Песню «Примадонна» я сочинил в далеком 1987 году в надежде, что Алла Пугачева включит её в свой репертуар. В конце апреля 1989-го, за несколько часов до выступления Аллы Борисовны в "Олимпийском", я ждал, когда она выйдет из подъезда своего дома на Горького, 37, чтобы вручить ей кассету с записью своего "шедевра". Во дворе уже собралась толпа поклонниц из разных городов, и я узнал много интересного для себя. Оказывается, некоторые из них жили в Москве месяцами, чтобы в очередной раз увидеть звезду советской эстрады, засвидетельствовать ей свою любовь и преданность, получить еще одну фотографию с её автографом и дарственной надписью. Если честно, девочки были одна краше другой и очень по-доброму общительные. И мне было, с одной стороны, жаль их. Все-таки они перебивались случайным заработком, жили, где придется, а некоторые вообще проявляли чудеса самоотверженности, сопровождая Примадонну в гастрольных поездках по городам огромной страны. И, в общем, обкрадывали себя. Ведь и время это, и энергию любви и восхищения можно было бы потратить с пользой для своего будущего в каком-нибудь другом деле или миссии. В конце концов, Пугачева и так была звездой советской эстрады, народной любимицей. Но я даже заикнуться не решился бы на эту тему. Преданность ее фанаток была настолько неколебимой, что никакие аргументы не помогли бы их переубедить. Что ж, это был их выбор. Что касается лично меня, то я всегда восхищался проникновенным исполнением Пугачевой таких широко известных песен, как «Айсберг», «Не отрекаются, любя», «Миллион алых роз» и др.
Помню, как заволновалась команда фанаток, когда пришел участковый. Оказывается, он всегда приходил за несколько минут до ее выхода. Как мне объяснили, для соблюдения порядка, предупреждения возможных инцидентов. Пугачева вышла из подъезда быстрым шагом, приветливая, уверенная в себе. Не успел я сориентироваться, как ее плотным кольцом обступила толпа. Несколько девчонок, с которыми я успел сблизиться, видя мою растерянность, помогли мне пробиться сквозь людскую преграду и передать ей кассету прямо в руки. Одна из помогавших мне фанаток, которая наверняка Пугачевой примелькалась, а возможно, звезда ее лично знала, сказала громко, почти прокричала: «Он прилетел из далека, Алла Борисовна, это хорошая песня, прослушайте!». Алла Борисовна благодарно улыбнулась, положила кассету в карман своего черного с серебристым отливом кожаного плаща и даже обещала прослушать песню.
Встреча фанаток со своим кумиром длилась несколько минут. За это время звезда отечественной эстрады раздала с десяток автографов, поблагодарила всех за внимание к себе и, рассекая толпу, в сопровождении мужа, продюсера Евгения Болдина, и юной тогда еще Кристины, направилась к припаркованному рядом с домом Мерседесу. «Поехали с нами», - звали меня в «Олимпийский» мои «друзья-подружки». Я опаздывал на самолет и поехать при всем желании не мог. На прощание мы тепло расцеловались, я пообещал девочкам, что обязательно приеду в Москву, чтобы встретиться с ними.
"На чем же они будут добираться до Олимпийского? - подумал я, провожая их грустным взглядом. Оказывается, за углом их ждал туристический автобус, на нем добрая половина фанаток и мои милые знакомые уехали вслед за своим кумиром.
Господи, когда это было! Кто бы тогда мог подумать, что ветер перемен превратится в разрушительный ураган и разметает наши мечты, как пожелтевшие листья...
ПРИМАДОННА
Она так близко – на экране,
Ты подари ей площадь роз,
Ведь даже айсберг в океане
Стал морем радости и слез.
Припев:
Как ты посмел в нее влюбиться –
Вы далеки как «да» и «нет»!
Она - великая певица,
А ты – непризнанный поэт.
2
Она к мечте плывет со сцены
И песня каждая навскрик!
Она с души срывает цепи
И в мире музыки парит.
Припев.
3.
Она другого любит – очень,
И что с того, что не тебя?
Она поет и дни и ночи,
Не отрекаются, любя.
Припев.
Как ты посмел в нее влюбиться –
Вы далеки как «да» и «нет»:
Она - великая певица,
А ты – непризнанный поэт.
Не шут у трона королевы
И не придворный фаворит –
Ты не последний, ты не первый,
Кто к ней любовь свою хранит.
1987 г.