричит на всю улицу, что на дороге видны какие-то солдаты. Пойдем послушаем, что скажут.
Рано или поздно для любой деревни, поселка, села настанет день, который поделит жизнь на до и после: на центральную площадь заедут три-четыре десятка солдат в черных блестящих доспехах во главе с офицером и провозгласят волю императора Эмгыра вар Эмрейса, Белого пламени, пляшущего на курганах врагов, о включении населенного пункта в состав великой Нильфгаардской империи. С этого момента наступает период притирки общества покоренных территорий и имперского госаппарата.
Есть одна хорошая испанская пословица: «На штыки можно опираться, но сидеть на них нельзя», что в полной мере относится к вселенной пана Сапковского. Поэтому, бахнув пивка, постараюсь понять, какие шаги должны предпринять захватчики, чтобы достичь эффективного эффекта и прийти к успешному успеху. Опираться буду целиком и полностью на игру «Ведьмак 3: Дикая охота», так как книги данную тематику особо не затрагивают.
В самом начале игры Геральт и Весемир въезжают в Белый сад, встречающий их шикарным видом на разоренную деревню и виселицу с мертвецами. В общем, пейзаж, привычный для военного времени в Средневековье, но глаз цепляется за болтающегося в петле нильфгаардского солдата. Что-то тут не то. Имперские полки чеканной поступью пошагали дальше на север, а этот неудачник кормит ворон. Какие мысли, господа присяжные заседатели?
Думки в голове возникают следующие. Фронт ушел вперёд, воинская часть находится в тылу, коли сам командир занимается проверкой продовольствия, но об этом ниже. Следовательно, есть пара версий. Вариант номер раз: зольдат совершил акт дезертирства, тем самым вычеркнув себя из списка верных слуг империи. Но смущает один момент: раскачивающееся на веревке тело полностью одето, значит, вешали в спешке. С беглецом подобной проблемы не возникло бы. Лови, суди, раздевай, вешай. Куда торопиться?
Всплывает версия номер два: военнослужащий совершил воинское преступление и сплясал пеньковую джигу. Вроде верно, но есть нюанс, упирающийся, опять-таки, в наличие амуниции на покойнике. За посыл офицера лесом, покушение на жизнь командира, сон в карауле и так далее его бы вздёрнули в расположении гарнизона, чтобы не дать местным жителям даже повода задуматься о состоянии морального духа железных легионов Нильфгаарда.
Значит, казненный попал под действие какого-то приказа, обязывающего солдат и офицеров с уважением относиться к мирному люду. Например, запрет на изнасилования и грабеж местных жителей. Поэтому акт казни ослушника носил демонстративный характер, чтобы показать захваченному населению безжалостность и беспристрастность новой власти. Похвально.
Дальше Геральт натыкается на очень злого краснолюда. Любой находился бы в отвратном состоянии, если бы какая-то тварь сожгла его кузницу, в которой хозяин проработал полвека. Причина банальна: местные посчитали, что гнусный коллаборант-нелюдь наживается на сотрудничестве с захватчиками. В ходе расследования ведьмак выходит на деревенского алкаша-расиста. И перед игроком встает выбор: отпустить того с миром или сдать властям. Если пойти по второй ветке развития диалога, к вам подрулит нильфгаардский патруль и заберет незадачливого поджигателя для последующей казни, что вызовет однозначное одобрение кузнеца.
Империя здесь демонстрирует, что ей глубоко плевать на расу, основными приоритетами для нее являются прагматизм и практицизм. Сто процентов, аналогичные меры принимаются на других покоренных территориях. Кто-то должен чинить войскам амуницию, подковывать лошадей, ковать оружие. Или принимать непосредственное участие в боевых действиях, как эсэсовцы из дивизии «Врихедд». Плановым геноцидом иноплеменников можно заняться позже, его сторонники вполне могут находиться среди элиты Нильфгаарда, судя по высказываниям посла Генриха вар Аттре.
Войска расползаются по контролируемой территории, но святым духом и мозгами питаться не обучены. Нужны хлеб, мясо, овощи и, желательно, не отравленные. На глазах Геральта разыгрывается сцена, где капитан Петер Саар Гвинлеве в диалоге с крестьянином при обсуждении поставок хлеба выдает фразу: «Посмотри на мои руки. На, смотри! Мозоли видишь? Какое я тебе «ваше превосходительство», крестьянин я. Так и давай говорить как мужик с мужиком».
На что указывает эта случайная фраза? На вполне себе приличную степень вертикальной социальной мобильности в сословном нильфгаардском обществе. Получается, что каждый солдат пусть и не носит в своем ранце маршальский жезл, но имеет неплохие шансы войти в средний командирский состав. Если выживет и не получит увечье, но это профессиональный риск. Однако перспектива роста социального статуса — штука эфемерная и неосязаемая. Гораздо интереснее посмотреть, что предлагает империя на коротком отрезке — одну грамотную вещь, ценимую любым адекватным человеком: порядок.
Из разговора с трактирщицей становится известно, что жизнь ее особо не поменялась, она продолжает платить налоги, а герб Темерии никто снимать не заставляет, кроме местных жителей, опасающихся за стабильную работу кабака. В ряде других диалогов тоже проскальзывает мысль о наведении порядка на оккупированной территории, что логично. Нильфгаард — это огромная империя с четко разработанным законодательством, системой поощрительных и негативных санкций, о чем говорит пара сцен в игре.
