Часть 1 - Нерчинский договор 1689 г.
В прошлой части моего небольшого исследования русско-китайских отношений царского и имперского периода я рассказывал вам о Нерчинском договоре. Заключенный в 1689 г. этот документ стал первым официальным договором, заключенным между властями Китая и России, и заключал в себе ряд весьма важных положений касательно разграничения территорий в дальневосточном регионе. Впрочем, этот договор вряд ли можно было бы назвать выгодным для России: наше государство по нему утрачивало ряд уже освоенных территорий, судоходство по реке Амур было ограничено. Было ясно, что в интересах России будет как можно быстрее пересмотреть этот договор, чтобы поддержать уже тогда высокие темпы освоения новых территорий. В XVIII в. усилиями героя одного из недавних постов Саввы Владиславича-Рагузинского было заключено еще два договора с Китаем: Буринский и Кяхтинский договоры, закреплявшие положения Нерчинского договора, устанавливавшие правила торговли двух стран и образовывавшие в Пекине Русскую духовную миссию. Безусловно это были важные соглашения, однако они не решали главных вопросов, стоявших перед стремительно растущей Российской Империей на Дальнем Востоке.
Подготовка к переговорам
Однако время шло и Цинский Китай был уже не столь могущественен, как полтора столетия назад. В 1850-е гг. он переживал полномасштабный кризис, вызванный накопившимися многолетними противоречиями внутри страны, восстанием тайпинов, проходившим при поддержке Британской империи, и, наконец, 2-й «Опиумной» войной, в которой слабо обученным и плохо вооруженным войскам Китая противостояли армии и флоты двух сильнейших на тот момент европейских держав: уже упомянутой Британской Империи и Франции. Россия же в отношении Китая занимала позицию благожелательного нейтралитета, однако имела в азиатско-тихоокеанском регионе и свой интерес. В чем же он состоял? Россия была и остается огромной страной, в которой важнейшим всегда является вопрос логистики. В 1850-е гг. добраться из Москвы или Петербурга на восток страны можно было тремя способами:
- прорываться через леса и болота Сибири (постройка Транссибирской магистрали начнется лишь через 40 лет) – такая дорога займет около года
- по морю: через Черное, Средиземное, Красное море и Тихий океан – 1,5 месяца
- через Балтийское море, Атлантический и Тихий океаны – 2 месяца
Очевидно, что такой расклад дел никого в Петербурге не устраивал. Понимали это и на местах, обращая особенно пристальное внимание на реку Черного Дракона – Амур, судоходство по которой России было запрещено Нерчинским договором. Генерал-губернатор Восточной Сибири Вильгельм Руперт говорил, что «территории Амурской области на востоке так же важны, как Балтика на Западе». Его преемник на посту генерал-губернатора Николай Николаевич Муравьев и вовсе утверждал, что тот, «кто владеет Амуром – тот владеет Сибирью, по крайней мере до Урала». Эти слова звучали особенно актуально с учетом укрепления позиций Англии, Франции и Североамериканских Соединенных Штатов в этом регионе. Россия вновь рисковала оказаться отрезанной от выхода к морю, теперь еще и на востоке. Еще более тревожным звоночком для России стала атака союзных сил на Петропавловск-Камчатский в ходе Крымской войны (о ней я тоже недавно писал). Нам в тот раз удалось отбиться, однако стало четко ясно, что западные страны не упустят возможности «откусить» этот лакомый тихоокеанский кусок у России и Китая.
Впрочем, у нового генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Муравьева, имевшего широкую поддержку в Петербурге, в первую очередь со стороны императора Николая Первого, слова с делом не расходились. Уже в 1850 г. капитан-лейтенант Невельский, заручившись поддержкой Муравьева, предпринял Амурскую экспедицию, в которой, среди прочего, открыл, что Амур мало того, что судоходен, но и представляет собой, в сущности, прямой выход на Тихоокеанское побережье для Забайкальского региона Российской Империи. Более того, Невельский основал пост Николаевский (будущий Николаевск-на-Амуре), напрямую нарушив положения Нерчинского договора. Российский МИД был в ужасе и по своей «доброй» традиции предлагал умиротворить Китай и западные страны тем, чтобы отступить и признать Амур полностью китайским. Однако император Николай Первый прекрасно понимал куда дует ветер и не только не наказал дерзкого капитана, но и повысил его в звании, назвав его поступок «молодецким, благородным и патриотическим». Касательно же предлагавшейся сдачи Николаевского поста император произнес фразу, ставшую позднее крылатой:
«Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен»
Если до Крымской войны Россия и опасалась военной мощи Англии и продвигалась в Приамурье не столь активно, то, когда война уже началась, бояться стало нечего и некого, ведь боевые действия с Англией уже идут, – генерал-губернатор Муравьев принялся активно осваивать земли Приамурья: строились крепости, поселения, было сформировано казачье войско для защиты границ, продвигалась даже идея о постройке в тех краях железной дороги. Проще говоря, к 1855-1856 гг. Приамурье фактически стало русским регионом.
