Анекдот про себя надо заслужить. Наш народ сочиняет их только про значимых – про тех, в ком сам отражается, сильно любит или - сильно наоборот.
Михаил Тимофеевич Калашников, имя которого носит наш университет, этой чести удостоился и предстает в сюжетах фольклора чаще всего в образе народного героя - «Левши» или в шутливых сюжетах рассудительной самокритики. А собственно его автомат, как правило, - предмет незлых шуток, субъект залихватского «шалопайского» патриотизма или культа силы.
Примеры всем известны:
«Командир роты находит в пирамиде нечищеный автомат. Строго спрашивает:
- Чей автомат?
- Конструктора Калашникова! - отвечает солдат.»
Жена просит мужа сделать сыну детскую коляску. Муж выносит с военного завода, где работает, детали, начинает делать и - бросает это занятие, заявив жене: «Что бы ни делал — все равно автомат Калашникова получается».
«Поймала девушка Золотую Рыбку. Взмолилась рыбка - "Отпусти, любое твое самое сокровенное желание исполню". Молвила девушка - "Хочу всех сражать наповал", и превратила ее Золотая Рыбка в автомат Калашникова…»
Но мы попытались собрать другие «анекдоты» – в исконном значении этого слова: исторические случаи, жизненные реальные эпизоды, связанные с М. Т. Калашниковым, чем-то запомнившиеся современникам и землякам – ижевчанам. А и есть нам, землякам, что помнить… Кто не знает - например, первыми своими асфальтами Ижевск, где прежде были только булыжные мостовые, обязан именно Михаилу Тимофеевичу - это он, как депутат, в Москве выхлопотал…
***
Как известно, родился будущий конструктор 10 ноября 1919 г. в поселке Курья, Алтайского края. Рос хилым, часто болел, и в шесть лет чуть не умер, - уже не дышал. Отец, Тимофей Александрович, позвал плотника, и тот приступил к изготовлению гробика. Как только мастер застучал топором, малыш стал подавать признаки жизни. Мать, Александра Фроловна, потом не раз говорила соседкам, что Миша родился в рубашке и вырастет счастливым. При этом почему-то показывала на икону в углу. Сын решил, что внутри нее и лежит заветное одеяние. Оставшись один, любознательный мальчишка ... разобрал святыню, но рубашки не нашел.
***
В 1949 году, получив за свое изобретение 100 тысяч рублей Сталинской премии первой степени и купив за 16 тысяч автомашину «Победа», с женой и двумя дочерьми Калашников за рулем ехал домой из Москвы в Ижевск. Вечером где-то в районе между Зеленодольском и Казанью переходило дорогу стадо коров во главе с быком-производителем (в те времена это было обычным явлением). «Король стада» перегородил дорогу и не давал проехать автомобилю. Калашников стал сигналить, ведь все торопились попасть скорее домой. Но бык таким уговорам не внял, более того, развернулся и снес рогами переднюю часть «Победы». Добравшись с помощью буксира на Казанский железнодорожный вокзал, Калашников показал начальнику станции удостоверение лауреата Сталинской премии, и в результате через три часа машина с пассажирами уже по железной дороге была отправлена домой.
***
В 1971 г. традиционные конкуренты Михаила Тимофеевича и «Ижмаша» – туляки – высоко оценили его творческие достижения и преподнесли ему приятный сюрприз: по совокупности исследовательско-конструкторских работ и изобретений без защиты диссертации ученый совет Тульского политехнического института присвоил М. Т. Калашникову ученую степень доктора технических наук. Беспрецедентный случай! Cам Калашников описал это так: «…. Когда я расставил перед аудиторией образцы своих автоматов и пулеметов и произнес: "Это вместо доклада", то комиссия нисколько не возражала. Все было и так ясно.»
***
О популярности Калашникова. Однажды американский специалист по оружию Эдвард Клинтон Эзел написал письмо, указав в адресе «СССР. М. Калашникову». Без указания адреса, города или индекса. Но письмо дошло до конструктора. Много лет спустя, так же писали люди, узнав о кончине Михаила Тимофеевича в декабре 2013-го: все конверты с коротким адресом «Ижевск. Семье Калашникова» - доходили...
