Розена Лариса
©Розена Л. В.,МОЙ АРХИЕПИСКОП 2003, Воронеж, ©Ц.Ч.К.И.
©Розена Л. В. 2004, 2014 ©Задонский Рождество – Богородицкий мужской монастырь.
©Розена Л. В. 2014, Воронеж, ©издательство и типография: Алейников О. Ю.
Изд.Ридеро, Екатеринбург, 2021, Стихи.ру ;канал на Дзэне "Чудачка"; Изба - читальня; Проза.ру
Б.М.
МУЖЕСТВО ЛЮБВИ
Маме – Сазоновой А. В.
Чтобы положить основание любви, ……………………………………..надо начать с жертвы». /Экзюпери Антуан/
Эту прекрасную историю о любви рассказала мне моя мама. Любовь без мужества истаивает, словно утренняя роса на листьях деревьев. Любят, пожалуй, многие. Но вот сохраняют ли они свое чувство, пестуют ли в нем мужество? На этот вопрос ответить сложно… Мужество в любви так же необходимо, как заботливые материнские руки для грудного младенца, как подкормка минеральными удобрениями слабому ростку и как смысл жизни всего сущего!
Описываемое происходило очень давно. Так, что у многих выветрились воспоминания о тех днях. В пятидесятых годах прошлого столетия мои родители, случайно оказавшись в Харькове, не смогли устроиться в гостинице. Знакомые направили их к своим родственникам Клаве и Игорю. Они и посвятили их в свою историю. И вот, когда мама вспоминала о днях, проведенных у них, она становилась добрее и просветленнее. Я внимательно слушала ее, стараясь понять, запомнить, узреть невидимое.
Года за три перед Второй мировой войной. Клава – миловидная смуглянка еврейка – с первого взгляда увлеклась Игорем на одной из молодежных вечеринок. «Интересный парень, даже сердце заколотилось сильнее от одного его вида… Как должна быть счастлива та, кого он полюбит…» Он тоже ее заметил: «Какой мечтательный вид и благородное выражение лица у этой девушки… Такой ласковый свет излучают грустные глаза. В ней некая отстраненность, непохожесть на других… Ни с кем не танцует, стоит в сторонке…»
Вдруг он испугался: если ее пригласит танцевать кто-то другой, то он никогда не познакомится с ней. Может, она, как и он, впервые попала на такое увеселение? Игорь чувствовал себя здесь неуютно. Танцевать они не стали. Она робко отказала ему из стеснения, и он предложил ей уйти отсюда, погулять. Клава согласилась.
– Вы не любите танцевать?
– По настроению, но, наверное, не люблю.
– Это не самый большой недостаток…
– И я такого же мнения. Мне кажется – главное – заметить трепет листьев на деревьях, проникновенность лунного света, свежесть ночного ветерка.
Им обоим было очень хорошо. Незаметно дошли до ее дома. Они стали часто встречаться, ходить в кино с участием Чаплина в главной роли, загорать на пляже, гулять в парке. И неожиданно он сделал ей предложение. Клава согласилась. Родители Игоря были русскими верующими людьми, и чтобы не огорчать любимого, Клава тайно окрестилась, приняв православие.
От работы им выдали крохотную комнатку в коммуналке. В ней им было очень уютно. Молодая сияла счастьем. Просыпаясь рано утром, готовила мужу завтрак перед его уходом на работу. И пела, словно жаворонок… В открытое окно разносился милый девичий голосок. В комнату вливался свежий ядреный воздух, пропитывался ее нежностью и затем старался быстрее ускользнуть оттуда назад, чтобы ее теплом и жизнерадостностью озарить весь мир…
Перед уходом Игорь прощался со своей щебетуньей. Брал завернутый в пакетик завтрак и весело соскакивал с бесконечных ступенек в доме.
А Клава и тишину любила, когда муж был дома. Она радовалась, что просто сидит с ним рядом. Иногда от переизбытка чувств из нее вырывалось:
– Ты знаешь, мне надо просить у Бога поменьше тебя любить…
Он хмурился и отвечал:
– Вот еще что придумала! – и шутя грозил пальцем.
О, как волнует красота обоюдно-взаимного чувства. В человеке все живет, поет, расцветает, заполняя радостью, энергией, уверенностью. Их никто не мог узнать. Когда мама спрашивала у Клавы:
– Отчего ты стала такой непохожей на себя, будто не ходишь, а порхаешь?
