1987 год. Когда наша подлодка достигла координат Бермудского треугольника, никто в экипаже об этом не знал кроме командира и штурманов. Всё супер секретно и никто не должен знать, где мы находимся. А вдруг кто-нибудь найдет способ сообщить вероятному супостату о нашем местонахождении?
28 мая 1987 года 18-летний немецкий пилот-любитель Матиас Руст на легкомоторном самолёте нелегально пересёк Государственную границу СССР и приземлился рядом с Кремлём, совершив перелёт из Гамбурга через Рейкьявик.
В этот период проходили регулярные встречи Горбачёва с Рейганом на предмет их отказа от СОИ и нашего отказа от ракет средней и малой дальности. Правда, через много лет все догадались, что СОИ – это была выдумка, а наши ракеты – очень реальные и грозные.
Наш подводный крейсер молча рассекал глубины Саргассова моря малым ходом и был готов по приказу выстрелить всеми термоядерными ракетами и «гуд бай Америка, А-А-А»… На беду отказались работать кондиционеры. В отсеках стало жарко и очень плохо. В первом отсеке лучше всего, но туда доступ ограничен, потому что там на стеллажах и в аппаратах торпеды, в том числе ядерные. У разных членов экипажа стали проявляться разные проблемы со здоровьем.
Наш геройский доктор прикомандированный Скарбан Тимофей Григорьевич, которого мы называли Тимофеич, удалил уже два аппендикса, а тут очередной. Наверху ураган, под водой тоже качает. Подсплыли под перископ – там волны 15 метров – выше Сельсовета… Сеанс связи приняли (войну пока не обещают), место по спутникам определили, и погрузились. Надо обеспечить тихий операционный стол. Лейтенант – командир группы дистанционного управления, - на очереди. На глубине 250 метров мы перестали дальше погружаться, потому что почти перестало качать наш подводный крейсер, разве что плавное покачивание.
Экипаж знает, что идет операция по удалению очередного аппендикса.
И уже есть отработанный и проверенный ассистент из экипажа, который не падает в обморок при виде раскрытых внутренностей. Ничто не предвещает беды.
Я был командиром группы космической связи и командиром аварийной партии 3-го отсека, где находился Центральный пост.
Вдруг произошел хлопок (мы на глубине 250 метров) и сразу сверху полился тропический ливень. Этой воды было очень-очень много, как будто сотню ведер разом опрокинули. Я выскочил на среднюю палубу и прокричал «аварийная тревога, поступление воды в 3-й отсек, загерметизировать отсек, закрыть все электрощиты от воды». Это была первая автономка нашего корабля после среднего ремонта, поэтому кроме резиновых ковриков на палубе лежали куски толстого полиэтилена (т.н. технологические листы, которые остались на железных листах палубы. Мы их там оставили), чтобы сохранять ленолеум и, таким образом, было чем прикрыть электрооборудование от ливня и брызг. Вода вскоре перестала литься сверху, насосы ГОН в последовательной схеме смогли откачать её за борт. Оказалось, что мичман – вахтенный на ТИ-31, случайно открыл клапан слива шахты «Волна», и затем сразу его закрыл. Лопнул трубопровод этого слива, не расчитанный на такое давление. Успели несколько тонн принять "благодаря" глубине… Этот трубопровод из «Волны» проходит вертикально в 3-м отсеке мимо БП-34 и ниже мимо гиропоста, там и сливается в трюм излишек воды после погружения.
Мы долго рассуждали, как нас бережет Бог, что не произошло пожара.
Даже трудно представить, что произошло бы КЗ и пожар в 3-м отсеке, а наверху реальный ураган.
Хирургическая операция успешно завершена. Офицер жив.
Ну а у меня разболелся зуб. И не могу полноценно нести свою вахту, потому что так болит этот зуб, что хоть стреляйся нафиг!..
Доктор удалил уже три аппендикса, а удалить зуб отказывается. Навсегда и насовсем отказался удалить мне зуб. А мне никак!.... И вот я намочил спиртом вату, сжег вокруг зуба все что только можно сжечь, и начал обычными плоскогубцами качать и вертеть этот поганый зуб. И вырвал я его! Такой радостный бежал в амбулаторию к Тимофеичу, в руках плоскогубцы, а там зуб и кровища…
После этой автономки его наградили медалью «За боевые заслуги». Рассказывали, что Тимофеич в разных автономках под водой удалил в общей сложности семь аппендиксов.