Андрей МУСАЛОВ
Из книги «Хроники Даманского». 2019 г.
Примерно в 14.00 с наблюдательных постов, расположенных на высоте Кафыла, на КП Иманского отряда пришли донесения о сосредоточении в южной оконечности острова крупных сил НОАК. Судя по всему, противник готовил мощный удар по мангруппе Яншина. Полковнику Демократу Леонову стало очевидно, что в бою наступил критический момент. К тому моменту большинство БТРов мангруппы отряда было повреждено, некоторые — сожжены. На острове оставались раненые. Связи с Яншиным не было, так как из-за плотного огня на всех БТРах были сбиты антенны радиостанций. Можно только предположить, что чувствовал Демократ Владимирович, видя, как его подчиненные бьются из последних сил под градом вражеских снарядов, а он был не в силах оказать им какую–либо помощь.
Решение начальник отряда нашел неожиданное, хотя возможно и спорное. Когда к КП подошло несколько танков Т-62 из состава 4-й танковой роты отдельного танкового батальона 199-го МСП 135-й МСД, Леонов переподчинил их себе. Возможно, помня об удачном рейде Бубенина, он решил совершить подобный маневр. По его замыслу танки должны были обойти остров по протоке и отсечь подходившие китайские резервы от острова. Только на этот раз удар планировалось нанести не в обход северной части острова, а южной.
Но танкисты не знали местности и потребовали представителя пограничников. Полковник Леонов решил повести машины в бой лично, заняв место командира в головной машине № 545. Вскоре четыре танка двинулись в сторону южной оконечности Даманского. В спешке танкисты не успели настроить радиостанции на частоты пограничников, в результате чего танки ушли без связи. Рассказывает Александр Константинов:
— Связаться с Леоновым, опять же, как с Яншиным, я не мог — частоты, на которых работает танковый взвод, мы не знаем, хотя радиостанции у нас были…
К сожалению, на этот раз противник оказался готов к подобному развитию событий. Танк № 545 практически сразу был подбит и потерял ход. Предположительно на сопредельном берегу было расположено несколько замаскированных позиций противотанковых орудий. Кроме того, здесь же в засаде находилось большое количество гранатометчиков. Протока в этом месте была довольно узкой, что позволяло прицельно простреливать ее на всю ширину из РПГ. Один из снарядов или граната РПГ подбил машину.
По другой версии — более вероятной, танк подорвался на противотанковой мине. На снимках, сделанных после боя китайской стороной, хорошо видно, что у него оторваны передние катки и отсутствует левая гусеница. Да и китайские источники (в частности, командующий Шэньянским военным округом генерал Чэнь Силянь) указывают, что еще до начала боя 15 марта протока между китайским берегом и Даманским была заминирована противотанковыми минами, упакованными для маскировки в белые пакеты.
Танкисты и полковник Леонов покинули замерший танк и принялись отползать в сторону советского берега по танковой колее. Китайцы открыли по ним огонь. Одна из пуль попала в Леонова, прямо в сердце. Погиб и заряжающий подбитого танка — рядовой Алексей Кузьмин. Его тело сослуживцы сумели унести с собой. А вот полковник Леонов так и остался лежать на месте гибели неподалеку от танка.
Остальные танки взвода отошли к советскому берегу, а затем — на 2-ю заставу «Нижне-Михайловка». Старшина заставы Валерий Фатеев позже вспоминал, что вышедшие из боя танки были повреждены — у одного была заклинена башня, у второго — кумулятивной струей прожжен ствол, у третьего — пробита лобовая броня башни.
Экипаж подбитого танка № 545 сумел пройти через боевые порядки китайцев и добраться до группы Яншина. При этом все его члены получили ранения той или иной степени тяжести. Возглавлявший танкистов командир взвода младший лейтенант Дегтярев доложил начальнику мангруппы о случившемся.
Даже спустя много лет не стихает спор — была ли необходимость в рискованном танковом рейде? Был ли в этом расчет со стороны Леонова или же шаг отчаяния? Ответить на эти вопросы мог бы лишь сам Демократ Владимирович. Одно можно сказать наверняка, своими действиями полковник Леонов сумел изменить ход боя, сорвав атаку противника в наиболее напряженный момент. А группа Яншина получила передышку и возможность перегруппироваться.
После потери начальника отряда, его место занял начальник политотдела отряда подполковник Александр Константинов. Первым делом, как старый фронтовик, Александр Дмитриевич связался с армейскими руководителями и высказал все, что думал об их нерешительности и нежелании ввязываться в драку.
Впрочем, если соблюдать принципы объективности, армейские командиры были еще более связанны по рукам множеством запретов и приказов, чем пограничные. Александр Князев, в 1969 году — сержант, заместитель командира радиовзвода батареи управления и артиллерийской разведки 135-й МСД, позже вспоминал:
— На командном пункте собрались командир дивизии, начальник артиллерии дивизии, старшие офицеры, командиры подразделений, занявших исходный рубеж вдоль границы. Они наблюдали за происходящим и негромко обменивались мнениями. Командир дивизии генерал-майор Вадим Несов приказал соединить его с командующим Дальневосточным военным округом (генерал-лейтенантом Олегом Лосиком). После доклада об обстановке на острове, он попросил разрешения провести огневую поддержку артиллерией подразделений, вступивших в бой с противником. В ответ был получен приказ — огня не открывать и на остров никого, кроме пограничников не посылать. Ждать приказа из Москвы. Противник же постоянно получал новые подкрепления.
Между тем, к 15.30 у группы майора Яншина заканчивались боеприпасы. Она лишилась еще двух БТРов. Водитель одного из них — рядовой ММГ Камень-Рыболовского отряда Владимир Наконечный позже вспоминал:
— Наш БТР был подбит, я был контужен. В БТРе погибли два стрелка. Командиром БТРа был мой «годок» Анвар Зайнутдинов. Он перешел на «сверхсрочную», но мы с ним были очень дружны. Точно не знаю, мне кажется, что это он меня из БТРа выпихнул, потому что я очнулся на снегу. Вдогонку он мне автомат бросил из горящей машины.