Она отшучивалась:
– Мама, я попала в теплый лучик солнца и улетела на другую планету, в мир других измерений и чувств…
И действительно, со стороны казалось, что они оба ежедневно устремляются к звездам, окунаются в свежесть вселенной, набираясь там новых сил, и возвращаются окрыленные назад, в жизнь…
А вскоре пришел конец их безоблачному счастью. Началась Вторая мировая война. Харьков захватили немцы и приказали сдать всех евреев местным властям. За укрывательство – расстрел. Игоря не успели призвать в советскую армию, у него была сломана нога, и он с трудом передвигался. Поэтому остался в городе. Соседям сказал, что Клава уехала к родственникам в Россию. И то, что она находилась с ним дома, не знала ни одна живая душа. Днем она сидела под кроватью, а глубокой ночью выползала из своего убежища. Ей хотелось иногда выбраться, распрямиться, подышать свежим воздухом, пошептаться с мужем… Лежать под кроватью стоило огромного напряжения. Она задыхалась, скрюченное тело затекало, ноги сводило судорогой, позвоночник наливался свинцом. Клава испытывала ужас, что ее найдут и убьют вместе с мужем. Но более всего ее тяготила тревога за его судьбу. И однажды ночью она обратилась к нему с просьбой:
– Любимый, я не могу, не имею права подвергать тебя риску. Давай уйду и больше не буду бояться, что тебя из-за меня убьют…
Он побледнел и закрыл ей рот рукой. С душевной болью прошептал:
– Нет, нет! Нет! Если уйдешь ты, то и я уйду. И вот тогда мы погибнем наверняка, а так есть шанс. Мы ничего не крадем. Ты же веришь в милость Божью. Бог заступится за нас! Надо иметь мужество в любви…
Чтобы как-то выжить и не умерь с голоду, Игорь приноровился чинить обувь нуждающимся. Платили – кто сколько даст. Помимо местного населения, его стали посещать и немецкие солдаты, и офицеры. Однажды один из них зашел к Игорю, чтоб тот снял с его ноги мерку и сшил сапоги. Когда он ушел, Клава неожиданно выбралась из-под кровати, расправляя и поглаживая застывшие члены. Дверь запереть не успели. Внезапно раздались шаги, она встала сбоку от двери, та широко распахнулась. Немецкий офицер вернулся, забыв на столе ключи. Вновь напомнив Игорю о сроке, в который он должен уложиться, вышел.
Бледный, трясущимися руками, хозяин запирал дверь. Супруга, стоявшая за дверью, подошла теперь к нему, но узнать ее было трудно. Из юной черноволосой певуньи она превратилась в седую старуху с охрипшим голосом. И даже плакать она не смела, могли услышать соседи… Успокаивали только молитвы: «Иисусова», «Богородица».
Кончилась война. И от переживаний и голода Игорь заболел туберкулезом. Чтобы спасти мужа, Клава, услышав, что в таких случаях помогает барсучий жир, стала покупать его, где можно, и подливать ему в суп и каши. Всегда садилась с ним и она, но хлебала не суп, а подкрашенную водичку с хлебом. Ей хотелось поддержать его, но питаться полноценно обоим денег не хватало. Он догадался, что Клава жертвовала собой. Как-то за ужином, выйдя из-за стола, подошел к ней, обнял за плечи и, как бы шутя, спросил:
– Что мы едим, родная?
– Суп, – невозмутимо ответила она.
Он взял из ее рук ложечку, поболтал в тарелке и огорченно прошептал:
– Ты же убиваешь себя! Стараешься для меня. Но если я выздоровею, а ты погибнешь, с кем я буду жить? Неужели не поняла еще – что ты для меня?..
– А о мужестве любви ты забыл?
И вдруг, порывисто отодвинув тарелку, она встала и заспешила к нему. Их руки сплелись и лица соприкоснулись. Они долго стояли так, замерев, не говоря ни слова… И, казалось, что бьются не два, а одно сердце, и полутемная комната заполняется беспредельной нежностью… «Он ввел меня в дом пира, и знамя его надо мною – любовь. Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви. Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня». (Песн.2; 4-6)
Закончив этот рассказ, мама с необыкновенным умилением прошептала:
– И Господь сохранил их. Понимаешь, с какими людьми Бог свел познакомиться?
– Да, – восторженно и изумленно поддержала ее я, – не знаю, смогу ли еще раз в своей жизни услышать такую удивительную историю…
– Сможешь по Божией милости, – успокоила меня она. – Самое страшное – черствость сердца. Еще есть надежда… Не у всех же сердца окаменели.
© Copyright: Розена Лариса, 2024
Свидетельство о публикации №224031500331