Начало рассказа здесь. Шведский пациент – это объединяющее название рассказа.
Алиса понимала, что Нильс – её единственный шанс посмотреть мир. Для автостопа и ночёвках в палатке под открытым небом у неё возраст был уже не тот, хотя она в молодости это практиковала.
Письмо, полученное ею, не решало проблему установления контакта, но помогло понять истоки поведения Нильса.
Он был женат и счастлив в браке. Яркая и жизнерадостная жена создавала в семье ощущение каждодневного праздника. Родился сын и Нильс души в нём не чаял. Пока, однажды, жена тайком не собрала вещи, погрузила их в машину, взяла сына и уехала бы, если бы Нильс не приехал в момент отъезда домой. Увидев битком набитую машину жены и сына, сидящего на заднем сиденье, он оторопел.
- Нильс, я ухожу. Я люблю другого и сын мой – от него, - сказала жена, сидя за рулём.
- Стой! Выйди, объясни всё толком, - крикнул он, пытаясь остановить отъезжающую машину.
Жена резко газанула, машина ударила Нильса, он упал, чтобы уже самостоятельно не встать.
Дальнейшее разбирательство не показало вины его жены в этом эпизоде – он сам бросился на машину. Тест ДНК, на котором настоял Нильс, показал, что не он отец ребёнка. Жена ушла, как выяснилось, к его другу, который был вхож в дом Нильса.
Судебный процесс был долгим и тягостным, жена к нему подготовилась, как потом выяснилось, заранее – у неё были фото и видео материалы, которые помогли отсудить у него круглую сумму.
На фото над кроватью висела фотография его бывшей жены с ребёнком. Это могло свидетельствовать о том, что он до сих пор любит её и помнит, но боль от измены не даёт ему спокойно жить. Именно так, в качестве рабочей гипотезы, Алиса и решила считать.
По крайней мере поведение Нильса выдавало в нём постоянное желание мстить всем женщинам за причинённые женой страдания.
За завтраком Нильс сказал, глядя в свою тарелку:
- Я готов поехать с тобой в путешествие. Ты выдержала испытательный период. Готова ли ты? Я не обещаю, что буду вежлив и корректен, это ты должна сразу понимать.
Он коротко и настороженно взглянул на неё. Алиса понимала, что он тоже, как и она, вынужден мириться с тем, что (и кто) его раздражает, раз уж собрался поездить по миру.
Она продолжала поглощать пищу, не отвечая, хотя ответ у неё был. Не могла же она вскочить, закричать от радости - «Я согласна!!».
- Я готова рискнуть, - ответила она.
- Ты правильно сказала – рискнуть. Я ведь тоже рискую – если ты где-то бросишь меня и уедешь, то мне будет тяжело и придётся возвращаться домой. Дай мне чек на брюки.
- Зачем тебе чек?
- Я был причиной этого расхода, я оплачу. Вот, почитай, - Нильс протянул ей бумагу.
Взглянув, Алиса поняла, что её услуги будут оплачиваться более чем щедро. Отдельно шёл перечень этих услуг, не вызвавший у неё вопросов – в своей работе она видела условия и хуже.
- Мы будем путешествовать морем, так мне проще. Потом, в Индии – поезд – и домой.
В списке, который Нильс составил, было сорок шесть стран, которые он собирался посетить почти за год путешествия.
Через две недели они погрузились на огромный круизный лайнер и путешествие началось.
Объехав Европу, они пересекли океан и прибыли на американский континент. В пути они попали в сильный шторм и их корабль, который до этого ощущался монолитной скалой, бросало с бока на бок, как щепку. Нильс сутки был зелёного цвета, а Алиса, как ни странно, оказалась не подвержена морской болезни.
Нильс смотрел мутными глазами, как она убирает за ним, перестилает постель.
После шторма он стал вести себя значительно спокойнее и вспышки гнева, которые случались с ним периодически, стали редки и касались уже не Алисы, а относились на счёт несовершенства мира.
Он перестал стесняться её и она с удивлением увидела, как он ловко одевается, лежа на кровати. Если бы она не знала о его недуге, то подумала бы, что обычный человек занимается для удовольствия акробатическими упражнениями.
В Перу они поднялись в горы и наверху у них был час свободного времени. Алиса покатила коляску по каменистой дороге к смотровой площадке, но Нильсу не понравился вид.
- Алиса! Давай съездим вон туда, там нет перил и вид лучше. Я хочу ощутить себя здесь наедине с природой. Мне надоели загородки, - русский у него стал почти безукоризненным, если не считать нормального для иностранца акцента. Он стал оперировать такими словами, как «загородка», «стенания», «проспись», «чертовщина».
- Нильс, это опасно, там неровно и галька на склоне, - по привычке Алиса строила барьеры, понимая, что они Нильса не остановят.