Сам старший сержант Анвар Зайнутдинов выбраться из подбитого бронетранспортера не сумел и сгорел вместе с ним…
Несмотря на запрет свыше на использование армейских подразделений заместитель начальника погранвойск округа полковник Георгий Сечкин направил на помощь Яншину два танка. С ними отправился замполит 15-й погранзаставы 57 отряда старший лейтенант Виктор Соловьев, который помогал танкистам ориентироваться на местности. Получив эту поддержку, пограничники сумели продержаться еще около часа.
Под прикрытием огня этих танков около 16.00, подобрав большую часть убитых и раненых, мотомангруппа была вынуждена вновь покинуть Даманский. Подразделения НОАК, видя отступление советских подразделений, усилили минометный огонь и ринулись занимать остров.
Развитие обстановки оказало гнетущее впечатление на военнослужащих Дальневосточного военного округа. Очевидцы вспоминают, как офицеры Советской армии выходили в эфир и требовали дать им возможность открыть огонь. Александр Константинов вспоминает:
— Армейцы буквально сели на нашу линию связи и я слышал, как командиры полков крыли матом свое начальство за нерешительность. Они рвались в бой, но были связаны всевозможными директивами.
Несмотря на явное ухудшение обстановки, Москва молчала. И все-же, примерно в 16.30, поступил приказ ударить по противнику. Трудно сказать, кто именно принял это решение — у историков так и не сложилось на этот счет единого мнения. Здесь называются и сам Л.И. Брежнев, и Министр обороны маршал А.А. Гречко, и командующий КДВО генерал О.А. Лосик, и его заместитель генерал П.М. Плотников, находившийся на месте событий. Никакого документального подтверждения на сей счет до сего дня не нашлось.
После получения приказа, было решено освободить остров до темноты, с использованием артиллерии, развернутой на закрытых позициях на восточном берегу Уссури и последующим ударом мотострелковых подразделений при поддержке танков.
Примерно в 17.00 установки «Град» 13-го отдельного артдивизиона и орудия 122-мм и 152-мм гаубичной артиллерии 378-го артполка 135 МСД (командир подполковник В.П. Борисенко) нанесли артиллерийский удар по тылам китайской группировки. Интенсивный огонь велся в течении десяти минут. Как вспоминают очевидцы, расчеты орудий были так разгорячены боем, что некоторые солдаты разделись по пояс до нательного белья — и это при морозе около минус 10°С! Артиллерийские корректировщики, которых возглавлял начальник разведки 1-го артдивизиона лейтенант Григорьев, разместились на склонах высоты Кафыла, и на соседних сопках.
В ходе артналета были уничтожены выдвигавшиеся к острову резервы, пункты боепитания, склады и так далее. Примечательно, что огонь велся исключительно по китайскому берегу. По самому острову артиллерия не била, опасаясь, что там могли оставаться советские пограничники. Александр Константинов вспоминает:
— По острову наша артиллерия не стреляла. Я доложил по телефону командиру дивизии, что на Даманском остаются наши группы — Попова, Маньковского (еще не знали, что он погиб). Дивизион «Градов» и полк ствольной артиллерии вели огонь по китайской территории, по подходящим резервам и огневым позициям противника.
Обращает на себя внимание различие в способе применения артиллерии каждой из сторон конфликта. Китайская сторона в бою использовала стрельбу прямой наводкой, расположив артиллерийские батареи 85-мм пушек на открытых огневых позициях. Советские же артиллеристы предпочитали вести огонь с закрытых огневых позиций, недоступных для наблюдения. Они располагались в 4 – 9 км от острова, в глубине советской обороны. Похоже, именно это обстоятельство сыграло важную роль. Военнослужащие сопредельной стороны не сумели вскрыть развертывание советских артиллерийских подразделений и в результате получили удар, от которого не смогли оправиться.
В нанесении артудара принимали участие подразделения 378 артполка под командованием подполковника В.П. Борисенко (в/ч 40888) в составе: два дивизиона 122-мм гаубиц М-30 (24 орудия) и один – 152-мм гаубиц Д-1 (12 орудий). Но главное огневое поражение нанесли 12 установок РСЗО БМ-21 «Град», из состава 13-го отдельного артиллерийского дивизиона. По некоторым данным, в артналете участвовал и дивизион из 12 дальнобойных орудий М-46.
Многие очевидцы позже вспоминали, что артиллерийский удар мгновенно изменил ситуацию на китайском берегу. До него там постоянно происходило движение, велась стрельба. А после все резко затихло.
К тому времени мангруппа Яншина вышла в тыл, где расположилась за береговой косой. Туда подвезли боекомплекты для БТРов и питание для личного состава, который не кормили почти сутки. Вспоминает Михаил Иванов, в 1969 году — младший сержант ММГ Иманского отряда:
— Едва приступили к приему пищи, как «шарахнули» артиллерийским и минометным огнем. Весь перекус пошел «насмарку»...
В 17.10, после артиллерийского удара, началось наступление советских сил. В атаку на остров пошли 4-я и 5-я мотострелковые роты 2-го батальона 199-го Верхне-Удинского мотострелкового полка под командованием подполковника Александра Смирнова, танки Т-62 из состава 4-й танковой роты отдельного 152-го танкового батальона 135-й МСД и мотомангруппы Иманского и Камень-Рыболовского отрядов. Всего в атаке принимало участие 5 танков и 12 БТРов. Примечательно, что на вооружении армейских подразделений были бронетранспортеры БТР-60П (они не имели башен со спаренными пулеметами, как более новые БТР-60 ПБ пограничников).
Атаку лично возглавил начальник политотдела Иманского пограничного отряда Александр Константинов. Успев повоевать во время второй мировой танкистом против немцев, а затем артиллеристом и разведчиком против японцев, Алексей Дмитриевич просто не мог усидеть в тылу.
