С поэтом Гиваргизовым мы уже встречались. Сегодня поговорим о его прозе – драматической, новеллистической и вообще. Анекдотической. То есть гиваргизической.
Скажете: правильно – гиваргизовской? Верно. Но «гиваргизической» получается псевдонаучнее. Как раз в духе самого Артура Александровича, дальнего, но прямого потомка древнеримского классика Овидия, по прозвищу Назон, то бишь Носатый, о чем сам Гиваргизов в интервью упоминает нередко, но в завуалированной форме. Как скромный человек, вполне осознающий размах собственных творческих крыл.
Перейдем, однако, к главному делу писателя – его книгам. У Гиваргизова их не счесть. О семи (или восьми – не помню, сбился со счета) мы уже говорили. Сегодня на кону еще пятнадцать. Обчитаться можно! И обхохотаться – сплошь гиваргизические. И каждый рассказ – как у раннего Чехова: от 0,5 до 1,5 стр., так что хоть пой их, не устанешь, а если в голос петь, не называя автора, как это делал незабвенный Аркадий Исаакович Райкин, в одночасье прослывешь заслуженным королем юмора. Как наш король Артур.
Почему это шутки в сторону? А с чего ты взял, читатель, что я шучу? Это все Гиваргизов, его проделки. Можно продолжать? Продолжаю.
Проза Гиваргизова, как и его стихи, создается автором циклично, а значит, и критиками подразделяется на несколько тематических веток, которые автор может продолжать и продолжать. Что он и делает.
Во-первых, это цикл об учениках среднего звена – радивых и драчливых, влюбленных и себе на уме, а также об их веселых и ненаходчивых родителях и учителях. Последние вообще… Прямо участники оперы «Мамадарагая» - тенора с барабанами.
Во-вторых, это цикл, скажем так, исторических анекдотов про короля Филиппа (не Киркорова!!! Да и вообще двух королей в один флакон не разливают), его королеву, палача, генерала и прочих придворных и не придворных разбойников. Отчего именно вполне современного, я бы даже сказал, впередсмотрящего (ведь что-что, а анекдоты сочиняются в расчете на будущее ничуть не меньше, чем на настоящее) автора потянуло на старину – объяснять не берусь: может, старинной музыки наслушался, может, сменил в самодеятельном школьном спектакле пиджак на камзол – и понравилось, да так, что писательская фантазия не смогла молчать, а скорее всего, потому, что эзопов язык позволяет бичевать пороки без оглядки, типа «раззудись плечо, размахнись рука».
А что такое историческая беллетристика вообще? Более или менее талантливая (в нашем случае, разумеется, «более») фантазия на тему исторической же науки, которая сама есть более или менее талантливая фантазия на тему «Как я провёл прошлым летом?»
Лучшим, точнее наиболее ярким подтверждением тому служат даже не рассказы про короля Филиппа, а старая сказка на новый, гиваргизовский, лад - про Добрыню Никитича. Никто ведь не знает, что у них там, с Красным Солнышком, хитрым татарином да злым Тугарином, а тем более – с бабой Ягой было. Можно сказать, до крещения Руси, или сразу после… Летописей не вели – никто писать не умел, а чего там дьяки маракуют – одни они и знают, или вид делают. Примеры, опять же, приводить не буду, ведь его, пример, приведешь – надо и ответ дать, а это ж сначала самому решить надо…
Так что, едем дальше, в Древнюю Грецию. Она, значит, в-третьих. У Гиваргизова про неё, натурально, в духе раннего Чехова (помните: « - А львы в Греции есть? – В Греции всё есть. – Андрюшенька, а что же насчет 25 рублей? – Потом, тетенька, какая вы, право, нудная!») – целый сборник пьес (каждая не больше чем в полторы странички, но в лицах же и с ремарками – не придирайтесь, княгиня Марья Алексевна!) В жанре трагихохмы. А разве есть такой жанр?
Теперь есть. Назовем его гиваргизовским, и не ошибемся. Но вообще-то, на мой вкус, это, наряду со школьными, лучшие анекдоты Гиваргизова-прозаика, поскольку они не просто так хохмовые, а вполне даже сатирические, то бишь бичующие, как любят выражаться критики, а за ними вслед и составители школьных учебников.
