Избавившись, наконец, от печенежской опасности, Ярослав смог наконец, сосредоточиться на решении давно назревшей задачи – расширения и украшения своей столицы, ей облика, соответствующего масштабам его державы. На следующий год по изгнании кочевников заложил он город великий» - новые укрепления Киева – превосходившие в несколько раз площадь прежнего города Владимира. За чертой будущих стен, на месте недавней победоносной битвы, был заложен грандиозный храм – «церковь» Святой Софии, в действительности «митрополию» - главный кафедральный собор Руси, во имя Премудрости Божией. Своё посвящение главный храм Русской церкви получил по примеру главного храма Константинополя, в чём был всем очевидный смысл. Одновременно были заложены величественные Золотые Ворота – аналогичный константинопольскому парадный въезд в город, с Благовещенской церковью на боевой площадке, а также храмы двух княжеских монастырей, расположившихся через улицу один против другого - Св. Георгия и Св. Ирины – мужского и женского. Оставалось только пригласить в столицу объединившегося, наконец, государства и церковного главу – митрополита, что и было сделано, когда строительство кафедрального собора близилось к завершению.
Повествуя об этом, летописец прерывает порядок погодных статей. Рассказ о торжестве Русской церкви становится поводом восславить деяния князя в деле распространения веры в народе – труде малозаметном, повседневном, тихом, но отнюдь не менее важном, чем военные походы и победы. Ярослав не сам учил школьников, не читал проповеди пастве, не переводил и переписывал книги, но он активно и заинтересованно создавал условия, неустанно и щедро помогал, организовывал и подавал пример. Это при нём были прославлены первые русские святые, появились первые русские священники и монахи, первые писатели, богословы и иконописцы из их числа, зародились первые русские монастыри, окончательно утвердилась церковная иерархия. Потому великий князь и удостоился от летописца ещё в расцвете лет необычайных похвал. На фоне гигантского строительства и храмоздательства в Киеве, промолчать о том, кто являлся их главным организатором и жертвователем было невозможно. Приведём здесь в современном переводе этот отрывок целиком.
«И стала при нём вера христианская плодиться и расширяться, и черноризцы стали умножаться и монастыри появляться. И любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью, и днём. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык, и написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением Божественным. Как если бы один землю вспашет, другой же засеет, а иные жнут и едят пищу неоскудевающую, – так и этот. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение принимая книжное». Далее сообщается, что великий князь собрал в Софийском соборе большую библиотеку, а храм украсил иконами, золотом и серебром. К этому следует добавить, что как только кафедральный собор был построен, он, по словам А.Н. Сахарова, «становится не только религиозным, но и духовным центром страны», - центром книжности и скрипторием, где трудились писцы и переводчики. По мнению А.А. Шахматова, здесь, при митрополичьей кафедре, начинает создаваться официальное летописание.
«…И радовался Ярослав, видя множество церквей и людей христианских», но, как видно, эти успехи не вызывали особой радости у единоверцев в Константинополе. Тем более не вызывали там понимания возникшие на Руси идеи о самостоятельном выборе ею веры, о равенстве всех христианских народов перед Создателем, сравнения Владимира Крестителя с равноапостольным царём Константином, княгини Ольги - с матерью его Еленой. Это означало неприятие притязаний на политическое верховенство Константинополя. Из Царьграда прислали специалистов для возведения и украшения соборного храма Св. Софии, но в целом должны были воспринять строительную программу Владимира как дерзкий вызов официальной доктрине Империи, гласившей, что народы, принявшие от неё крещение, являются подвластными императору – единственному главе христианского мира.