Фамилия Сарика Андресян. Он утверждает, что он – режиссер. На самом деле, бывший кэвэнщик. «Онегин» - так называется его новый фильм, поставленный Сариком по тексту романа в стихах «Евгений Онегин» (автора, надеюсь, указывать не надо?). А еще у него есть родной брат Гевонд, который работает в поте лица продюсером. Приложил он руку и к продюсированию нынешнего экранного творения брата. Но это еще не конец истории о том, как хорошо экранизировать русскую классику всей семьей.
Все худшие опасения, которые только могли сопровождать появление 17-й по счету экранной версии пушкинского шедевра, к сожалению, оправдались, да еще и с перевыполнением негативных ожиданий. Все началось со стихотворного текста классика. Проблему его произнесения решили просто: кое-какие строчки доверили прочесть в кадре актеру Владимиру Вдовиченкову, изображающему некоего автора. Но понять логику его присутствия на экране не представляется возможным. Только вот он был и…нет его! Или вдруг, ни с того, ни с сего, артист вновь выходит будто из-за угла и начинает читать (и неплохо) пушкинские строфы.
Привлекли и некоего писателя-фантаста Алексея Гравицкого в качестве сценариста, который поступил грубо и лапидарно с изящно сложенными и ритмически организованными строками Александра Сергеевича. Мало кому известный автор просто-напросто перевел поэзию на язык прозы, поменяв лишь слова местами. Но сила школьной памяти о «Евгении Онегине» помогает узнавать оригинал. Недаром его автор указывал другу Вяземскому, что он пишет не роман, а роман в стихах. И видел в том «дьявольскую разницу». Видимо, и фантаст Алексей, и «режиссер» Сарик плохо слушали учителя на уроках литературы. А текст «Евгения Онегина» читали впопыхах. Иначе не было бы в их фильме столько глупых ошибок и странностей.
Начиная с того, муж Татьяны вдруг стал всего лишь простым князем, утратив воинское звание генерала. А возраст экранной реинкарнации пушкинской героини и вовсе вызывает громадные сомнения. По тексту ей не более 18-ти лет на старте истории, а по экрану в «Онегине» шагает вполне себе половозрелая дама с томной поволокой в глазах. И ее формы явно далеки от образа умной девушки. Это, скорее, героиня какого-нибудь из фильмов Тинто Брасса, временно застрявшая в сельской глуши. Перси «бедной Тани» явно велики по размеру для нескромных декольтированных платьев, в которых щеголяет актриса Елизавета Моряк в некоторых эпизодах. И это еще один бьющий по взору публики недостаток фильма, где визуальная сторона тотально страдает приблизительностью – и в костюмах, и в декорациях. Особенно смешно видеть в экранной «Москве» мелькнувшее здание Казанского собора и Капеллы. Таниного мужа для еще большей роскоши впечатления вообще поселили в царской резиденции – Гатчинском дворце. Совсем уж провальным выглядит решение брата-продюсера Андреасяна «поселить» Онегина в…Елагиноостровском дворце, который выдается за помещичью усадьбу главного героя в средней полосе России. В фильме вообще все выдается не за то, чем является на самом деле. И здесь мы снова возвращаемся к теме семейного подряда на экранизацию ключевого текста отечественной литературы.
Понимаю, что Сарику Андреасяну очень-очень хотелось увидеть собственную супругу в образе красавицы первой четверти ХIХ века. Но это не все равно, что доверить роль дворового мальчишки собственному сыну-подростку. Здесь необходимо понимать, что от образа Татьяны слишком многое зависит в восприятии фильма про Онегина, которому зачем-то придумали отчество «Александрович» (видимо, намек на авторство Пушкина), тогда как в тексте Евгений так и не приобрел никакого отчества. Не будем раскрывать возраст актрисы, но явно больше, чем возраст героини. Гримеры просто поленились поработать над образом исполнительницы. Результат налицо. Точнее, на лице, когда привлекательная мушка то появляется, то исчезает с левой щеки актрисы Моряк. Но это еще можно как-то отнести к постмодернистским вывертам режиссерского замысла и его же творческого сознания. Но никак не объяснить публике: почему Онегин в исполнении артиста Виктора Добронравова годится Евгению, как минимум, в отцы. Во всяком случае он никак не тянет на образ юноши «осьмнадцати» лет.
Пожалуй, самая адекватная пара в режиссерской концепции фильма Ольга (Татьяна Сабинова) и Ленский (Денис Прытков). Оба они в меру восторженны, в меру смазливы, и в меру глуповаты. Особенно поэт Владимир, чей образ поведения не укладывается в общепринятые для эпохи Пушкина рамки. Например, заявится без спросу к Онегину в гости поздним вечером. Для знакомства. Но и Ленский дал «сбой». Его почему-тот хоронят под отдельно стоящим деревом. Как хоронили под другим деревом почившего в бозе «дядю честных правил». Я не ведаю о похоронных традициях Армении, но вряд ли там каждого усопшего закапывают в землю под отдельным деревом. Обычно для этого есть кладбища у тех, кто придерживается православной веры.
К прочим раздражающим факторам, отвратившим меня от картины, отнесу навязчивый и монотонный саундтрек фильма и ее вялый ритм освоения пространства, когда герои и героини передвигаются из кадра в кадр, в буквальном смысле слова плетясь нога за ногу. Это и привело меня к впечатлению парадоксальному, но доказуемому: мы увидели растянутый во времени и пространстве экранизированный комикс с периодически клиповыми переходами и мизансценами.
Печальный вывод требует аналогии. Думаю, что все знают, что армянский коньяк не имеет права называться «коньяком»¸ потому что так можно именовать только тот алкогольный напиток, который изготавливается в одноименном уголке Франции. То что мы покупаем как армянский коньяк, на самом деле есть нечто иное как брэнди. Так и с фильмом Сарика Андреасяна. Он попытался дотянуться до классики, имея талант удачливого хохмача и администратора, и с налета экранизировать шедевр Пушкина. Не получилось. Озеро Севан никогда и никто не сумеет выдать за Ладожское. И наоборот. А преобразовывать современных актеров в русских дворян с помощью странных костюмов для съемок все равно надевать фрак на грузчика Киевского вокзала столицы. Об этом еще Михаил Жванецкий писал.
А если вы хотите увидеть настоящую и стоЯщую экранную версию «Евгения Онегина», то рекомендую посмотреть британскую картину «Онегин», которую для своего брата Рэйфа поставила режиссер Марта Файнс. Премьера ее состоялась в Петербурге четверть века назад в кинотеатре «Аврора».
Сергей Ильченко