Атакующие подразделения направились к северной оконечности острова, где было меньше вероятности встретить солдат противника, до того наступавших с южной части. Константинов справедливо полагал, что лобовая атака напрямую, через открытое пространство по льду Уссури, привела бы к большим потерям. Добравшись до острова, подразделения развернулись в боевой порядок. Пограничники действовали на левом фланге, мотострелки — в центре и на правом фланге.
Атака началась через заводь в центре острова, по которой 2 марта Бубенин сумел пробиться к китайскому КП. Как и предполагал Константинов, противник не контролировал весь остров и поначалу продвижение боевых порядков происходило без огневого контакта. Правофланговая группа под командование лейтенанта Баютова даже вырвалась немного вперед. Однако на середине Даманского, советские солдаты натолкнулись на спешно оборудованные позиции маоистов. Те оказали яростное сопротивление. Особенно сильным оно было в центре. Вспоминает младший сержант Михаил Иванов:
— Поскольку механики-водители армейских бронемашин не знали места въезда на остров, перед началом наступления в каждую у посадили сержантов нашей Иманской ММГ. Так я оказался в армейском БТРе. Китайцы открыли по нам плотный огонь. Особенно опасными для бронетранспортеров были гранатометчики. В соседний бронетранспортер попал снаряд. Из него с разорванным плечом выскочил старшина нашей ММГ Алексеев. Мы его подобрали, и я начал оказывать медпомощь — раздел до рубашки, намереваясь перевязать рану. Но тут кумулятивный снаряд прошил боковую броню нашей машины. БТР загорелся — внутри гарь и огонь, меня оглушило. Не помню, как, в горящей одежде, на каком адреналине, я «вылетел» из машины и оказался на снегу. Товарищи меня загасили и отвезли на «Нижне-Михайловку», а оттуда вместе с другими ранеными в военный госпиталь. На мне было много глубоких ожогов, получил осколочные ранения в спину, в голову, в левую руку. После месячного излечения я вернулся в свою мангруппу, где дослужил до демобилизации…
После того, как гранатометчиками были подбиты два армейских БТРа, мотострелки боевых машин спешились и устремились в атаку в пешем порядке. Бронетранспортеры поддерживали атакующих бойцов пулеметным огнем, стараясь маневрировать, уходя от огня вражеских РПГ.
При освобождении Даманского мотострелки действовали наступательно и решительно. В ходе боя отличились комбат А. Смирнов и его замполит З. Гатин, лейтенант Храпов, сержанты Ярулин, Никонов, Бадматов. Пулеметчик одной из боевых машин А. Богданович был ранен в руку, но продолжал вести огонь оставался до конца боя.
Другой пулеметчик, младший сержант Владимир Орехов, был ранен дважды — в правую руку и плечо. Но он не покинул строй и продолжил участвовать в атаке. Метким пулеметным огнем выручил группу бойцов роты, попавших под сильный огонь военнослужащих НОАК. Несколько минут Орехов хладнокровно сдерживал натиск китайцев, пока не был убит. Дмитрий Константинов вспоминает:
— На моих глазах геройски погиб сержант Орехов из 5-й мотострелковой роты. Две группы из состава батальона в ходе атаки на остров совершили не совсем удачный маневр, и китайцы ударили в стык между ними. Заметив угрозу товарищам, Орехов, в полный рост, уже раненный в руку, из пулемета ударил по ним с тыла. Его одновременно прошили две автоматные очереди: пули вошли в грудь крест-накрест. Бушлат на его спине в месте выхода пуль мгновенно вспузырился. Орехов еще некоторое время строчил из пулемета, а затем медленно стал падать на землю…
Несмотря на потери, к 18.00 в бою наступил перелом. Не выдержав мощного натиска, маоисты начали отходить к протоке к своему берегу. Советские военнослужащие закрепились на Даманском, ведя огонь вслед отступавшему противнику.
Хотя китайцы покинули остров, но продолжали каждые 30-40 минут вести тревожащий огонь по его территории. Затем, около 19.00. военнослужащие противника пытались предпринять серию контратак, которые довольно быстро захлебнулись. К полуночи стрельба в основном затихла. Остров Даманский был полностью освобожден от вторгшихся на него подразделений НОАК.
В ночь на 16 марта, пользуясь затишьем, обе стороны приступили вынесу с острова раненых и убитых. Тяжело раненый майор Петр Косинов позже вспоминал:
— В себя я пришел, когда ударил «Град». Но пошевелиться не мог. Меня обнаружили два армейских солдата. Слышу, обсуждают между собой — жив я или нет? Я хотел сказать, что жив, но смог только пошевелить губами. Они это заметили, вытащили...
Когда майора донесли до пункта медпомощи, он вновь потерял сознание. Его положили в сарай, где лежали погибшие. К счастью, убитых осматривал начмед отряда майор В. Квитко. Он по зрачкам определил, что Косинов жив и приказал эвакуировать раненого на вертолете в Хабаровск, в госпиталь.
В темноте удавалось находить далеко не всех. Раненому в бою ефрейтору Леониду Просвирякову довелось провести на льду Уссури более восемнадцати часов! Получив ранение, Просвиряков потерял много крови и не мог держаться на ногах. И тогда он пополз.
С наступлением темноты Просвиряков оказался в ложбине, где услышал рядом чужую речь. Несколько солдат НОАК заметили раненого пограничника. Он не стал притворяться мертвым, приготовившись достойно принять смерть. Один из солдат ударил Леонида штыком в грудь. Но ефрейтору повезло — штык вошел не глубоко. При этом удар пришелся в комсомольский билет, обернутый в толстую картонную обложку и пачку личных фотографий, лежавших в нагрудном кармане. Когда китайцы ушли, Просвиряков продолжил ползти в сторону советского берега. На это ушло несколько часов. Он слышал, как где-то близко переговаривались советские солдаты, искавшие раненых. Но те его не заметили, а сил крикнуть уже не было.