***
В Штатах МТК бывал тринадцать раз. В одну из поездок, во время банкета встает титулованный американец и во всеуслышанье обращается к Калашникову: «Михаил Тимофеевич, вы в России кроме мизерной зарплаты и унижений ничего не имеете. Предлагаем вам остаться в Америке. Предоставим для жительства трехэтажный особняк, а зарплату установите сами — сколько запросите, столько и дадим». Калашников ответил: «Я родился в России и умру в России». На этом разговор закончился…
***
Рассказ друга Калашникова, доктора сельскохозяйственных наук академик Международной академии информатизации Амсара Хакимовича Фазульзянова :
-Я не раз убеждался, что Калашников — человек слова. Приведу лишь один пример. Как-то предложил ему и нашему общему другу — профессору Соколову съездить в Агрызский район на охоту. Калашников согласился. Буквально после этого его пригласили в Москву на празднование трехсотлетия учреждения высшего ордена России — святого апостола Андрея Первозванного. В именном приглашении место Михаила Тимофеевича за банкетным столом значилось под номером один. Однако Калашников не соблазнился «высокопоставленным» мероприятием, а, как обещал, приехал к нам на охоту.
Еще один случай. 90-е годы. Как-то утром Калашников идет по цеху своего родного «Ижмаша» и видит лежащую без сознания женщину лет тридцати пяти. Спрашивает у рабочих: «В чем дело?» Ему объясняют, что у нее голодный обморок. В тот же день Михаил Тимофеевич отправляется в Москву. Председатель Правительства Виктор Черномырдин принимает известного конструктора вне очереди. «Во время войны «Ижмаш» за сутки выпускал столько оружия и боеприпасов, что этого вооружения хватало целой дивизии на месяц вперед, — говорит ему почтенный изобретатель. — Люди работали по двенадцать-восемнадцать часов в день, а некоторые даже оставались в цеху ночевать. Но никто в голодный обморок не падал! Прошу оказать помощь». Однако, сытый голодного не разумеет. Говорят, помощи не последовало…
***
Немецкий военный журнал «Визир» однажды устроил выставку образцов автомата, пригласили и Калашникова. Было много людей, в том числе, преклонного возраста. Подходит к Калашникову немец, пожилой человек, хромает. Говорит: «Я читал вашу книгу, знаю, что вы воевали, были ранены. Я тоже воевал. Может быть, это я вас ранил?» Калашников отвечает: «Я был командиром танка, тоже не дремал, стрелял в вашу сторону. Может, вы хромаете, потому что я в вас стрелял?» Они обнялись... со слезами на глазах...
***
Рассказ самого М. Т. Калашникова. «Однажды Ельцин подарил мне наградной пистолет. Поехал я в Москву, в Кремль. В ящичке — пистолет Макарова. В гостинице посмотрел — боже мой, чего же это мне Президент страны дарит такой расшатанный, разболтанный образец. Это же не награда, а позор. Я расстроился, пишу в наградной отдел: «Я верну вам этот образец, он только унижает нас, я знаю, каким должно быть наградное оружие». Там сразу все забегали, пошли звонки: «Да наложите вы ему золота, серебра на этот пистолет, и так далее». Я сказал: «Не надо, я лучше опишу всё это в своей книге».
