«Я считаю, что когда мы были активными алкоголиками, мы пили в основном для того, чтобы убить в себе боль того или иного происхождения — физическую, психическую или эмоциональную. Конечно же, у каждого есть свой предел стойкости, и как только вы достигли его, вы снова обращаетесь за облегчением к бутылке.
На вашем месте я бы не стал взваливать весь изнуряющий груз вины только на себя; с другой стороны, этот опыт должен удвоить вашу убежденность в том, что алкоголь не является постоянно действующим болеутоляющим средством».
««« »»»
И каждый раз боль была ценой, которую приходилось платить за вступление в новую жизнь.
Но за эту плату мы приобретали больше, чем ожидали. Мы получали такое смирение, которое, как выяснилось, исцеляло боль. Мы стали меньше бояться боли и стремиться к смирению как никогда ранее.
1. Письмо, 1959.
2. «Двенадцать и Двенадцать».