— Кто такая Маша? — проорал в трубку домофона Иван Кириллович.
— Дочка ваша, — растерянно произнёс мужской голос.
— У меня нет детей! — Иван Кириллович бросил трубку.
— Кто там опять? — вышла жена из кухни.
— Теперь Машу какую-то спрашивают! Без домофона спокойнее жилось! Машу им.
Снова зазвонил домофон.
— Вы к кому? — Марина, жена Ивана Кирилловича терпимее относилась к недоразумениям.
— Мне Машу. Простите, я в пятую квартиру звоню?
— В десятую!
— Извините.
Марина накинула плащ и сменила шлёпки на мокассины:
— Не переживай ты так. Зато мы теперь знаем, что в пятой квартире живёт Маша. Месяц, как переехали, а никого в подъезде не знаем.
— Маша! Ухажёр, наверное, звонил.
— Может, и ухажёр. А ты чуть чужое счастье не разрушил. Может, он предложение пришёл делать. Я за хлебом выскочу.
У подъезда Марина наткнулась на трёх женщин, тыкающих в кнопки домофона.
— Вы из какой квартиры? — спросила одна из них.
— Из десятой.
— К вам нормально люди дозваниваются?
— Пока только чужие, — улыбнулась Марина.
— Значит, и у вас сбой! — вторая женщина открыла блокнот.
— Вас как зовут?
— Марина.
— Татьяна.
— Эля.
— Раиса, — последней представилась женщина с блокнотом в руках. — А в какую звонят?
— В пятую. Маше.
— Это к моей дочке, — рассмеялась Татьяна. — Спускалась сейчас, открывала. Её парень только из армии вернулся.
— Девочки, надо что-то делать, — вздохнула Эля. — Ко мне сегодня сын должен приехать. Вдруг его не пустят в подъезд?
— Так надо мастера вызвать! — предложила Марина. — Или как он там называется? Домофонист?
— Сегодня суббота. После выходных ещё два праздничных дня. Мне дали телефон мастера, который домофон вчера устанавливал. Так он лыко не вяжет, — Раиса взглянула на таблицу, где из тридцати шести квартир, были пока помечены только четыре. — Надо идти по этажам и опрашивать.
Женщины вошли в подъезд и позвонили в первую квартиру. Им открыла румяная старушка, не снимая дверь с цепочки:
— Из собеса?
— Выходной сегодня. Какой собес!
— Кастрюль и пылесосов мне не надо.
— Да мы по поводу домофона! Мастер, похоже, все номера квартир перепутал. К вам уже звонил кто-нибудь?
— Из собеса?
Женщины переглянулись.
— Так мы долго будем выяснять, кто есть кто, — Раиса обмахнулась блокнотом. — Тут все только недавно переехали.
Из соседней квартиры выглянул мужчина лет пятидесяти:
— Что за сбор, красавицы?
Женщины объяснили ему суть.
— Ко мне в девятую звонили, — почесал он в затылке.
— Милочка, так что с собесом? — напомнила о себе старушка.
— Не дойдёт до вас собес, пока с домофоном не разберёмся.
Мужчина вышел на лестницу и почесал грудь под полосатой майкой.
— Слушайте, девчат, а ведь это хороший способ познакомиться всем соседям. Предлагаю объявить общий сбор во дворе. Столы накрыть! Впереди праздники!
— Напиться, что ли? — Татьяна принюхалась к мужчине.
— Да почему напиться? Я, например, вообще не пью. Просто долгое время служил на востоке. Так там все друг друга в доме знали. А здесь все носом в землю и по своим норкам.
— А давайте попробуем всех собрать? — поддержала предложение Марина. — Заодно и с домофоном решим проблему на эти дни. Посторонних не хочется в подъезд пускать.
Женщины подхватили идею и пошли по этажам созывать соседей, попутно заполняя таблицу.
Через три часа во дворе, около кола с табличкой «День первого подъезда», на мангалах жарилось мясо, а стол ломился от угощений. Выпили, закусили, запели песни. И громче всех — бабушка с первого этажа. Она в прошлом оперной певицей была, как оказалось. Иван Кириллович пообещал Маше с пятой квартиры помочь с дипломной работой. А Машин жених пообещал ему за это переклеить обои.
К вечеру приехал не совсем протрезвевший мастер. Взяли в компанию и его. Даже благодарили за казус с домофоном. А он снова всё перепутал в кнопках. Но люди уже знали, кто из какой квартиры. Кстати, мужчина с первого этажа вскоре сделал предложение Татьяне. А так бы и ходили мимо друг друга носом в асфальт.