Месяц август в последнюю декаду выдавал обильно своё последнее летнее тепло.
До школьных занятий оставалась неделя, остаток дней хотелось провести беззаботно и интересно.
В этот день, решили с Колькой, дома из велосипедных спиц изготовит поджигалки и после обеда встретиться на задах огородов.
Выкрутить спицу из старого колеса дело нелёгкое в этом я убедился на своём опыте.
Спицы просто так не давались и все мои ухищрения не приносили положительного результата.
Да и что можно сделать с отвёрткой, у которой тупой конец, и она толком не входила в прорез спицевой гайки.
К тому же велосипедное колесо, видевшее на своём веку всякое и побывавшая в различных передрягах, не один раз на котором перетягивались спицы, а потом пролежавшее не один год на крыше сарая под палящим солнцем, проливным дождём и зимними морозами, изрядно окислилось и слегка поржавело.
Открутить гайку отвёрткой дело гиблое, да и некоторые гайки на спицах закручены были настолько основательно и сильно, что сама спица торчала выше гайки, в таких случаях отвёртка была бесполезна.
Тогда я применил другую тактику, стал пробовать открутить гайку при помощи пассатижей.
Уж как я старался изо всех сил при помощи пассатижей прокрутить хотя бы одну из гаек, но у меня ничего не получалось.
Пройдя по кругу колеса и по всем его оставшимся спицам, не удалось мне выкрутить не одной гайки.
Мне бы поискать специальный для этих целей ключ, но кто мог дать гарантию, что я его найду, потеряю драгоценное время и придётся всё равно найти способ выкрутить гайку.
Вскоре мне голову пришла умная мысль, прокапать из маслёнки гайки керосином.
Благо в те далёкие времена с керосином проблем не было, у забора возле верстака стояли сорокалитровые фляги и канистры с керосином, бензином и соляркой.
Гайки спиц с усердием были прокапаны, требовалось немного времени, чтобы резьба пропиталась керосином.
Мне всего то нужно было открутить одну единственную гайку для моей поджигалки.
И вот он радостный момент одна из гаек провернулась и я с великим усердием, наконец то выкрутил гайку.
Дело осталось за малым, изогнуть вынутую из колеса спицу в виде пистолетной ручки.
Изогнуть спицу дело плёвое, при помощи пассатижей за несколько минут, нужная фигуры была готова.
Гайка на спицу накручена обратной стороной, от того на сколько оборотов накручена гайка будет зависеть количество серки от спичек, которая поместиться в гайку и значить сила выстрела из поджигалки регулируется стрелком.
С этим занятием я немножко завозился, и когда моя поджигалка была готова, со стороны задов услышал свист, это пришёл Колька.
С коробком спичек в кармане и поджигалкой в руке побежал на зады огородов.
Кольку увидел в канальчике метрах двадцати западнее моего огорода, в том самом месте, где полутора метровая амброзия нависала над канальчиком в виде шалаша.
В канальчик уже более недели не подавали воду для полива, и он практически высох.
В тени амброзии была приятная прохлада, от лёгкого дуновения ветра с амброзии осыпалась, слегка дымя, жёлтая пыльца.
Лучшего места для наших экспериментов не найти. То, что придумал Колька, меня удивило и развеселило.
Когда всё это он успел проделать одному господу известно.
В южный берег канальчика был воткнут крест, на котором была распята громадная зеленовато- коричневая лягушка, которая в смирении ожидала своей участи.
В сантиметрах сорока от креста стояла половина стеариновой свечки, свечка горела и на ней Колька грел свою изготовленную поджигалку.
Я стоял и в изумлении смотрел на это представление, прогремел выстрел, земля забитая в поджигалку вместо пыжа, попала лягушки в пузо, лягушка задергала задними лапами.
Хотя следов от выстрела не осталось, но лягушке было очень неприятно такое экспериментальное издевательство.
Колька пригласил меня к участию по испытанию сделанных нами поджигалок кустарным методом.
Я перешагнул через свечку и уселся рядом с Колькой по его правую руку.
Я стал заряжать свою поджигалку, срывая серку от спичек о край гайки.
А в это время Колка дул и поплёвывал на свою пожигалку, стараясь быстрее остудить разогретый металл.
На первый выстрел я зарядил три спички.