***
Рассказ моряка. «Пару лет назад на отрезке от Индии до Суэца нам выделили двух охранников с калашами, как средство от сомалийских пиратов. Охранники мучились со скуки и развлекались стрельбой по пивным банкам. Давали пальнуть и экипажу. Объяснили, что всё равно боекомплект
спишут на геройское отражение пиратского нападения. За этим безобразием внимательно наблюдал любимец экипажа, юный бортовой шимпанзе по кличке Абдула. Персонажа «Белого солнца пустыни» он напоминал своей выдержкой и несуетливостью, - качества для обезьян редкостные, за что и получил своё прозвище. Стрельба ему очевидно нравилась. Но ближе к Баб-эль-Мандебскому проливу вокруг появились во множестве другие суда, пальба прекратилась. Абдуле стало скучно, он требовал продолжения банкета и тянулся к автомату уже сам. Его решили утешить, надели каску, повесили на грудь автомат и принялись фотографировать, чтобы потом ему же и показать – себя на фотках Абдула узнавал легко. Автомат был на предохранителе, поэтому ничего опасного в такой съёмке не было- так казалось экипажу. Быстрым движением Абдула сдёрнул затвор и нажал на курок. Автомат Калашникова в руках обезьяны, как и любого новобранца – страшное оружие. От ужаса он его не отпустил, пока весь рожок не вылетел в воздух. Отдачей Абдулу бросило на палубу и потащило по ней с тактовой частотой десять выстрелов в секунду. Он превратился в классический реактивный движитель, пока не упёрся спиной в рубку. Далее он продолжал стрельбу в упоре сидя. К чести примата, все пули ушли в небо.
Его хотели сильно побить, но к тому времени, когда его наконец поймали, обстановка изменилась. В отличие от экипажа, который мало что успел разглядеть в положении мордой об палубу, с окрестных сомалийских катеров и лодок эта сцена обыденной жизни российского судна просматривалась великолепно. Все они, в основном конечно мирные граждане, удалились на почтительное расстояние, а пара катеров вообще скрылась с горизонта….
***
В разговоре Михаил Тимофеевич держал голову чуть вбок. С одной стороны, это врожденная привычка (практически нет ни одной фотографии, где бы он смотрел в объектив), а с другой – он немного недослышал. А по иронии судьбы слух ему попортил... родной АКМ. И китайцы. Вместе с нашим ГКЧП.
Из воспоминаний самого М. Т. Калашникова: «Дело было в Китае, выехали в пекинский тир, стреляем в наушниках. А китайцы уже целое кино про меня снимают. И тут оператор подходит, просит, чтобы я на несколько мгновений снял наушники, он свой кадр выстраивал. Уважил. И всего-то две очереди дал из автомата. Закончил стрельбу, а в ушах – колокольчики... Подарили мне потом слуховой аппарат, но он изменяет звук. Лучше своих ушей ничего нет. А колокольчики звенят до сих пор...» .
***
Из воспоминаний Николя Иванова, полковника, участника Афганской и Чеченской войн.
«…Накануне отъезда Михаила Тимофеевича приняли в Союзе писателей, В.Н. Ганичев вручил ему билет члена Союза писателей России (это была уже вторая книга М.Т.). А перед прибытием в Волгоград, когда уже за окном открылся Мамаев курган, он попросил:
«Николай, я бы попросил тебя об одолжении. Как на всех подобных мероприятиях, ко мне многие будут подходить с выпивкой. Наливай мне водичку и по возможности ограждай от особо назойливых. И, словно извиняясь за подобную просьбу, пояснил: «Меня еще никто никогда не видел пьяным.»
Мы с Игорем Ляпиным, первым секретарем Союза писателей, сопровождавшим нас в поездке, невольно скосили глаза на бутылку водки «Калашников», которую Михаил Тимофеевич только что подарил нам. Тот взгляд заметил: «Местные производители уговорили, чтобы дал им свое имя для бренда. За автомат я ничего не получил (в СССР не было практики патентовать оружие), а тут мне платят проценты за рекламу. На них строю дачу….»
***
Рассказ ижевчанина: «С Михаилом Тимофеевичем я не был близко знаком. Мы делали его кабинет в музее им. Калашникова. Помню, человек он был добрый. Никогда не говорил, что ему что-то не нравится, принимал все этапы ремонта кабинета. И судя по всему, ему настолько понравился результат нашей работы, что когда мы «сдали» ему кабинет, он вручил мне швейцарские часы. Как мне потом сказали, это была лимитированная версия с надписью «Калашников», которые заказывали в Швейцарии. После этого я с Михаилом Тимофеевичем даже не пересекался. А часы до сих пор ношу. Но очень берегу, поэтому надеваю далеко не каждый день».