Ещё месяц назад Нильс бы прикрикнул на неё, а сейчас почти мягко сказал:
- Не стоит бояться. Мы будем осторожны. Безопаснее всего дома, лёжа на полу в пустой комнате. Поедем туда! В конце концов – кто здесь командует? – почти шутливо закончил он. Впрочем, с ним никогда нельзя было сказать, шутит он или серьёзен – Алиса несколько раз, ожидая продолжения после таких шуток, нарывалась на оскорбления и ругань.
Алиса подвезла коляску к указанному ей месту и остановилась.
- Дальше, тут ничего не видно, - Нильс махнул рукой вниз по склону.
- Всё видно, дальше будет не лучше, а опаснее, - возразила Алиса.
- Это тебе видно, а я сижу, - с этими словами Нильс крутанул колёса и спустился ниже. По колёсами была мелкая щебёнка, именно так Алиса определила камни под ногами. Она в юности скатывалась по склону с такими камнями и помнила, порванную одежду и до крови расцарапанное бедро.
- Хватит! Всё! – уже с испугом сказала она.
- Мне вон то дерево мешает, - упрямо сказал Нильс и начал сдвигать коляску вбок. Камни под колёсами предательски заскользили. Алиса, вцепившаяся в ручки коляски, заскользила вниз вместе с камнями.
В какой-то момент коляска опрокинулась и скольжение стало неуправляемым. Нильс вывалился из коляски и руками пытался упереться о камни, сдерживая скольжение, но не мог остановить движение вниз по склону.
Сверху раздались взволнованные крики – их падение было замечено. Коляска остановилась сама, а они – Алиса впереди, Нильс за ней – скользили вниз и не было силы, которая могла бы остановить падение.
Склон становился всё круче, но скорость ещё не была катастрофической. Они приблизились к дереву и Нильс одной рукой исхитрился ухватиться за него. За деревом был небольшой обрыв и Алиса ногами соскользнула в него, пытаясь руками задержать падение.
Нильс изогнулся и второй рукой схватил Алису за запястье. Она висела над обрывом, и только руки, голова и грудь были ещё на склоне. Они встретились глазами и Алиса поразилась мрачной решимости его глаз. В них не было и тени испуга, он боролся.
«Как хочется жить…, - мелькнуло у Алисы в голове». Алиса понимала, что вытащить её невозможно – одной рукой поднять всё её тело было не под силу человеку. Оставалось ждать и надеяться на помощь. Но сколько Нильс сможет её держать одной рукой?
Нильс задержал дыхание и рванул её руку к себе. Она сдвинулась немного вверх. Он сделал несколько таких рывков и она с удивлением поняла, что почти всё тело оказалось на склоне. Она подтянула ноги и легла на камни, отдыхая. Нильс перевёл дыхание и подтянул её всю к себе.
- Залезай на меня и хватайся за дерево, - прохрипел он.
Алиса не стала обсуждать, а ухватила свободной рукой его за шею, подтянулась, помогая ногами и забралась ему на грудь. Кое-как она схватилась за дерево и медленно переползла на него сев сверху.
Нильс лежал ниже дерева, всё так же держась за него одной рукой. Потом подтянулся и схватился за него двумя руками.
Алиса подняла глаза, услышав крики сверху. Слов она не понимала, но увидела в руках мужчин верёвку. Её бросили вниз и она попала ей по голове. Она ухватилась за неё и её быстро вытащили на площадку. Через несколько минут Нильс тоже был здесь. По пути наверх он подхватил лежащую на склоне коляску.
И он и Алиса были в крови, которая сочилась из многочисленных мелких порезов и царапин. Одежда была вся разодрана.
Нильса посадили на коляску, Алиса подошла и обняла его за плечи.
- Ты спас мне жизнь, - прошептала она сквозь подступившие слёзы.
- Ну, ну, всё позади, успокойся, - он похлопывал её по спине, приобняв другой рукой.
На корабле она попали в руки медиков. Травм особых не было, но лейкопластыря на них обоих ушло немало. Одежду пришлось выкинуть.
Вечером они отметили своё спасение в каюте, куда им из ресторана принесли заказ.
- Ты безответственный и безбашенный швед, - сказала Алиса. – Мы могли погибнуть, не случись там дерева и твоих железных рук.
- Да, могли, но руки-то - вот они, - Нильс со смехом помахал руками. – Есть хорошее русское слово для таких, как я – дурак. Я точно подхожу под него. Обещаю больше так не делать.
- Свежо предание, да верится с трудом, - развеселилась и Алиса. – Между прочим, ты уже три дня не ругаешься на меня.
- Ты считала? Ты правда считала? – удивился Нильс.
- Да, когда день прошёл без твоих придирок, то я сразу на это обратила внимание. Сегодня как раз третий день заканчивается.
- Он ещё не закончился, так что не всё потеряно, - засмеялся Нильс, схватил её за руку и притянув к себе, поцеловал.
Это было так неожиданно, что Алиса растерялась.
Нильс отпустил её и снова рассмеялся:
- Ты вела себя сейчас, как резиновая кукла, - сказал он и изменился в лице, поняв, что сморозил глупость.
Алиса оценила это и посмотрела на него укоризненно:
- Да, именно так я себя и вела, но не следует женщинам говорить такое, если не хочешь их обидеть.
