В век электроники конфиденциальность необходима для открытого общества. Конфиденциальность — это не секретность. Личное дело — это то, о чем человек не хочет, чтобы знал весь мир, а секретное дело — это то, о чем не должен знать никто. Конфиденциальность — это возможность выбирать, что раскрывать миру о себе.
Если две стороны имеют какие-то отношения, то у каждой из них остается память об этом. Каждая сторона может рассказать о своих воспоминаниях; как кто-то может этому помешать? Можно было бы принять законы против этого, но свобода слова, даже в большей степени, чем неприкосновенность частной жизни, является основой открытого общества; мы стремимся не ограничивать никакую речь вообще. Если множество участников общаются вместе на одном форуме, каждый из них может говорить со всеми остальными и объединять знания о других людях. Возможности электронных коммуникаций сделали реальной такое групповое общение, и оно не исчезнет только потому, что мы можем этого хотеть.
Поскольку мы стремимся к конфиденциальности, мы должны обеспечить, чтобы каждая сторона сделки знала только то, что непосредственно необходимо для этой сделки. Поскольку о любой информации можно говорить, мы должны позаботиться о том, чтобы раскрывать как можно меньше. В большинстве случаев личная личность не играет большой роли. Когда я покупаю журнал в магазине и протягиваю продавцу наличные, нет необходимости знать, кто я такой. Когда я прошу своего провайдера электронной почты отправлять и получать сообщения, ему не нужно знать, с кем я разговариваю, что я говорю или что говорят мне другие; провайдеру нужно знать только, как передать сообщение и сколько я должен ему за это заплатить. Когда моя личность раскрывается механизмом, лежащим в основе транзакции, у меня нет приватности. Я не могу раскрывать себя выборочно; я должен раскрывать себя полностью.
Поэтому для обеспечения приватности в открытом обществе необходимы системы анонимных транзакций. До сих пор основной такой системой были наличные деньги. Система анонимных транзакций — это не система секретных транзакций. Анонимная система позволяет людям раскрывать свою личность по желанию и только по желанию; это и есть суть приватности.
Конфиденциальность в открытом обществе требует криптографии. Если я что-то говорю, я хочу, чтобы это услышали только те, кому я это предназначаю. Если содержание моей речи доступно всему миру, у меня нет приватности. Зашифровать — значит выразить желание уединиться, а зашифровать с помощью слабой криптографии — значит выразить не слишком большое желание уединиться. Чтобы с уверенностью раскрыть свою личность, когда по умолчанию используется анонимность, требуется криптографическая подпись.
Мы не можем ожидать, что правительства, корпорации или другие крупные безликие организации предоставят нам конфиденциальность из своего благоволения. Им выгодно говорить о нас, и мы должны ожидать, что они будут говорить. Пытаться предотвратить это — значит бороться с реалиями информации. Информация не просто хочет быть свободной, она жаждет быть свободной. Информация расширяется, чтобы заполнить доступное пространство. Информация — это младший и сильный брат сплетни; информация более быстра, у нее больше глаз, она больше знает и меньше понимает, чем сплетня.
Мы должны защищать свою частную жизнь, если рассчитываем на нее. Мы должны объединиться и создать системы, позволяющие совершать анонимные сделки. Люди веками защищали свою частную жизнь с помощью шепота, темноты, конвертов, закрытых дверей, тайных рукопожатий и курьеров. Технологии прошлого не позволяли обеспечить неприкосновенность частной жизни, но электронные технологии позволяют это сделать.
Мы, шифропанки, посвятили себя созданию анонимных систем. Мы защищаем нашу частную жизнь с помощью криптографии, систем анонимной пересылки почты, цифровых подписей и электронных денег.
Шифропанки пишут код. Мы знаем, что кто-то должен написать программное обеспечение для защиты приватности, и, поскольку мы не сможем добиться приватности, если все мы не сделаем этого, мы собираемся написать его. Мы публикуем наш код, чтобы наши коллеги-шифропанки могли практиковаться с ним. Наш код свободен для использования во всем мире. Нас не очень волнует, что вы не одобряете программы, которые мы пишем. Мы знаем, что программное обеспечение нельзя уничтожить, а широко разветвленную систему нельзя отключить.
Шифропанки презирают регулирование криптографии, поскольку шифрование по своей сути является приватным актом. Акт шифрования, по сути, убирает информацию из публичной сферы. Даже законы, запрещающие криптографию, распространяются только до границы страны и до руки принуждения. Криптография неизбежно распространится по всему миру, а вместе с ней и системы анонимных транзакций, которые она делает возможными.
Чтобы приватность получила широкое распространение, она должна стать частью общественности. Люди должны объединиться и вместе внедрить эти системы для общего блага. Конфиденциальность возможна только в сотрудничестве с другими членами общества. Мы, Шифропанки, ждем ваших вопросов и предложений и надеемся, что сможем заинтересовать вас для осуществления плана. Но мы не свернем с намеченного курса из-за того, что некоторые не согласны с нашими целями.
Шифропанки активно участвуют в том, чтобы сделать сети более безопасными для частной жизни. Давайте двигаться вперед вместе.
Вперед.
Эрик Хьюз, 9 марта 1993 г.
Оригинал манифеста на английском языке: A Cypherpunk’s Manifesto
