Вторая часть похода будет иметь совсем немножко поэтических вставок (кто не любит стихи, можно просто их пролистать и дальше пойдёт живое повествование). Подъём по изрытой целине был для нас всех интересным опытом:
На травяных подножиях горы,
Изрытых вдоволь местными копытами,
Издалека заметные гробы
Мы тянем вверх дождями подзалитые.
Наш дом -- надёжная палатка,
Улиткой мчится на спине,
А быстроногая лошадка
Лишь улыбнётся в стороне.
Попробуй выразить словами
Медаль обратной стороны,
Как обнимаясь с облаками,
Ты мог не видеть красоты
И даже крохотный кусочек
Ковра из трав и лошадей
Тебе напомнит, между прочим,
Что вся гора была твоей.
Утро третьего дня, встреченного на Метегене, порадовало солнышком. Я знал, что нельзя было терять времени, что после полудня по цикличным законам местной погоды на вершину наползут облака. Тем не менее, выдвинулись мы не раньше десяти: нужно было дать всем выспаться и понежиться в спальниках, размять забитые мышцы, покушать, просушить влажную обувь на горелке, вынимая все стельки и шнуровки. Всё-таки, мы были неповоротливой и уютной семейной кибиткой, а не спортивной машиной альпинистского ралли.
Мы перешли через «каменную реку», взобрались на гребень и нам открылся живописнейший вид на глубокое Черекское ущелье, с другой стороны которого переливался бурыми и жёлтыми цветами своих известняковых пород Ликоран, брат и сосед нашего Метегена. Всего минут пятнадцать успели насладиться этой красотой, как всё заволокло облачным туманом. Но этих минут мне хватило для того, чтобы обнаружить невдалеке внизу место слияния двух гребней и рождения ущелья с ручьём Галияшсу, который ниже по склону разделял часть горы, по которой мы поднимались, арендуемую нашим знакомым фермером и другую часть горы, где паслись животные другого хозяина. По гребню другой части горы мы планировали наш спуск с выходом на ту самую дорогу, которую я хотел найти в самом начале нашей вылазки.
Основных гребней из которых состоит гора Метеген – пять. Своеобразные пальцы руки, тянущиеся на север. Между этими пальцами по промежуткам ущелий протекают ручьи: Гузунати, Галияшсу, Шрансу и Жемтала. По ущелью Жемталы между безымянным и средним пальцем мы как раз и поднимались на уазике, хоть водитель и утверждал, что это была другая река. Там, где девчонки промочили ноги, мы поднялись на средний палец, дошли по нему до костяшек, на них была наша вторая ночёвка. По костяшкам мы налегке пробежались до слияния с указательным пальцем, и теперь блуждали по мышцам большого пальца в поисках запястья. Такие вот приключения лилипутов на кисти у великана.
В разрывах тумана мы часто принимали за туристический маршрут тропу из следов лошадиных копыт: там, где место было узким и опасным, существовала видимая стоптанная дорожка, ты радовался наличию понятного маршрута, но затем дорожка опять разбегалась во все стороны открытого места. Вскоре гребень стал чередовать спуски и подъемы, ограниченная видимость иногда заставляла ждать просветов, чтобы понять возможность дальнейшего продвижения. То, что издалека казалось мне тропинкой, вблизи оказывалось оползневой трещиной вдоль которой опустился весь массив грунта и образовался длинный извилистый разрыв. За каждым новым бугром мы ожидали увидеть вид с вершины на долину Верхней Балкарии и на большие горы главного Кавказского хребта, но этого не происходило, часам к четырём пополудни мы оказались полностью во власти облаков. Я помню последний момент просветления неба, в который нам удалось увидеть на маршруте пару диких козлов-туров. Они выглядывали на нас из-за кромки близкого горизонта. Были видны только их головы и огромные рога.
Бывает, что уже близка вершина
И ты мечтаешь это лицезреть,
Но тут на гору головы плешивой
Спускается молочный канотье.
Не нужно открывать Америк,
Что нужен выход по утрам,
Мы днём без шума и истерик
Уйдем к кисельным берегам.
Мне запомнилось мгновение, когда мы лежали, отдыхая на ещё тёплой от утреннего солнца земле, а сквозь нас пролетали холодные облака. Можно было вытянуть руку, она мёрзла в тумане и покрывалась капельками воды, хотя остальным телом ты не ощущал этого холода. Получалось, в буквальном смысле, трогать эти холодные облака. После часа подобных медитативных наблюдений, мы решили возвращаться назад. В сущности, вершина – не какая-то кнопка, которую надо нажать или наступить на неё ногой. Наша горная комиссия в составе трёх человек приняла решение, что задачи экспедиции на Метеген выполнены и можно возвращаться в лагерь.
На спуске временами казалось, что мы заблудились и в этих местах в первый раз, настолько отличается картинка и восприятие, когда ты смотришь снизу-вверх от того, когда ты смотришь сверху. Но в памяти оставались какие-то ориентиры, места кратковременного отдыха, цветы, камни причудливой формы, всё это помогало искать дорогу до нижнего края облаков. На «каменной реке» уже была отличная видимость. Закатное солнце живописно освещало альпийские луга и слоистые скалы известняков. Мы решили перенести лагерь повыше, в место сочленения указательного и среднего пальцев, чтобы утром начинать свой путь со спуска, а не с подъёма.
Мне так лень было складывать палатку, что я решил вынуть из неё стойки, выложить самый большой свой рюкзак на 120 литров, воду и другие тяжелые вещи. И закинуть палатку за спину, как котомку. Но я переоценил свои силы. Груз был тяжелым и неудобным к переноске. За час подъёма я весь вспотел и выбился из сил. Потом ещё пришлось возвращаться за оставшимися вещами. Но оно того стоило, новое место мне нравилось больше. Солнце ещё не полностью зашло за Ликоран, я выпил горячего чая и в тапочках пошёл на край гребня рассматривать маршрут нашего будущего спуска.
Нас ждали самые живописные и удивительные места и встречи с новыми людьми.
Мы носим за собою балдахины.
Когда то, на Палатинском холме,
Укутавшись под волчьи палантины
Окреп бродяга Ромул и брат Рем.
Палатум - "небо" в римлянской латыни,
Заплаткой штопая походные шатры,
Ты вспомни о палатах в Третьем Риме,
Поправив на плечах свой паланкин.
Продолжение следует ...
#КабардиноБалкария #КБР #ВерхняяБалкария #Метеген #Мехтыген #Черек #Ликоран #горныйтуризм