- Ты… обиделась? Прости, - раскаяние Нильса было настоящим, на этот раз никаких шуток.
- Нет, Нильс. Я привыкла к тебе, к твоим изменениям настроения, к твоим шуткам и твоим неожиданным словам. Ты сначала говоришь, а потом думаешь. Как все мужчины, - закончила она шуткой.
- Я хочу ещё раз поцеловать тебя. Если ты не против, - он настороженно смотрел на неё.
- Эх ты, швед. Разве так нужно делать, когда поцеловать хочешь…, - говоря это, она протянула к нему руку. Нильс взялся за них и медленно подтянул Алису к себе. На этот раз поцелуй длился долго.
- От тебя чудесно пахнет, - сказал он ей на ухо, когда они оторвались друг от друга.
- От тебя тоже, - так же тихо ответила Алиса. – И целуешься ты хорошо.
Нильс воспринял ответ, как приглашение и они снова прильнули друг к другу. Через несколько минут он сказал:
- Давай переберёмся в кровать.
И они перебрались.
На следующее утро простыни пришлось менять – лейкопластырь кое-где отклеился и они испачкали кровью постель.
- Если бы я не знала про твои ноги, я бы в постели ночью ничего не заметила, - разоткровенничалась Алиса.
- Лёжа не нужно ходить – это меня спасает, - перевёл в шутку слова Алисы Нильс.- Но подожди – в Индии меня будет ждать посылка из Японии. Но это – сюрприз.
В Индии его ждала не только посылка, но и японец. Они уединились в номере гостиницы почти на час. Алиса уже устала ждать, когда Нильс позвонил и позвал её. Зайдя в номер она обнаружила его стоящим на ногах. Под мышками у него были костыли. Он повернулся от окна и медленно и неуклюже подошёл к ней. Рот при этом у него был до ушей.
Алиса не верила своим глазам.
- Вот это сюрприз, так сюрприз, - только и смогла выговорить она.
Нильс задрал штанину и показал какой-то сложный протез, крепившийся выше колена, шедший вниз и охватывавший стопу.
- Он сказал, - Нильс кивнул в сторону японца, - что через месяц я привыкну и смогу ходить без костылей. Представляешь – это же новая жизнь начнётся.
- Я рада за тебя! Нильс – это чудо!- его восторженность передалась Алисе и Нильс это заметил.
За обедом он спросил:
- Скажи, почему ты озабоченная всё последнее время? Я сегодня это понял на контрасте с тем, какой ты стала, когда увидела меня стоящим.
- Недомогание у меня, пройдёт, - отмахнулась Алиса.
- Какое недомогание? Что конкретно? – добивался он.
- По женской части, - продолжила она.- Я не должна тебе всё рассказывать. Ты же не говоришь, отчего у тебя плохие отношения с матерью и сестрой.
- Алиса! Не переводи разговор на другую тему. Тем более, что ты не всё знаешь. У меня плохие отношения не только с мамой и сестрой, но и со сводным братом. Именно с ним убежала моя жена, а вовсе не с другом, как считается. Мама и сестра поддержали его. Сестра у меня тоже сводная, - говоря это, он смотрел на Алису и следил за её реакцией. - Не обманывай меня. Я же вижу, что ты говоришь неправду.
- Боюсь, правда тебе не понравится, - сказала Алиса с раздражением и тут же пожалела о сказанном.
- Возможно, но я хотел бы её знать.
- У меня задержка уже три недели.
- И это вся причина твоей озабоченности?
- А что, этого мало? – опять выказала раздражение Алиса. – Для женщины это очень много и очень важно. Но ты можешь не беспокоиться – через месяц ты будешь дома.
- Что ты сама думаешь? – спросил Нильс и тут же сам себя перебил. – Впрочем, это не самое важное, извини. Просто это так неожиданно для меня. Не каждый день женщины мне говорят такое. Если быть честным, то ты первая женщина у меня после жены.
Алиса сопоставила даты и оценила масштаб воздержания Нильса.
Вечером в мусорной корзине Алиса случайно увидела клочок фотографии. За разглядыванием этого клочка её застал Нильс.
- Давно нужно было уничтожить фотографию, только сейчас руки дошли, - просто сказал он и сел за ноутбук. – Ты помогла мне забыть жену и окончательно попрощаться с ней. Она плохая женщина и её ждёт плохая судьба. Каждому воздастся.
- Нехорошо желать горя ближнему, - высказала нехитрую формулу Алиса.
- Моё желание не при чём. От неё ушёл мужчина... мой брат, с которым она сбежала от меня. Сын попал в дурную компанию, - Нильс говорил это будничным тоном, глядя в ноутбук. – Она прислала мне письмо, просит денег. Как будто мало отсудила у меня.
Он помолчал и добавил:
- Я ей уже давал деньги два раза. Сейчас отказал – деньги мне теперь нужны самому: у меня будет свой ребёнок.
Алиса слушала и не знала, печалиться ей или радоваться.