Первая: глава патруля сообщает унылому Герострату, что того будут вешать за поджог предприятия, выполнявшего важные функции в ходе войны. Вторая: староста, выдавший капитану гарнизона заплесневевшее зерно, тоже получает кнута на основании параграфа X закона Y, что указывает на уровень законодательства, сопоставимый, как минимум, с Дигестами Юстиниана или Артикулом Петра I. То, как умело черные оперируют терминами при разрешении правовых ситуаций, демонстрирует, что, наверное, в армии Нильфгаарда учат читать и писать всех: от рядовых до генералов. И если нильфы просидят на захваченной территории еще год-другой, то бывшие темерцы стройными сутулыми рядами пойдут служить имперцам. Да, военная служба не сахар, но на ней, как минимум, кормят и одевают. Кроме того, выдадут оружие и гарантируют безопасность семье, может, и льготы какие-нибудь обломятся.
Жестки ли законы Нильфгаарда, устанавливаемые на покоренных территориях? Да, жестки и порою жестоки. Например, на столбах развешаны объявления, что невыполнение повинностей влечет за собой порку. Уже упоминавшийся капитан без особых раздумий приказывает высечь «хитрого» старосту, и его здесь можно понять: спросил об объеме возможных поставок зерна, староста назвал, капитан тут же уменьшил предложенный размер на четверть, после чего крестьяне попытались его на… обмануть. Как говорится, ты с добром, пусть и в пределах военного времени, а к тебе с той самой субстанцией. В обыденной жизни подобные поступки тоже бесят.
Однако оппоненты императора Эмгыра тоже не розовые пони с ангельскими крылышками. Проезжая по Велену в поисках Цири/заработка/приключений на свою задницу, Геральт видит очередных висельников, под которыми написано: вздернуты именем короля Радовида V за распространение пораженческих настроений. В общем, здесь обе стороны друг друга стоят, а страдает и несет наибольшие потери, как всегда, мирное население. Данный факт подтверждается реальностью: в годы гражданской войны в России демографические потери составили около тринадцать миллионов, из них военных — всего два с половиной миллиона человек. Респект создателям игры, они не проигнорировали эту особенность исторического процесса и перенесли ее в свое детище.
Вместе с тем, империя, забирая часть продовольствия, без которого некоторым обитателям захваченных территорий придёт кирдык зимой (добро пожаловать в средневековье), готова брать на себя ответственность за тех, кого приручила. На вверенном Петеру Гвинлеве участке завелся гадский грифон, мешающий жить крестьянам и торговцам. Нильфгаардский капитан не ждёт, пока жители скинутся денежкой на убийство летающей твари, а сам нанимает ведьмака за чеканную монету. Геральт тоже отмечает, что грифон не вписывался в устанавливаемый порядок, поэтому должен умереть.
Следующий уровень взаимодействия — это создание новых или включение старых элит в состав нильфгаардского общества. Причем империи строго чхать, кто будет выполнять поставленные задачи: старая, новая элиты, вообще левые типы. Хлеб гони! Кровавый барон, которого можно соотнести с нашим нетитулованным дворянством, тоже уповает на эту имперскую практику. Мол, сейчас поработаю на Нильфгаард, а потом стану самым всамделишным бароном и хрен мне кто-то что-то скажет. Все обнимаются и идут нахер со своими претензиями.
Идеология… Ее роль в средневековом обществе играет религия. Здесь Нильфгаард тоже на высоте. Судя по гербам и общим упоминаниям, нильфгаардцы — это митраисты тенгрианского толка, безразлично относящиеся к любым верованиям, пока те не задевают их духовные устои. Поэтому, если имперские власти не будут сильно мурыжить аборигенные верования, то у них есть все шансы завоевать симпатии местного населения. Единственные личности, занимающиеся богоборчеством, это студенты Оксенфуртского университета, обчитавшиеся трудов местного Карла Маркса, что явно не прибавляет очков популярности Радовиду V в глазах жителей Велена.
Что в итоге? Нильфгаардская империя отнюдь не милый, добрый котик, но и на кровожадную тварь не тянет. Покоренные темерцы для захватчиков не предмет для издевательств, а объект экономической эксплуатации, как минимум. Для чего следует не устраивать «майданеки» с «освенцимами», а постараться завоевать симпатии новых имперских подданных. Сначала всё будет предельно жестоко, что выразится в казнях нарушителей новых законов и конфискациях хлеба, которого будет едва хватать на прокорм. Таковы реалии средневековья.
Часть местных по этим причинам будет поддерживать всяких партизан, но при благоразумной политике в сочетании с точечными репрессиями проявления недовольства достаточно быстро исчезнут. А самих участников сопротивления будут достаточно шустро сдавать на расправу властям, так как из-за отсутствия легитимности они мутируют в обычных бандитов. Почему? Потому что через год-два всем будет плевать на возрождение Темерии из-за наличия более насущных проблем. И со временем на новых территориях всё придёт в норму. Всё-таки человек привыкает ко всему, если его не убивают и не мучают ради какой-то извращенной великой цели.
Автор новости: Максим Ковлягин
Написано специально для CatGeek и читателей Дзена. Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные посты.
Не пропустите так же наш телеграм-канал ↩ — о фильмах, играх, комиксах и всё таком, информативно и с юмором в удобном формате.