09 марта 2024, суббота. 08:08
Вчера я решил первым осчастливить Мать. И подарить ей рассвет. Она возмущалась и нудела, никакой благодарности, но смирилась и пошла. Поищем, может ещё кого можно поздравить. Вон на дороге Белка и Стрелка! Девчонки, поздра... Белка и Стрелка показались над забором. Привет! Погодите, а там тогда кто? Два хвоста, ростом с вас. Это не вы?
Мать, пойдём догоним, они уходят! Не надо? Почему? Неизвестно кто? Так у нас, собак, всё просто, не то что у вас. Биологический пол совпадает с гендерной социализацией, или кобель или некобель. Других вариантов нет. Правда вот Лора... вроде не кобель, а писает стоя, как кобель. Хотя у неё такая длинная шерсть, что если она будет писать сидя, как полагается, то намокнет. И замёрзнет.
Короче, всё просто: если там некобель, то поздравлю с Женским днём, а если кобель, то с Мужским. Всё равно нельзя? Ладно, хорошо, не больно то и хотелось. Вернулись домой, лёг спать. Тишина. Но вот зашуршали щупальца, раздался писк... проснулся Ферапонт! Поздравил свою мать, жену, бывшую жену, Мать, миниМать и Тёщу. После завтрака оделся, пошёл поздравлять Маму Бакса. Мы все за ним. Ферапонт подарил ей болгарский перец. Свежий. Один. Большой, красный и красивый, спору нет. Но перец?
На завтрак были оладьи. Ведь восьмого марта не только Восьмое марта, но и Жучий День Рождения. Никто не знает, когда он родился на самом деле, он тогда пришёл без документов. Но он вполне мог родиться и в начале весны, почему нет. В начале весны родился, в конце весны ушёл, через много лет. Жук обожает блины. Даже сейчас. Я бы тоже съел, но мне Мать не даёт.
Зато мне досталась часть от сосиски в тесте. Это был праздничный ужин в честь Жука. Сосиски — и первая и последняя его еда, он их даже взял с собой. МиниМать сделала коллаж, Мать приготовила еду, и, уютно устроившись, они вспоминали приключения Жука. А он сидел рядом и ел сосиски. Просто теперь невидимый.
Где был Геннадий? Геннадий позорил мать, на этот раз — свою. Рассказать? Только умою Мать, она что-то солёная стала.
Так вот. Когда был Геннадий маленьким, с кудрявой головой, мать не научила его элементарным правилам приличия. И поэтому он писает где попало. Может он идентифицирует себя как самца собаки, я не знаю. Но факт остаётся фактом: Геннадий писает прямо на дороге, в общественном месте, где люди ходят и видят.
Я был везде: в нашей деревне, в соседской деревне, нигде больше я не видел такой человеческой ссанины. А кто у нас человек? Мужчина. Женщина ж так, Санчо Панса. И только напротив нашего забора всё зассано этим Дон Кихотом. Люди ходят мимо, по делу и гуляют, с собаками и без, и всем понятно, что за характерные следы на снегу.
Геннадий не виноват, виновата его мать, которая не научила его выбирать подходящее место для опорожнения мочевого пузыря. И Мать, которая упросила его не ссать на огороде, мол, дети в снегу играют. А? Ну да, раньше писал прямо около дома. Где приспичило, там остановился и поливает. Это, конечно, видели не все, а только гости. Но Геннадий очень гостеприимный, и в гости приходили все, кроме Мелкого Пса.
Ещё он не моет руки перед едой, пьёт и ест из общей посуды, плюётся, сморкается куда попало, наверное не умеет пользоваться носовым платком. Позорит мать на каждом углу, стыдоба. Но зато я очень воспитанный, если и позорю Мать, то тайком, где никто не видит. С праздником!
Я сейчас как Геннадий, где вспомнил, там и вылил, а хотел я рассказать, как он провёл вчерашний день.
С утра он лежал и ждал, пока Мать приготовит оладьи. Страдал, так как был голодный, а печёт она долго. После завтрака ещё полежал и уехал с соседом за дровами, дважды. Вернулся, попросил закуски, выпивал в бане. Вернулся, спросил "где сосиски"? Ещё не готовы. Уехал к куму. Вернулся в час ночи, свет не погасил, звук не выключил, упал на диван. В шесть утра очнулся, сбегал пописать (да-да), наконец забрался под одеяло. И типа спит. Вот странно, его мать такая культурная, хорошо воспитанная женщина... Как это яблочко так далеко укатилось?
Что ещё вам рассказать? Вечером гулял по укороченной программе, видел Бакса, видел Лору. Долго играть не стал, Мать жаловалась на спину. Да и всё вроде. Третьего дня, когда гуляли большой толпой, Мать бросила поводок, а я как дунул, я как побежал! Вперёд, вперёд, мимо Осиного дома, мимо Колиного, за поворот и в темноту. Там очнулся, встал на дороге и жду, пока Мать меня найдёт. Она нашла. Я бежал за Белкой и Стрелкой, но они ушли слишком далеко, не догнал. Зато на обратном пути они зашли ко мне в гости, и мы снова втроём прыгали по снежной горе. Которую ещё не подписал Геннадий. Ну теперь точно всё.