Леонид продолжал ползти, пытаясь преодолеть сто метров до берега. На это у раненого ушла почти вся ночь. На рассвете его заметили с чужого берега. Послышались хлопки выстрелов, вокруг засвистели пули. К счастью, раненого увидели и на советской стороне. Один из пограничников — водитель ГАЗ-66, завел автомобиль, выехал на лед и закрыл раненого от стрельбы. Затем он втащил Просвирякова в машину и вывез на берег. Леонида удалось спасти, но из-за длительного пребывания на льду он, в дополнение к ранениям получил обморожения рук и ног.
При эвакуации раненых большую помощь оказали вертолеты. В течении дня они вели воздушную разведку. Но теперь, в опустившихся сумерках, вертолетчики стали оперативно вывозить пострадавших в госпиталь, находившийся в поселке Филино. При этом летчики заходили из глубины советской территории, ориентируясь лишь на белую ленту Уссури, пролегавшей среди темного лесного массива. Услышав рокот вертолета, бойцы на земле поджигали небольшие костры, которые тут же тушили, едва вертолет касался земли. Не глуша двигатели, вертолеты быстро принимали раненых и, дав обороты, быстро уходили из зоны поражения.
Постепенно стал складываться список потерь, понесенных советской стороной в ходе боя 15 марта. Погибло 17 пограничников (3 из Иманского и 14 — из Камень-Рыболовского (Ханкайского) отрядов). Еще 7 убитых были военнослужащими Советской армии из состава 4-й и 5-й мотострелковых рот 2-го батальона 199-го Верхне-Удинского 135 МСП. Кроме того, было потеряно семь единиц бронетехники: 6 БТРов и 1 танк — Т-62 № 545.
Длительное время оставалось неясной судьба начальника Иманского отряда — полковника Демократа Леонова. В ночь на 16 марта на поиски его тела были направлены три разведывательно-поисковые группы под общим командованием командира 3-й роты глубинной разведки 135 МСД старшего лейтенанта Михаила Барковского. Вместе с армейскими разведчиками отправились и пограничники, во главе с младшим сержантом Бабанским.
Разведгруппа осмотрела поле боя в поисках раненых и убитых пограничников. Около подбитого танка было найдено тело полковника Леонова. Китайские разведчики к тому времени также успели побывать у танка. С танка ими были сняты некоторые приборы, в том числе — секретные. Самой большой неприятностью оказалось, то, что китайцы демонтировали элементы горизонтальной и вертикальной стабилизации пушки, самое ценное из того, что было установлено на Т-62. Разведчики вынесли тела погибших, в том числе и тело полковника Леонова.
16 марта в Иманском районе проходили выборы в местные органы власти. Они состоялись несмотря на то, что еще только за день, совсем неподалеку, на границе, грохотала артиллерия и лилась кровь. Одним из кандидатов в депутаты был погибший накануне начальник Иманского пограничного отряда полковник Демократ Леонов. В кармане его кителя обнаружился листок, залитый кровью. На нем Демократ Владимирович записал свою предвыборную речь, которую ему так и не довелось озвучить. Она начиналась словами: «Еще раз благодарю за…» Остальное было залито кровью. Во время выборов, избиратели единогласно проголосовали за своего погибшего кандидата. Партийный билет Демократа Владимировича №02277941 был передан на хранение в Москву, в Центральный пограничный музей.
В последующие дни прошли похороны погибших в бою 15 марта. Большинство погибших пограничников похоронили в городе Иман (34 человека).
Офицеров Иманского отряда: Демократа Леонова, Ивана Стрельникова, Николая Буйневича и Льва Маньковского захоронили в городском парке Имана.
Похороны полковника Демократа Леонова и старшего лейтенанта Льва Маньковского состоялись 20 марта, при большом стечении народа. Тела офицеров провезли через весь город на лафетах, прицепленных к бронетранспортерам.
Позже, в 1979 году на городском кладбище города Дальнереченска (так назвали Иман после переименования) был возведен мемориал. Сюда с 1-й и 2-й застав были перенесены останки пограничников, погибших 2 марта.
Военнослужащих из состава приданной мангруппы 69-го Камень-Рыболовского (Ханкайского) погранотряда похоронили 22 марта на центральной площади поселка Камень-Рыболов (15 человек). Тела некоторых военнослужащих полностью сгорели, поэтому их хоронили в небольших урнах, обитых красным кумачом.
Солдат и сержантов из состава 135-й МСД (9 человек) похоронили 22 марта. Похороны состоялись на воинском кладбище поселка Филино Дальнереченского района Приморского края. Был среди них, и младший сержант 5-й роты 2-го батальона Владимир Орехов, удостоенный высокого звания героя Советского Союза.
К сожалению, о подвиге Орехова и его сослуживцев, нигде не сообщалось. Советской стороне было важно показать, что в боях за Даманский принимали участие только пограничники. Информация об участии в конфликте армейских частей тщательно скрывалась.
Всего во время Даманских событий погибло 58 советских военнослужащих, в том числе 49 пограничников и 9 военнослужащих Советской Армии. Ранения получили 94 военнослужащих. Из них 61 пограничник и 33 военнослужащих СА.