В этот же период Россия начала «прощупывать почву» для предстоящих переговоров с Китаем касательно Приамурья. В 1855 г. в Китай был направлен проект договора о границах, на который, впрочем, никакого ответа не последовало. В 1857 г. в Китай с переговорами направился вице-адмирал Евфимий Путятин. Однако и здесь Китай не пошел России навстречу: в столицу адмирала не пустили, а в Кяхту и Айгунь, в которых тот ожидал императорскую делегацию так никто и не приехал. Впрочем, его поездка не была совсем уж безрезультатной: Путятин, как представитель нейтральной страны, поучаствовал мирных англо-франко-китайских переговорах, протолкнул идею привлечения русских инструкторов и вооружений для будущего перевооружения и переобучения китайской армии и заключил в Тяньцзине торговый договор с Китайской империей, по которому были расширены торговые и политические права России и ее подданных на территории Поднебесной. Помимо прочего, этот договор содержал намерение в будущих документах определить границы двух государств, что произойдет уже в следующем году.
Переговоры и их исход
В 1858 г. в Айгуне начались долгожданные переговоры Российской и Китайской империй касательно определения границ на Дальнем Востоке и пересмотра Нерчинского договора 1689 г. В составе русской делегации в переговорах участвовали генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьев, представитель МИДа Петр Перовский и бывший «петрашевец», сибирский магнат, промышленник и изобретатель Рафаил Черносвитов (будущий автор текста договора). Китайская делегация состояла из командующего Амурской армией И-Шаня и помощника начальника дивизиона Дзираминги. Россия прибыла на переговоры с целью получить в свое владение земли по Амуру, что вело бы к расширению транспортных возможностей империи в этом регионе. Не забывал Муравьев и об интересах китайцев. Прекрасно осознавая настроения, царившие в Поднебесной, Муравьев утверждал:
«Отражение англо-французской агрессии ясно показывает, как необходима защита нами Амура и должно убедить вас в том, что без принятых Россией мер паровые суда Англии и Франции безнаказанно поднимались бы вверх по реке и проникли до внутренних областей России и Китая»
Русская делегация шла и на более жесткие методы переговоров, завуалированно угрожая войной и так ослабевшему Китаю. Россия обвиняла Китай в нарушении положений Нерчинского договоре: в сборе ясака с жителей территории Российской империи, в нападении на русскую факторию, игнорировании посольства Евфимия Путятина и прочем. Китайцы нервничали, так как такие обвинения и правда могли привести к развязыванию новой войны, что могло бы обрушить Цинскую династию. Тем не менее, китайская делегация пыталась сначала тянуть переговоры, затем пытаться доказать, что земли Уссурийского края принадлежат им, так как с жителей этих земель империей собирается ясак и там действуют цинские конные караулы, что, впрочем, не очень сильно помогало в защите их аргументов. Непримиримость сторон поставила переговоры на край срыва. Осознавая, что цинская делегация не хочет прослыть чересчур угодливой по отношению к иностранцам, Муравьев решился пойти на некоторые уступки и согласиться на компромиссный вариант договора.
В итоге 28 мая 1858 г. был заключен Айгунский договор, по которому:
- Территории до левого берега Амура признавались территорией России
- Правый берег Амура вплоть до реки Уссури признавался территорией Китая
- Территория от реки Уссури до Тихого океана – совместным владением России и Китая
- Устанавливался режим свободной торговли для жителей обоих берегов Амура
- По рекам Амур, Сунгари и Уссури разрешалось лишь русское и китайское судоходство
- Россия обязалась оказать Китаю поддержку в борьбе с тайпинами
В России этот договор был воспринят, как громкий успех русской дипломатии, ведь наша страна спустя 100 с лишним лет наконец вернула себе когда-то освоенные, но утерянные земли. Уже совсем скоро в Иркутске будут возведены в честь этого события триумфальные ворота, а графу Муравьеву будет пожалован титул «Амурский»
Несмотря на все уступки, китайский посланник И-Шань подписывал договор с явной неохотой. Более того, китайцы были уверены, что у того и вовсе не было полномочий подписывать такой договор. Династия Цинь считала земли Приамурья своим родовым доменом, поэтому по правилам того времени, этот договор должен был бы подписать сам император. По этой же самой причине китайцы не торопились ратифицировать Айгунский договор. Россию это поставило в несколько подвешенное состояние: с одной стороны, скорость освоения тех земель русскими казаками и переселенцами не только не замедлилась, но и ускорилась (к примеру, в 1857 г. в Приамурье возникло 15 казачьих станиц, а уже в 1858 г. их появилось аж 35), а с другой – речи о постройке новых портов без официального признания договора идти не могло. Стало ясно, что для того, чтобы завершить дело освоения русского Дальнего Востока раз и навсегда, понадобится еще одна громкая дипломатическая победа и еще один герой, который ее принесет. Такой человек найдется и речь о нем пойдет в заключительной части нашего рассказа.
Подписывайтесь на канал "Россия в контексте" в Дзене и следите за нами в Телеграме - там еще больше интересных материалов.