Правда, и ничего кроме правды...

Сегодня поведаю вам грустную историю из моего детства. Это, пожалуй, моя первая потеря, которую мозг даже осознать не мог.

Детство... Память сохранила и самые светлые, и самые страшные воспоминания. С Сашкой Кравченко мы дружили с детского сада. Он был младше меня на год, но это не мешало нам дружить самозабвенно и бескорыстно. Надо сказать, что в детстве я больше дружила с мальчишками. Мне было интереснее играть в войну, лазать по деревьям и камням, строить шалаши в лесу, чем нянчить кукол. Поэтому удержать меня дома было невозможно, а Саша поддерживал меня во всех проказах. Он прибегал ко мне домой, вставал на пороге, растопырив руки в стороны, и весело кричал: «Оля дома?» И мы бежали, взявшись за руки навстречу новым приключениям.

В тот год я училась уже во втором классе, а Саша пошел в первый. Зима прошла в обычных забавах: мы катались на лыжах и на санках, прикручивали к валенкам коньки веревочками, встречали веселый Новый год. Зима в Карелии долгая, морозная и снежная, зимние забавы быстро надоедают. Скорее хочется лета, тепла, солнца. Вот и в этот злосчастный год закончилась зима и на смену ей пришло майское тепло, снег растаял, и вода наполнила все мало-мальские водоемы, озерца и ямы. Ну, а какое главное развлечение в это время года у ребятни? Конечно, купаться еще рано, а вот покататься на плоту самое время. Я сама сколачивала с друзьями-мальчишками плоты и каталась по водной глади затопленного огорода. Приходила домой, мокрая по пояс, получала взбучку от родителей, чтобы назавтра снова пуститься в открытое плавание.

Вот и друг мой Сашка после школы отправился с другом на небольшое озерцо, чтобы снова испытать себя в мореплаванье. Что там случилось, я не знаю, может быть, плот был не слишком надежным, перевернулся, и ребята очутились в воде. Второй мальчик выплыл, выбрался на берег, а Саша утонул. Никто из взрослых этого не видел, никто не пришел на помощь. Да и мальчик этот струсил и ничего никому не сказал, убежал и спрятался. Как же я потом ненавидела этого мальчишку. Я не могла понять, как можно было бросить в беде своего друга. Я и сейчас не могу пройти мимо человека, попавшего в беду, а уж за своих, теперь уже немногочисленных друзей, в огонь и в воду. Саша лежал в гробу, а я все никак не могла поверить, что его нет, молча, глотала слезы. Никогда больше он не прибежит на порог моего дома и не крикнет весело: «Оля, ты дома?” Какое страшное слово — НИКОГДА. Как же часто оно повторялось в моей жизни. НИКОГДА и ничего уже нельзя изменить: ни исправить, ни переписать, ни перекрутить пленку.