У всей больше-крепинской детворы были обязанности по дому, и увильнуть от их исполнения мало кому удавалось. Но и на игры тоже время оставалось. Свободное время дети проводили, в основном, на улице.
Девчонки часто играли в школу. И Галка была бессменной учительницей. Она объясняла «ученикам» как выполнять то или иное домашнее задание. Находили какую-либо дверь или стену, которую можно было использовать вместо доски и, подражая учительнице Зинаиде Михайловне, Галка учила правильно писать и решать задачи. Такие занятия приносили пользу и Галке, и её «ученикам». Даже Танька Колесникова на второй день в настоящей школе могла правильно отвечать на вопросы Зинаиды Михайловны. А Танька это что-то. Двоечница.
Игры в школу были только для девочек, а у ребят были свои увлечения. Велосипеды и даже мотоциклы. Галкин младший брат Лёнька в первом классе уже начал ездить на мотоцикле. Не понятно, как у него это получалось, ведь он даже не доставал ногами до педалей!
Играли в мяч, скакалки и классики. Играли по вечерам на площадке возле бригадно-колхозного двора. Домой не торопились, хотя на улице была тьма непроглядная. Ведь электричество на Долгаливке появилось уже, когда Галка в среднюю школу ходила. А до этого были керосиновые лампы.
Одним из общих развлечений для девчонок и мальчишек был поход в старый помещичий сад. Сад заброшен, но там ещё сохранились некоторые плодовые деревья. Туда надо было торопиться. Сад начинали обносить едва только появлялись плоды. Лучше обстояло дело со смородиной. Чёрной смородины там было очень много. Её кусты располагались длинными аллеями, и смородины хватало на всех желающих, и ребята ели её вволю. Зелёную, конечно. Реже – спелую. Идти надо было по пыльной грунтовой дороге километров пять. Но долгаливские ребята были привычными. Для них это не расстояние. А вот, если из других мест кто-то в гости приезжал, то им была такая ходьба не под силу. Это не относилось к ростовчанке Зинке Безус. Зинка всё лето проводила у своей бабушки и ничем не отличалась от местной ребятни. Она даже трудодни зарабатывала на прополке вместе со всеми. Зинка была своя. А вот однажды тоже из Ростова приехала другая девчонка. Галка уже и не помнит, как её звали, так как все называли её «городская». Городская тоже любила смородину, и уговаривать её пойти в Пятое (так называли помещечью учадьбу) не пришлось. Она пошла, предвкушая удовольствие. Но, даже предположить не могла, как далеко это находится! Пришли, наелись и нарвали смородины себе в специально взятые для этого стеклянные бутылки. Обратный путь показался Городской не преодолимым. Она отставала от всех, часто садилась на обочину дороги отдыхать и постоянно говорила: «Отдам всю смородину, только довезите!» На её счастье, кто-то ехал на мотоцикле и взял её на заднее сиденье. Больше она за смородиной не ходила.
А была ещё лесопосадка из абрикосовых деревьев. Это в другом направлении, но тоже не близко. Абрикосов было много, и хотя обносить их тоже начинали рано, всё же они успевали созревать.
Игрушками девчонкам служили разнообразные куклы, которые родители делали из тряпок. А у Галки была настоящая кукла. Её привёз отец из одной из своих командировок. После окончания уборочной страды в колхозе, многих комбайнёров отправляли на уборку в северные районы страны, где уборочная ещё продолжалась. Кукла была предметом Галкиной гордости и зависти её подруг. Это вам не какая-нибудь тряпичная с рисованными глазами! Это настоящая!
А ещё у Галки много было игрушек деревянных, сделанных её папой. Он был мастер на такие штучки. Делал человечков, дровосеков, птичек. Дровосеков он делал много и дарил всем своим родственникам. На столе, где Галка делала уроки, стоял деревянный стакан, в котором она держала карандаши и ручки. Его тоже сделал её папа. Рядом с этим стаканом стояла чернильница. Галка сама делала чернила из специального порошка, спрессованного в таблетку, и заливала их в неё. Чернильница была большая из белого фаянса. С ней она ходила в школу. Сейчас Галка и не вспомнит, как эта чернильница у неё оказалась. У всех были чернильницы стеклянные, а у неё вот такая, необычная!
Сколько неприятностей доставляли эти чернильницы с чернилами! Они могли опрокинуться в портфеле и выпачкать учебники и тетрадки. А сколько расстройств было из-за клякс! Бывало, ученик, очень стараясь, сделает задание, а нечаянно поставит кляксу. Всё! Пятёрки не видать! И даже четвёрки! Обидно!
Ручки были деревянные и туда вставлялись перья. Галке очень нравилось писать перьями с загнутыми концами, которые назывались удочками. Но в школе такими перьями писать не разрешали, требовали заменить их на обычные. Авторучки к тому времени уже были, но писать ими разрешали только в средней школе.
Тот период, когда ученики писали на различной бумаге и даже на старых газетах, Галка не застала. У неё, как и у всех её ровесников, были тетради. В клетку и в линию. Они стоили две копейки, продавались в местном магазине Сельпо и обычно покупались на весь год.