СПИСОК ПОГРАНИЧНИКОВ, ПОГИБШИХ 2 МАРТА (все из (в/ч 2488, г. Иман):
1. старший лейтенант Стрельников Иван Иванович;
2. старший лейтенант Буйневич Николай Михайлович (особый отдел отряда);
3. сержант Дергач Николай Тимофеевич;
4. сержант Ермалюк Виктор Маркиянович (1-я ПОГЗ);
5. сержант Рабович Владимир Никитович;
6. младший сержант Колодкин Николай Иванович;
7. младший сержант Лобода Михаил Андреевич;
8. ефрейтор Акулов Павел Андреевич (погиб в плену);
9. ефрейтор Давыденко Геннадий Михайлович;
10. ефрейтор Коржуков Виктор Харитонович (1-я ПОГЗ);
11. ефрейтор Михайлов Евгений Константинович;
12. рядовой Ветрич Иван Романович (1-я ПОГЗ);
13. рядовой Гаврилов Виктор Илларионович (1-я ПОГЗ);
14. рядовой Данилин Владимир Николаевич;
15. рядовой Денисенко Анатолий Григорьевич;
16. рядовой Егупов Виктор Иванович;
17. рядовой Змеев Алексей Петрович (1-я ПОГЗ);
18. рядовой Золотарев Валентин Григорьевич;
19. рядовой Изотов Владимир Алексеевич (1-я ПОГЗ);
20. рядовой Ионин Алексей Филимонович (1-я ПОГЗ);
21. рядовой Исаков Вячеслав Петрович;
22. рядовой Каменчук Григорий Александрович;
23. рядовой Киселев Гавриил Георгиевич;
24. рядовой Кузнецов Алексей Нифантьевич;
25. рядовой Насретдинов Исламгали Султангалиевич (1-я ПОГЗ);
26. рядовой Нечай Сергей Алексеевич;
27. рядовой Овчинников Геннадий Сергеевич;
28. рядовой Пасюта Александр Иванович;
29. рядовой Петров Николай Николаевич;
30. рядовой Сырцев Алексей Николаевич (1-я ПОГЗ);
31. рядовой Шестаков Алексей Федорович;
32. рядовой Шушарин Владимир Михайлович
СПИСОК ПОГРАНИЧНИКОВ, ПОГИБШИХ 15 МАРТА:
1. полковник Леонов Демократ Владимирович (в/ч 2488, г. Иман);
2. старший лейтенант Маньковский Лев Константинович (в/ч 2488, г. Иман);
3. старший сержант сверхсрочной службы Зайнутдинов Анвар Акхиямович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
4. сержант Головин Борис Александрович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
5. младший сержант Малыхин Владимир Юрьевич (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
6. младший сержант Гаюнов Владимир Константинович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
7. рядовой Аббасов Тофик Рза-Оглы (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
8. рядовой Ахметшин Юрий Юрьевич (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
9. рядовой Бильдушкинов Владимир Тарасович (в/ч 2488, г. Иман);
10. рядовой Гладышев Сергей Викторович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
11. рядовой Ковалев Анатолий Михайлович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
12. рядовой Соляник Виктор Петровч (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
13. рядовой Ткаченко Дмитрий Владимирович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
14. рядовой Чеченин Алексей Иванович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
15. рядовой Шамсутдинов Виталий Галионович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
16. рядовой Юрин Станислав Федорович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
17. рядовой Яковлев Анатолий Иосифович (в/ч 2097, пос. Комиссарово);
СПИСОК ВОЕННОСЛУЖАЩИХ 135-й МСД, ПОГИБШИХ 15, 17 и 22 МАРТА:
1. сержант Кармазин Василий Викторович (в/ч 75178, разведывательный батальон 135-й МСД);
2. младший сержант Власов Анатолий Иванович (в/ч 75183, 152-й отдельный танковый батальон 135 МСД);
3. младший сержант Орехов Владимир Викторович (в/ч 35236);
4. рядовой Бедарев Алексей Васильевич (в/ч 35236);
5. рядовой Гельвих Александр Христианович (в/ч 35236);
6. рядовой Колтаков Сергей Тимофеевич (в/ч 35236);
7. рядовой Кузьмин Алексей Алексеевич в/ч 75183, 152-й отдельный танковый батальон 135 МСД);
8. рядовой Потапов Владимир Васильевич (в/ч 35236);
9. рядовой Штойко Владимир Тимофеевич (в/ч 35236).
Потери китайской стороны в ходе Даманских событий до сих пор остаются неизвестными, но по некоторым оценкам, они составляли несколько сот человек. Константинов вспоминает, что в июле 1969 года на заставе «Туманная» был задержан перебежчик с той стороны, который подтвердил эту информацию. Он рассказывает:
— За время боев, мы потеряли многих наших товарищей. Но и китайская сторона понесла серьезные потери. В июле 1969 года на заставе «Туманная» был задержан китайский перебежчик. Днем на посту наблюдения «Вышка», нес службу наряд, возглавляемый сержантом Юрием Лопатиным. Наряд вел наблюдения, и одновременно заготавливал сено для лошадей —косил траву. Напротив нашего поста находился китайский погранпост. Неожиданно оттуда выбежал китаец, бросился в реку и переплыл на нашу сторону. Наш наряд задержал нарушителя. Тот, хоть и представился командиром взвода, оказался страшно неграмотным. Убежать к нам перебежчика заставило пренебрежительное отношение со стороны командования — его родители тяжело болели и умерли, а командиры не отпустили на похороны. А китайцев развит культ почитания родителей. Вот он сбежал от обиды.
Перебежчик рассказал, что за перевалом от острова Даманский находятся три кургана, в которых похоронены погибшие 2 и 15 марта и что там лежит не одна сотня. В уезде Баоцин расположено мемориальное кладбище, где находится прах 68 китайских военнослужащих, погибших 2 и 15 марта 1969 года.
22 марта, когда был обнародован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении тех, кто отличился в боях за Даманский. Всего за героизм и отвагу, проявленные в ходе даманских событий, было награждено 300 человек: 216 пограничников, 80 военнослужащих Советской Армии и 4 гражданских. Среди награжденных орденом Ленина были начальник политотдела Иманского погранотряда Александр Константинов, начальник мотомангруппы отряда Евгений Яншин и младший сержант 1-й погранзаставы «Кулебякины сопки» Василий Каныгин.
18 человек было награждено орденом Красного Знамени, 65- орденом Красной звезды, 29 – орденом Славы 3-й степени, 118 – медалью «За отвагу», 62 – медалью «За боевые заслуги». 11 пограничников были награждены медалью «За отличие в охране государственной границы СССР». В числе награждённых были лётчики пограничной авиации: майор Л. Авилов был удостоен медали «За боевые заслуги», капитан В. Полетавкин - ордена Красной Звезды, капитан В. Курлыков – медали «За отвагу».
Четверым пограничникам, особо отличившимся в боях 2 и 15 марта 1969 года, было присвоено звание Героя Советского Союза - полковнику Демократу Леонову (посмертно), старшему лейтенанту Ивану Стрельникову (посмертно), старшему лейтенанту Виталию Бубенину, младшему сержанту Юрию Бабанскому.
