Сил у Ярослава было достаточно, и он сразу же устремился наперехват медленно возвращавшимся полочанам и варягам. Киевское войско, совершая переходы достойные самого Святослава, уже «на седьмой день», проскакав, по словам С.В. Алексеева «половину Руси», настигло Брячислава на р. Судомири. Нападение было совершенно неожиданным для захватчиков. Полоцкий князь и Эймунд с товарищами спаслись бегством, бросив добычу. Вместо разорения владений племянника Ярослав, как свидетельствует Новгородская летопись, предпочёл переговоры с ним, заключение мира и выгодный союз: «Будь же со мною заодно». Полоцкую подмогу в случае войны киевский князь «покупал» уступкой городов Усвята и Витебска, возможно устранив этим причину «обиды», а также выделением каких-то имущественных прав или привилегий в Киеве, где с тех пор появился известный по ПВЛ «Брячиславов двор». В литературе неоднократно высказывалась мысль о том, что Брячислав Изяславич мог «замещать» в Киеве Ярослава во время его длительного отсутствия в 20-х гг. На прочный союз с ним намекает и наречение очередного сына Ярослава Изяславом, в честь своего брата - отца Полоцкого князя. В результате «…воевал Брячислав вместе с великим князем Ярославом все дни жизни своей». Первой такой войной стал успешный поход на запад к Берестью в следующем году. Так мудрая политика Ярослава не позволила Полоцку превратиться в «отрезанный ломоть» восточного славянства. Полоцкая земля осталась в конфедеративных отношениях с остальной Русью.
Между тем, далеко на юге, за печенежскими степями, на землях былого Боспорского царства набрал силу новый соперник Ярослава, сын Владимира «от чехини» Мстислав. Накануне их схватки ПВЛ описывает подвиги и победы этого талантливого воителя над народами Северного Кавказа. Красивый, высокий, храбрый и щедрый князь Таматархи - Тмутаракани, несомненно, привлекал к себе многих, у кого, как говорится: «силушка по жилушкам переливалась». Удальцы со всей всех концов Восточной и Северной Европы и, в первую очередь, с Кавказа, стекались в его разноплемённую дружину. Подчинив себе людские ресурсы адыгских племён и части остатков былой Хазарии, а также заключив союз с Аланским царством, Мстислав ощутил себя в состоянии потягаться за власть и на Руси. В 1023 г., узнав, что Ярослав снова уехал в Новгород, тмутараканский князь стремительным броском пересёк огромное степное пространство и внезапно подступил к Киеву. Маршрут Мстислава нам источники не сообщают и здесь просматриваются два варианта. Более скрытный, огибая Азовское море, выводил, в черте современного Ростова-на-Дону, на Залозный шлях. Этот древний торговый путь вёл на левобережье и предполагал переправу вблизи Киева, поэтому, скорее всего тмутараканский князь направился на Русь кратчайшим путём - из своих крымских владений, чтобы пройдя Перекопом или Арабатской косой, затем использовать «Гречник» или Солоный шлях, сразу выводившие его на киевскую сторону.
Киевляне «не приняли» незванного гостя, заперев перед ним ворота. Мстислав мог бы попытаться взять город штурмом, но не стал этого делать и ушёл в Чернигов. Древняя столица Северы отнеслись к южному витязю совершенно иначе. Сепаратизм северян, утративших своих князей, ещё не был изжит и этим объясняется готовность местного, достаточно воинственного населения, поддержать этого соискателя киевского «стола». Несомненно, что такая поддержка оговаривалась определёнными условиями, удовлетворившими местную знать. Сев в Чернигове, Мстислав оказывался во главе нового гигантского политического образования из Черноморской Руси и, минимум, трёх сильных племенных союзов, однако, как показали дальнейшие события, власть его признали лишь северяне, радимичи и вятичи предпочли уклониться от участия в чужой для них войне, чем сохранили для Ярослава его влияние на северо-востоке.
Ярослав в это время выехал в Ростовскую землю и далее – в Суздальское ополье, где из-за сильного голода начался мятеж, возглавляемый волхвами. Подавляя его, князь, используя преступления язычников как повод, разорял капища и строил храмы; на обратном пути в Новгород им был основан Волок Ламский. В настоящее время официально считается, что Ярославль основан около, вернее, до 1010 г., т.е. до перевода Ярослава в Новгород (точные даты обоих событий отсутствуют), но, представляется, что именно в 1023 г. князь был более мотивирован строить города (и храмы) на месте капищ и имел более возможностей для этого.