***
Из воспоминаний Михаила Александровича Захарчука, полковника в отставке. «В другой раз я позвонил Михаилу Тимофеевичу где-то летом 1993 года по просьбе Ольги Густавсон, корреспондента финского телевидения, чтобы договориться об интервью. «Великодушно извини, тёзка,- сказал конструктор, - но до конца года я не имею права выступать на зарубежные СМИ. Таковы условия договора с французской телекомпанией F4. Ты знаешь, что мне деньги не нужны, но рабочие нашего Ижевского машиностроительного завода теперь на три квартальных премии обеспечены».
***
Рассказ ижевского таксиста. «Пару лет назад поступил обычный вызов. Приехал на железнодорожный вокзал. И ко мне вышел… сам Калашников. Пока ехали, рассказал, что он ездил в Москву за очередной наградой. Говорил, что провожали его очень весело, шумно, много народа было. И все так радовались и гордились. А вот встретить из Москвы - никто и не приехал. Поэтому он и на такси добирался. Было видно, что он расстроен из-за этого. Больше особо не разговаривали с Михаилом Тимофеевичем. Видимо, усталый был».
***
После снятия "железного занавеса" осенью 1989 года Михаил Калашников решил, наконец, лично встретиться со своим заочным противником, создателем американской винтовки М-16 Юджином Стоунером, который, кстати, тоже был самоучкой без технического образования. В Америке Калашникова встречали, как кинозвезду. Юджин Стоунер, создатель М-16, пожаловался, что получает всего по доллару с каждой выпущенной винтовки. Калашников в ответ только улыбнулся.
***
Невысокого роста, коренастый, с виду, казалось бы, простой и доступный для любого человека, Михаил Тимофеевич, как говорится, был себе на уме. Он редко вступал в спор с людьми иных взглядов, поскольку все равно остался при собственном мнении. Неудовольствие чьим-то поступком он выражал своеобразно: долго бурчал по этому поводу, высказывая провинившемуся свои претензии. В таких случаях друзья на Калашникова никогда не сердились, так как знали: зря он никого не обидит. Зато Михтим (он любил этот свой псевдоним) всегда прислушивался к замечаниям людей военных, особенно солдат. Был случай - охотник из Агрыза крепко покритиковал Калашникова за его охотничий карабин "Сайга". Михаил Тимофеевич внимательно выслушал, и впоследствии кое-что в своем изделии действительно переделал.
«До выхода в свет в 1997 году моей книги «От чужого порога до Спасских ворот» я никому никогда не рассказывал историю нашей семьи, историю ее раскулачивания», — писал Калашников. Даже семья конструктора не знала его тайну, да и не все тайны были раскрыты до конца...
По данным переписи населения Михаил Калашников родился не в 1919 , а в 1917 году. В одном из интервью Калашникова об этом факте его биографии спрашивали. Он ответил, что это ошибка в документе и просил не заострять внимание на этом факте своей жизни. Однако, скорее всего, это несоответствие - следствие истории с его документами 30-х гг. Как известно, в 1937 году Калашников сбежал с места ссылки. Если бы Михаил Тимофеевич указал в справке верный год рождения, сразу бы возник вопрос, почему 20-летний парень не был в армии и последовало бы разбирательство с пристрастием. Возможно, мир и не узнал бы Калашникова. После побега ему нужно было "обрасти" какой-то легендой, историей, устроиться на работу. Поэтому он и убавил свой возраст на два года, написал, что родился не в 1917, а в 1919 году. А потом так и жил с этим, не стал ничего менять.
***
Анатолий Ромашкин, в 1977- гг. 1985 год председатель Курьинского райисполкома, рассказывал, что когда в 1980 году устанавливали бюст Калашникову в Курье, долго не могли достать дефицитный тогда цемент, чтобы забетонировать основание. Председатель поехал за ним в Семипалатинск – там работал ближайший к Курье цементный завод. Когда директор завода узнал, в чем дело, повел его в столовую, представил сотрудникам и встречали его так, будто он сам Калашников! В итоге в Курью отправили два вагона цемента, хотя нужно-то было мешка два.