Был и ещё один Герой Советского Союза, имя которого долгие годы оставалось неизвестным. Речь идёт о младшем сержанте Владимире Орехове, пулемётчике 199-го Верхне-Удинского полка 135-й МСД. Он погиб в ходе боя 15 марта. Фамилия Орехова долгое время не упоминалось, в связи с нежеланием советского руководства признать факт участия в конфликте частей Советской армии. Приказом Министра обороны СССР Владимир Орехов был навечно зачислен в списки 199-го Верхне-Удинского 135 МСП.
После завершения боевых действий 15 марта над островом нависла зловещая тишина, лишь изредка разрываемая спорадическими перестрелками. Советские подразделения как армейские, так и пограничные были выведены с Даманского. Сопредельная сторона также не предпринимала больше масштабных попыток взять Даманский силой, ограничиваясь лишь отправкой на остров разведывательных групп. Эти попытки активно пресекались многочисленными снайперами и пулеметчиками с советского берега Уссури. Позже были подключены и миномётные расчёты.
После завершения активной фазы боевых действий, состоялось заседание Военного совета округа. Он дал оценку действиям пограничников и армии. Был отмечен ряд недостатков. Особенно их было много в вопросах, касающихся разведки. Было решено усилить органы разведки. Кроме того, был увеличен штат мотоманевренных групп до 350 человек. В их состав были введены минометные батареи. Иманскому погранотряду был придан танковый батальон. В тылу пограничных застав была развёрнута мотострелковая дивизия. Пограничные наряды, усиленные групповым оружием, передвигались в составе не менее десяти человек.
К концу марта советские пограничники окончательно покинули Даманский и Киркинский. Китайская сторона поспешила этим воспользоваться – отправив на острова своих солдат и хунвейбинов. Те демонстративно передвигались по спорной территории, завидев советских пограничников выкрикивали лозунги и ругательства. Для предотвращения проникновения на острова, на советском берегу Уссури, на господствующих высотах были установлены станковые крупнокалиберные пулемёты Владимирова – КПВ. Рассказывает Александр Кочкин:
- В конце марта наступило относительное затишье. Ближе к апрелю на заставу привезли крупнокалиберный Владимирова. К тому времени «зимник» растаял и дороги развезло. Пулемёт и боеприпасы на позицию в районе сопка Большая вывозили вьюком на лошадях — только они могли пройти по грязи. Пулемёт был установлен на сопке, напротив Киркинского. Остров был поделен на квадраты. Такая же схема была у оперативного дежурного по отряду. Если в каком-то из них появлялись нарушители, по ним открывался огонь и немедленный доклад на заставу и в отряд прямо с огневой точки. Такой же пулемёт стоял на участке «Нижне-Михайловки» и прикрывал Даманский.
Вдоль советского берега Уссури было выставлено большое число постов наблюдения – каждый сантиметр противоположного берега находился под пристальным контролем не только днём, но и ночью. Для этого пограничникам были переданы новейшие для того времени переносные радиолокационные станции наземной разведки «Кредо». Рассказывает Александр Кочкин:
- РЛС «Кредо» были способны достаточно эффективно обнаруживать различные движущиеся цели. Они поступили на вооружение 1-й и 2-й застав. Позиции РЛС нашей заставы «Кулебякины сопки» размещались напротив Киркирского — на сопке Гольдевские ворота. Станции мы активно примеряли в ночное время, как в летний, так и в зимний период. Все передвижения китайцев по протокам между островами и китайским берегом нами контролировались.
Применялись и другие технические новинки. Например, для повышения эффективности пулемётного огня в ночное время, крупнокалиберные пулемёты были сопряжены с переносными РЛС наземной разведки «Подъём».
Пулемётный огонь заставил нарушителей границы придумывать новые варианты для провокационных действий. Когда на Уссури растаял лёд, они стали выбирать моменты, когда по реке проходили советские бронекатера и, прикрываясь ими от огня пулемётов, принимались демонстрировать своё присутствие на Киркинском. Они поставили несколько плакатов и демонстративно подходили к ним, выкрикивали лозунги и угрожали в период прохождения звена советских бронекатеров на этом участке.
Для того, чтобы заставить нарушителей покинуть острова, на участки 1-й и 2-й застава, в придачу к крупнокалиберным пулемётам была отправлена группа снайперов. Эту огневую группу возглавил офицер 1-го отдела штаба 57-го отряда майор Фёдор Жезлов. Рассказывает Александр Кочкин:
- Пострадав от пулемётного огня, когда китайцы стали выбирать моменты, когда по реке проходили наши бронекатера и прикрываясь ими принимались демонстрировать своё присутствие на Киркинском. Выходили, размахивали руками, что-то кричали. Тогда старший офицер первого отдела отряда майор Фёдор Жезлов организовал группу снайперов. Он принимал участие в ещё в Великой Отечественной войне. Жезлов договорился с командирами бронекатеров, чтобы те ходили с увеличенной дистанцией относительно друг друга. Затем его снайперы скрытно заняли позиции на участке 1-й заставы, напротив северной конечности Киркинского. После прохода первого бронекатера они выстрелили по одному разу, сразу уложив троих хунвейбинов. Китайцы не сразу поняли, что произошло, но тут свое слово «сказал» станковый пулемет с сопки Большая. После того случая мы перестали видеть нарушителей. Они либо перестали выходить на остров, либо начали хорошо прятаться. Позже снайперов и пулемётчиков дополнила миномётная батарея, которой командовал Юрий Порушин. Она расположилась за Красной сопкой. Там же дислоцировалась резервная застава, под командованием старшего лейтенанта Валабуева. Она простояла на позиции с начала мая по октябрь. Помимо подразделений пограничников, на участке отряда разместились армейские части. На участке 1-й заставы, напротив Киркинского был развёрнут полк Советской армии. Армейцы оборудовали полноценный опорный пункт – с траншеями, блиндажами, землянками. Жили они прямо на позициях – по-фронтовому.