Кого именно бичующие, кто вопит и корчится под бичом сатирика? А мы с вами – работники поликлиник и школ, в том числе и музыкальных, дедушки с бабушками, мамы с папами, ну и эти обормоты, эти растратчики, эти цветочки кусачие - главные читатели гиваргизовских сочинений. А как без них и куда?
Никуда! Даже на Северный Ледовитый к моржам не получится! Героя «маленьких повестей для любителей больших путешествий» хоть и зовут дядей Мишей, но он такой же дядя – как дядя Федор Успенского, только без кота и пса, зато с белым медведем и моржом. То есть, вы поняли, о чем я? О своем заветном литературоведческом. О перекличке новых авторов с предшественниками, о собственных вариациях на известные мотивы.
Тут, в «Морже, учителе и поэте», Артур Александрович, в-четвертых, показал, что он не просто вам анекдотчик в стихах и прозе, а заодно драматург, музыкант, педагог и прочая, но и полнокровный сын века, то бишь постмодернист, что означает профессиональный пишущий читатель – до мозга костей. И это здорово, и это именно так, иначе разве сумеешь в одиночку сочинить не просто энциклопедию, а энциклопедию с бабочкой и барабаном. Академики отдыхают.
Теперь - в-предпоследних. Потому что хочется же и покритиковать, потешить, так сказать, критическую натуру. Это я про совместную книжку Гиваргизова и Кронгауза «С дедского на детский», которая ну совсем не смешная и совсем не ученая, а какая-то у них натужная получилась. Каждый сам по себе – молодец, талант, народный артист, спойте еще, пожалуйста, только дуэтом не надо! Потому что про что книжка-то? То ли про этикет, то ли про послушание. Один пишет рассказ на заданную тему, смешно не получается. Другой, прикрывшись газетой и рассадив, как дядька Черномор, вокруг себя тридцать витязей прекрасных – внуков и внучек, читает первого и поясняет последним непонятные слова, например, «Здравствуйте!», «До свидания», «Благодарю вас» и подобные. А что же остается делать родителям и учителям? Они на такие пояснения имеют больше прав и обязанностей, нарушаете, Андрей Александрович и Максим Анисимович! В общем, зачем писали – мне непонятно.
И в-последних, о самой лучшей книжке из гиваргизовской (гиваргизянской – откуда бьет ранее неизвестный источник) горы, хотя и не самой красивой в плане оформления. На мой, разумеется, вкус. Самые красивые – про Добрыню и Горыныча и «В честь короля», с гобеленными картинками Вероники Гараниной. Первая – это известный полнометражный мультфильм, записанный или переписанный нашим автором для книжного издания, а вторая - известный же сборник Гиваргизова, сделанный как бенефис художницы. Очень всем советую хотя бы пролистать эти книжки, потому что их надо именно рассматривать, а тексты можно прочитать и в других изданиях. Вообще, Артур Гиваргизов – писатель сверхпопулярный, значит, и сверхиздаваемый. То есть, издательств в очереди множество, а писатель-то один, вот и переиздаются, по большей части, одни и те же тексты, только по-разному подобранные и проиллюстрированные. Поэтому я и говорю, что прочитать его основные рассказики можно по любому из представляемых сегодня изданий.
Итак, в-последних. Артур Александрович Гиваргизов не только выдающийся постмодернист, юморист, бичующий пороки школы и дома сатирик, педагог и музыкант, но еще и крутой велосипедист (а попробуйте-ка ехать на велике с шифоньером на спине!) и опытнейший детектив, чему свидетельством, с одной стороны, книжка серии «Город мастеров» (обязательно ее прочитайте!), которая называется «Со шкафом на велосипеде», а с другой – книжка той же серии «Как исчез директор школы» (ее прочитайте всенепременно!).
И уж совершенно необходимо прочитать и заучить наизусть, чтоб повсеместно покорять племена и народы, сборник «Записки выдающегося двоечника», вышедшую в популярнейшей и удобнейшей для творческой обработки серии «Школа прикола», где книжки издаются в твердой обложке, вместе с коей накалываются на пружинку, так что нужные странички с монологами для запоминания легко оттудова…
Ну, вы меня поняли!..
© Виктор Распопин
Иллюстративный материал из общедоступных сетевых ресурсов,
не содержащих указаний на ограничение для их заимствования.