Последней спичкой уплотнил серку, а затем несколькими резкими движениями воткнул гайку в землю, тем самым запыжевал покрепче свой заряд.
Заряженную, вот таким образом поджигалку поднёс над пламенем свечки и стал ждать выстрел.
Через пару минут прогремел выстрел, выстрел это конечно громко сказано, но резкий хлопок это будет более точно.
Скорострельность наших конструкций зависело от того как быстро остывал разогретый металл поджигалок.
Мы заряжали и палили по лягушке, было интересно и весело.
Скручивая гайку на пол оборота, усиливали силу выстрела.
Здесь главное не переусердствовать.
Иначе вместе с выстрелом может сорвать гайку, которая улетит в неизвестном направлении.
Само собой и незаметно устроили соревнование, у кого сильнее выстрелит и кто быстрее зарядит поджигалку.
Меткий выстрел также ценился нами.
И вот он момент, когда я выстрелил, а Колька держал поджигалку над пламенем свечки, я успел зарядить и снова выстрелить.
Терпение у Кольки закончилось и он решил посмотреть, что же случилось с его поджигалкой.
Я изо всех сил дул на гайку своей поджигалки, старался быстрее остудить её и наблюдал за Колькой.
И как только Михась повернул к лицу свою разогретую поджигалку, чтобы посмотреть, в чём же дело, прозвучал выстрел.
Колька заорал во всё горло, уронил поджигалку и ладонями закрыл лицо, рухнул на дно канальчика и стал кататься с бока на бок.
Веселье из меня вылетело мгновенно, я не знал, что же мне делать.
Струхнул я, будь здоров, вот друг катается по канальчику, возможно без глаз.
Бежать за помощью или отвести его домой, терзали меня мысли.
Вот Колька утих, приподнялся и сидя на пятой точке, осторожно раскрыл ладони, глаза были на месте.
Там на лбу, где индийские женщины рисуют точку, у моего друга кожа была в серых точках.
Настроение у меня подскочило и зашкалило, стало снова весело.
И когда Колька решил посмотреть, что у него на лбу и свёл к верху к переносице глаза, от этого комического вида и скорченной в страданиях его рожи, я не смог сдержаться и покатился со смеху надрывая живот и вскоре завалился в канальчик заливаясь смехом.
Колька осторожно потрогал лоб рукою, прикоснулся пальцами к векам, поморгал глазами.
Наконец осознал, что всё обошлось для него удачно, со злостью забросил поджигалку подальше в кусты, туда же полетела свечка.
Меня такое поведение ещё больше заводило, я просто заливался со смеху.
Но когда он с такой нежностью и аккуратностью выдернул крест с распятой лягушкой, а потом осторожно стоя на коленях, стал развязывать лягушку, я просто уже не мог смеяться, я истерично хохотал.
Выстрел в лоб пробудил в Колькиной душе милосердие и сострадание.
Со стороны это смотрелось божественной любовью к друзьям нашим меньшим.
С каким - то кротким ангельским умиление на лице и нежностью он держал в ладонях освобождённую лягушку. Иван Царевич да и только, ещё секунда и поцелует он свою царевну Лягушку.
А когда он произнёс :
«Сань, пойдём, отнесём лягушку на болото»,
я просто физически не мог встать. Меня душил смех.
Уморил меня мой товарищ такой резкой переменой в своём поведении, буквально десятью минутами назад с великим удовольствием палил из своей поджигалки в эту самую лягушку и закатывался смехом, когда та дрыгалась и неуклюже дёргала задними лапами привязанная к кресту.
Насмеявшись от души, посоветовал Кольке отпустить лягушку в траву.
Благо трава вдоль канальчика росла густая и зелёная, только местами росла густыми зарослями высокая амброзия.
А вот топинамбур, по нашему чугутка, который рос в наши малолетние годы, перевёлся.
В этом растущем пырее вдоль канавы канальчика проживали лягушки, выросшие здесь за лето.
Когда не стало воды, им пришлось перебраться в траву, им для компании и отправили свою лягушку.
Развлечение со стрельбой закончились, мы не спеша побрели в хутор, всю дорогу домой я посматривал на Кольку и не мог сдержаться от его посечённого серкой лба, закатывался со смеху.
Колька не спеша шаркал кедами по хуторской пыльной дороге, пребывая в какой - то философской задумчивости, что творилось в его душе, только ему одному было ведомо.