Несмотря на шаткое равновесие, советская сторона стремилась закрепиться в районе конфликта как следует. Сюда были стянуты значительные силы, как пограничных войск, так и советской армии. Особое внимание уделялось авиационной составляющей. Вскоре после завершения боёв на Даманском, 10-я Владивостокская отдельная авиаэскадрилья Тихоокеанского пограничного округа была переформирована в 11-й авиаполк ПВ КГБ СССР, который через полгода был усилен двумя звеньями вертолётов.
К лету 135-я МСД, прикрывавшей границу была отведена в тыл, и оборона границы целиком легла на плечи пограничников. Впрочем, к тому времени они получили такое количество разнообразного вооружения, что могли на равных тягаться с армейцами.
Вспоминает Алексей Константинов:
- Например, у нас в штате уже была минометная батарея, которую перевели аж из Калининграда, из 11-й армии! А до того она участвовали в событиях в Чехословакии. На самолете батарея прибыла на Дальний восток, в Спасск, там получила полковые минометы и автомобили. Батарея мне понравилась, особенно ее командир – Порушин. Человек – находка, врожденный артиллерист! Всегда одет с иголочки, молодцеватый. Позже он закончил академию, дорос до полковника, стал преподавателем в Московском пограничном училище.
Эту минометную батарею, а также три крупнокалиберных пулемета ДШК мы сосредоточили в районе островов. Там же работала группа снайперов– более двадцати человек. Вплоть до 9 сентября эти огневые средства не позволяли китайцам захватить Киркинский и Даманский. Им удалось уничтожить до двух пехотных рот противника. А роты у китайцев большие – за двести человек!
К сентябрю 1969 года обеим сторонам конфликта стало очевидно, что эскалация и его распространение на новые географические регионы и участки границы может привести к большой войне. Причём, к войне между двумя крупными ядерными державами! Судя по действиям официальных лиц, и в СССР, и в КНР пытались найти выход из сложившейся ситуации.
10 сентября 1969 года пограничным войскам было дано указание прекратить стрельбу и в локальные вооруженные стычки не вступать. На следующий день - 11 сентября Председатель Совета министров СССР А.Н. Косыгин, возвращавшийся с похорон президента Вьетнама Хо Ши Мина, по пути в Москву приземлился в Пекине.
Здесь, прямо в аэропорту, он встретился с Премьером Государственного Совета КНР Чжоу Эньлаем для обсуждения, как официально трактовалось, «некоторых вопросов советско-китайских отношений». Переговоры происходили в течении почти четырех часов. В первую очередь, речь шла о ситуации на советско-китайской границе.
На встрече в Пекине стороны договорились, что советско-китайские переговоры должны продолжиться в условиях «отсутствия угрозы». Стороны подписали промежуточное соглашение о сохранении статус-кво на границе, предотвращении вооруженного конфликта и выводе своих вооруженных частей со спорных территорий, а также будут добиваться решения пограничного вопроса в ходе дальнейших переговоров. Согласно договоренностям, должна была прекратиться стрельба, войска каждой из сторон должны были оставаться там, где они находились по состоянию на 10 сентября.
Фактически это был один из первых шагов к передаче Даманского Китаю. На момент подписания договорённостей о статус-кво, советские пограничники на Даманском не находились, они лишь препятствовали снайперским, пулеметным и миномётным огнём попыткам захвата острова китайцами. А вот китайская сторона утверждает, что подразделения НОАК в тот момент занимали позиции на острове.
Стремясь не провоцировать соседа, руководство Советского Союза постарались сделать всё, чтобы сведения о злосчастном противостоянии 1969 года исчезали со страниц общедоступной официальной прессы и литературы, из радио- и телеэфира. Николай Лободюк, в то время – корреспондент – организатор пограничной газеты «Пограничник на Тихом океане», находившейся во Владивостоке, готовил материал о мужестве раненого в бое на Уссури ефрейтора Просвирякова, когда узнал, что подобные публикации отныне под запретом. Николай Леонтьевич позже вспоминал:
- Я записал рассказ солдата. Всю обратную дорогу предвкушал, как вернусь в редакцию, доложу о своей находке, как редактор, конечно же, непременно распорядится: «Срочно в номер!» Я вошёл в кабинет редактора. На мой доклад он вяло протянул мне бумажку, телеграмму из ГУПВ: «На, читай!». До руководства пограничных округов и окружных газет (ответственные редакторы тогда по совместительству выполняли обязанности и военных цензоров) доводилось указание, что отныне согласно распоряжению Главлита упоминание в открытой печати острова Даманский запрещается. Все подробности о боевом столкновении свести к короткой фразе: «События на реке Уссури в марте 1969 года».
Очевидно, это указание было следствием тех усилий, которые после известной встречи Косыгина с Чжоу Эньлаем в сентябре 69-го года, продолжало прилагать руководство страны хоть к какой-то нормализации отношений на советско-китайской границе. Но у нас обычно бывает так: из одной крайности впадаем в другую. То не щадили солдат, бросая на лёд Уссури с палками и автоматами отстаивать остров, громко славя их подвиг, то наложили табу на всякое упоминание об их мужестве.
А вот как вспоминает тот запрет Александр Константинов:
- Я в это время, как раз, отдыхал в Сочи. Меня пригласили на местное телевидение – рассказать, как все было. Я рассказал, передачу стали готовить к эфиру. Однако вскоре позвонил редактор: «Александр Дмитриевич, извините, но передача в эфир не пойдет. Сверху пришло распоряжение – тема Даманского оказалась под запретом». Так о Даманском стали забывать. А после начала событий в Афганистане забыли вовсе. Мне это было даже на руку. Журналисты больше не мешали, опека со стороны начальства уменьшилась. Появилась возможность больше внимания уделять боевой подготовке, тем более что напряженность на границе продолжала сохраняться.
Между тем, процесс урегулирования продолжался. 20 октября в Пекине прошли межправительственные переговоры, на которых была достигнута принципиальная договоренность о необходимости пересмотра советско-китайской границы. Однако очень быстро переговорный процесс забуксовал – ни одна из сторон не желала идти на серьёзные компромиссы.
