Обращения Владимира Путина к народу после теракта в «Крокусе» действительно ждали. Планировавшееся изначально ночью, оно отодвигалось по времени. И уже были слышны голоса якобы озабоченных репутацией Путина и самочувствием народа — как же так, к чему такая задержка, нужно сразу же выступить… Это псевдозабота, потому что никто в народе не сомневался в том, чем занимается Путин, и не думал, что ему нечего сказать людям.
Президент просто ждал поступления необходимого объема информации о расследовании и об исполнителях теракта — необходимого, чтобы подобрать правильные и точные слова и оценки. И занимался тем, что сейчас действительно главное — «не дать тем, кто стоит за этой кровавой бойней, совершить новое преступление» . Это важнее всего, тем более что правильные слова вскоре прозвучали.
Президент ведь не просто назвал кровавую бойню тщательным, цинично спланированным терактом, но и подчеркнул, что мы имеем дело «с подготовленным и организованным массовым убийством мирных, беззащитных людей» . «Как когда-то нацисты, творившие расправы на оккупированных территориях, они задумали устроить показательную казнь, кровавую акцию устрашения» , — сказал президент.
Путин обещал покарать каждого, «кто стоит за спиной террористов, кто готовил это злодеяние» . И никто не сомневается в том, что так и будет.
И хотя президент впрямую не назвал заказчика, все понимают, куда ведут следы. Слов о том, что террористы «двигались в сторону Украины, где, по предварительным данным, для них с украинской стороны было подготовлено окно для перехода государственной границы» , было более чем достаточно.
Но Путин не был бы Путиным, если бы ограничился этим, а также словами соболезнования погибшим, благодарности всем тем, кто спасал людей, и объявлением траура. Он должен был сказать и о том, что нужно сделать, чтобы цели заказчиков «акции устрашения» не были достигнуты:
«Наш общий долг сейчас, наших боевых товарищей на фронте, всех граждан страны — быть вместе в одном строю. Верю, так и будет, потому что никто и ничто не может поколебать нашу сплочённость и волю, нашу решимость и мужество, силу единого народа России. Никому не удастся посеять ядовитые семена розни, панику и разлад в наше многонациональное общество» .
Президент говорит о том, что мы должны быть сплочены и мужественны, должны быть едины — что тут неправильного или необычного? Только то, что именно по этому и били заказчики теракта: они просчитывали реакцию нашего народа и надеялись на двойной эффект от своей «гениальной задумки».
Во-первых, народ должен быть возмутиться «неспособностью власти защитить его», а во-вторых, убедиться, что настоящая угроза России идет не с Запада, а с Востока. Для этого на роль организаторов и был выбран «ИГИЛ-Хорасан»*, очень мутный афганский филиал бывшей организации Бен Ладена, а на роль исполнителей — таджикские граждане. Учитывая, мягко говоря, непростую ситуацию с мигрантами в России, наши враги рассчитывали на взрыв недовольства среднеазиатами, а в идеале — и подозрений в отношении всех мусульман России.
Но ничего этого не случится, потому что мы, власть и народ, этого не допустим, и об этом, по сути, и говорил Путин. Но в его словах тут же стали выискивать оправдание «многонациональной преступности» и «нелегальной миграции» — ведь президент не только заявил, что никому не удастся посеять разлад в наше многонациональное общество, но и повторил формулу, что у террористов-нелюдей «нет и не может быть национальности» .
То, что эту формулу используют и полукриминальные представители национальных диаспор, не означает, что президент не прав. Путин не оправдывает нелегальную миграцию и мигрантскую преступность — он указывает на цели заказчиков теракта и наше противодействие этому.
Тут же начались вбросы про российское гражданство арестованных террористов, чтобы потребовать закрутить гайки в отношении мигрантов. Но террористы не были гражданами России, они въехали в нашу страну из Таджикистана, откуда идет большой поток трудовых мигрантов.
Это не значит, что подобные им плохо говорящие по-русски граждане не получают за взятки гражданство России — это большая проблема, как и вообще ситуация с контролем над трудовыми мигрантами. Но не нужно смешивать совершенно разные проблемы — необходимость дальнейшего реального ужесточения миграционного законодательства и практики не имеет ничего общего с попытками разыграть карту межнациональной вражды.
Те, кто искренне «качает» тему «террористы были с русскими паспортами», думают, что они помогают русскому народу «избавиться от замещающей его орды мигрантов». Но мигранты появились у нас не только от жадности бизнеса или коррупции власти, но и по объективным причинам нехватки рабочих рук. Нужно ограничивать рост численности мигрантов, но нельзя расчеловечивать их как таковых.
Точно так же и с возвращением смертной казни: никакой, даже самый страшный теракт не должен влиять на наше отношение к этому, в прямом смысле жизненно важному вопросу. Мы должны относиться к лишению другого жизни одинаково и в обычное время, и в тяжкие времена.
Путин ведь правильно сказал: «Россия не раз проходила через тяжелейшие, порой невыносимые испытания, но становилась ещё сильнее» .
Так будет и сейчас, добавил президент. Непременно будет, если мы сохраним стойкость, мужество, мудрость и единство.
* ИГИЛ — запрещенная в России террористическая организация.