На долгие десятилетия советско-китайская граница стала рубежом противостояния. Китайская сторона принялась масштабно наращивать свои вооружённые силы. В СССР, численность дивизий в дальневосточном регионе была доведена с 27 в 1969-м году, до 48 в 1975-м.
Для противодействия возможной агрессии со стороны КНР, было принято решение о строительстве вдоль всей линии советско-китайской границы системы укрепрайонов (Уров). Они строились в несколько рубежей и были рассчитаны на долговременную оборону от превосходящих сил противника. Укрепрайоны состояли из множества ДОТов и ДЗОТов, танковых башен. На особо опасных участках устанавливались электрозаграждения, в том числе и с шаговым напряжением. Тихоокеанский и Дальневосточный погранокруга, а также Дальневосточный военный округ были пополнены техникой и личным составом. Кроме того, было начато строительство стратегической Байкало-Амурской магистрали.
Анализ боевых действий показал необходимость серьёзного усиления пограничных частей тяжелым вооружением: артиллерией, бронетехникой и авиацией. Тихоокеанский, Дальневосточный и Восточный пограничные округа были пополнены техникой и личным составом. В частности, после событий на Уссури и на юго-восточной границе в Казахстане в состав погранвойск ввели танковые батальоны. В Тихоокеанском пограничном округе появилось четыре танковых батальона, в Восточном пограничном округе также был развернут танковый батальон с дислокацией в населённом пункте Маканчи.
Опыт боёв на Даманском и Жаланашколе был учтён при формировании в Пограничных войсках новых мотоманевренных групп и совершенствования тактики их действий, что пригодилось позже, в время войны в Афганистане. Однако, многое из этого опыта так и осталось «за бортом». Рассказывает Александр Константинов:
- В 1970 году проводились учения мотоманевренной группы, уже с учетом боевого опыта, полученного на Даманском. 250 человек шли в атаку, без команды бросали гранаты, вели огонь. Каждый солдат был обучен действовать самостоятельно. И ни одного ранения, ни одной контузии! Наблюдавшие за учениями офицеры из вышестоящих органов даже предложили внести изменения в методику обучения. К сожалению, это так и не было сделано.
В начале 1970-го года Даманский, уже не скрываясь, заняли солдаты НОАК. На острове был построено здание, в котором был открыт музей боевой славы.
Начиная с осени 1969 года, между СССР и КНР установились стабильно напряжённые отношения. Стороны вели вялотекущий переговорный процесс, который продолжался практически безрезультатно вплоть до середины 1980-х годов. Переговоры по пограничным вопросам шли тяжело и практически безрезультатно, представители КНР занимали жесткую позицию, заявляя, что советская сторона препятствует ведению хозяйственной деятельности на принадлежащих им островах.
Лишь с приходом к власти в СССР и КНР новых политических лидеров произошла активизация работ по согласованию прохождения линии государственной границы. Первым положительным результатом стало заключение в 1984 году между СССР и КНР «Межправительственного соглашения об экономическом сотрудничестве». Во второй половине 1988 года Правительственная делегация СССР провела переговоры с делегацией КНР, в результате которых были проведены согласования по ряду спорных участков.
Окончательно точка в конфликте была поставлена в 1991 году. 16 мая в Москве, на высшем уровне, было подписано Соглашение между СССР и КНР о российско-китайской государственной границе на ее восточной части.
Главный принцип Соглашения заключался в уточнении и обозначении границы на всем протяжении ее восточной части, основываясь на прохождении границы по прежним договорам и нормах международного права, конкретизировался порядок судоходства по рекам Амур, Уссури, Туманная, а также в организации продолжения переговорного процесса по спорным участкам. СССР высказал возможность проведения пограничной линии по фарватеру судоходных рек и по середине несудоходных рек. Подписание Соглашения стало толчком к оживлению и конкретизации переговоров о границе.
Соглашение было ратифицировано Верховным Советом РФ и Постоянным комитетом Всекитайского собрания народных представителей уже после распада Советского Союза – в 1992 году.
После распада СССР, свои переговоры с КНР также провели правительства Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана. 26 апреля 1994 года был подписан Договор о казахстанско-китайской границе. Этим документом было делимитировано прохождение границы, за исключением нерешенных вопросов по участкам в Семипалатинской области – в районах реки Сары-Чельды и перевалов Чаган-Обо и Баймурза. Разногласия по этим участкам были согласованы по Дополнительному соглашению в 1997 году. Кыргызстан подписал Соглашение о границе с Китаем в июле 1996 года. Позже, в августе 1999 года, было подписано Дополнительное соглашение. Договор о границе между Таджикистаном и Китаем появился в 1999 году.
В России окончательная точка в многолетнем пограничном споре была поставлена 14 октября 2004 года, когда руководители РФ и КНР подписали Дополнительное соглашение о границе. Согласно этому документу, было согласовано прохождение границы в отношении спорных островов, территории которых распределялись примерно поровну, с передачей китайской стороне части территорий наиболее оспариваемых островов. Дополнительное соглашение было ратифицировано Государственной Думой РФ в мае 2005 года.
Соглашение 1991 года и Дополнительное соглашение к нему 2004 года, потребовало кропотливой совместной работы сторон по делимитации и демаркации границы. Она включала геодезические привязки, гидрографические измерения, установку более 1000 пограничных знаков, оформление целого ряда документов и протоколов по всем участкам границы, завершившихся подписанием в 1999 году межправительственного Протокола. Позже, в рамках реализации проведенных работ и подписанных межгосударственных Соглашений, в 2007 году между Правительством РФ и Правительством КНР было подписано Соглашение о режиме российско-китайской государственной границы.
В настоящее время протяженность границы между Россией и Китаем составляет 4209,3 километров. Её большая часть за исключением небольшого участка на Алтае, относится к восточному направлению: от стыка границ России, Китая и Монголии по рекам Аргунь, Амур и Уссури, а далее через озеро Ханка к стыку границ России, Китая и КНДР.