Глава 1. Анна. Неудачный ужин
Дом очаровал ее с первого взгляда. Со стороны он казался небольшим и неказистым - с беленого фасада кое-где облупилась краска, верхняя часть арки парадного входа была неаккуратно заложена кирпичами и кое-как забелена. Зато окна, большие, трехстворчатые и скругленные сверху, оказались хорошо отреставрированными. Никакого уродливого пластика - настоящие деревянные рамы. Нарядный каменный фронтон, украшенный ажурной лепниной, тоже радовал глаз. Низенькое крылечко с колоннами было когда-то тщательно очищено от травы и грязи и снова покрылось оборками травы и одуванчиков.
Анна оглянулась на дом, словно не желая с ним расставаться. Ей всего-то надо дойти до ближайшего магазина, чтобы купить продукты и кое-какие мелочи по хозяйству. Она приехала в Ельск только вчера вечером, провела ночь в этом удивительном месте, а с утра, когда пригревавшее по-весеннему солнце залило комнаты чудесным сиянием, ощутила необычайный прилив сил. Послезавтра к ней присоединится Миша, и надо бы к его приезду слегка облагородить жилище - убрать с полов и мебели изрядный слой пыли, вымыть окна да наполнить холодильник хоть какой-нибудь едой.
В городе она уже бывала несколько раз, в те дни, когда Кейт еще только вышла замуж и они с Киром прятались здесь от многочисленных обожателей Кейт, жаждущих взглянуть на ее выбор. Анна с Киром не сошлась. На ее вкус он был слишком холеный, с одной стороны, а с другой - слишком уж мягкотелый. Под каблуком ее решительной старшей сестры он оказался как-то чересчур уж быстро. Впрочем, Кейт это умела - очаровывать сразу и навсегда, покорять и превращать в своих преданных поклонников всех, кто попадал под убийственное излучение ее обаяния. Вот и Кир не устоял - им хватило всего полгода, чтобы совершить этот скоропостижный и безумный, с ее свободолюбивой точки зрения, шаг.
Дом принадлежал Киру. Анну удивляло, что привело его, обеспеченного отпрыска малоизвестного, но процветающего чешского рода, в российскую глубинку, в этот старинный городок на берегу северной реки. Сам Кир утверждал, что дом приобретен еще его прадедом до революции. Прадед был славянофилом, планировал развивать в Ельске свое дело - поставить пивоварню и варить качественное, по старинным семейным рецептам, пиво, да так и не доехал до этих краев. Дом каким-то чудом пережил революцию, перейдя во владение местных советов, и только в конце девяностых его отец приехал сюда, чтобы вернуть принадлежащее семье наследство. Какое-то время его реставрировали и обживали заново, потом - изредка навещали, и в последние пару лет тут время от времени обитали Кейт и Кир, наезжая в глубинку по выходным и праздникам. А теперь... теперь он неожиданно оказался в полной ее собственности, поставив ее в тупик вместе с загадочным отъездом Кейт.
Полгода назад сестра позвонила и безапелляционным тоном сообщила, что уезжает вместе с мужем куда-то к его чешской родне. Название города Анне ни о чем не говорило. Они чуть было не поругались, но Кейт поклялась, что как только они освоятся на новом месте, она заберет ее с собой, а пока... Пока Кир перепишет на нее дом в Ельске, чтобы у нее была хоть какая-то собственность за душой. "Можешь делать с ним все что хочешь, - заявила она со смехом. - Нам он больше не нужен. Хочешь - живи в нем, хочешь - сдай, хочешь - продай. Теперь он полностью твой."
Неожиданное решение сестры потрясло Анну безмерно: ни разу они с Киром не обмолвились о том, что собираются куда-то уезжать. Кейт весьма ценила свою карьеру - она была успешным маркетологом и занимала престижную должность в крупной компании. Чем занимался Кир, Анна так и не поняла. Были у него какие-то бизнесы и в России, и в Чехии, которые не требовали личного присутствия в офисе и управлялись дистанционно. Эта сторона его биографии ее не интересовала - никогда, никогда она не простит и не примет человека, который отнял у нее самого близкого, самого дорогого друга - сестру.
У нее не было никого ближе Кейт. Родители развелись давно и оба заново построили семьи. Матери, несмотря на честную помощь отца, было не сколько тяжело, сколько тягостно тащить в одиночку двоих девчонок, и воспитание младшей, Анны, было свалено на старшую, Катю. Характером мама была такая же, как и Кейт - деятельная, активная, после развода она сменила несколько поклонников и как только Кейт поступила в университет и стала жить самостоятельно, снова вышла замуж. Отчим благосклонно относился к Анне, но родным так и не стал, зато старшая сестра, как и раньше, продолжала опекать младшую, тихую и мечтательную девочку, единственной жизненной страстью которой было желание рисовать.
К счастью, с математикой и компами у Анны тоже было неплохо: повезло с учителем в школе, да и отец-инженер приложил немало усилий, чтобы у обеих девочек в голове были не только парни и платьица, и Анна с легкостью освоила веб-дизайн. К своим 28 годам она имела солидную клиентскую базу и стабильно жила фрилансом, но на свое жилье так и не накопила. После отъезда Кейт пришла безумная мысль - а что если поселиться там, в глубинке, и пожить в стороне от шума и соблазнов большого города? Мысль очаровывала своей непредсказуемостью, и в один прекрасный день Анна решилась. Офиса, куда требовалось ходить на работу, у нее не было, живой круг общения давно сузился из-за привязанности к компьютеру, превратившись в виртуальный, и перспектива оказаться в новом месте показалась невероятно заманчивой. Она собрала весь свой небогатый скарб, по очереди навестила мать и отца, оставила им свой новый адрес и съехала со съемной квартиры.
Несмотря на провинциальность, маленький старинный городок восхитил ее своей ухоженностью: тут не было разбитых тротуаров, перекошенных обветшавших домов, уродливых обшарпанных заборов. Ровные чистенькие улочки, несколько старинных, бережно отреставрированных церквей, три улицы типично русских домиков 18-19 века, аккуратно восстановленные деревянные особняки века двадцатого, мудро стилизованные под местную старину киоски, вывески и остановки. Новостройки вокруг исторического центра удачно вписывались в городскую среду, и даже аккуратно сохраненные с советской эпохи памятники вождям не портили общей атмосферы.
Пройдясь по местным магазинам, Анна печально констатировала, что в будущем лучше заказывать все нужное заранее, через интернет. Ассортимент товаров скорее удручал, но зато продукция местных ферм оказалась выше всяческих похвал. Нагрузив рюкзак до отказа, она, обливаясь потом, еле дотащилась до дома, и, поднявшись по гладким, все еще влажным от утреннего дождя ступенькам, ввалилась в сумрачную прохладу каменного холла.
Дом... В те времена, когда тут обитала Кейт, он показался ей чужим и холодным, но сейчас она смотрела на него другими глазами. Тогда ее волновало совсем другое - ее комната находилась на втором этаже, по соседству со спальней Кейт, и ее изрядно раздражали доносившиеся оттуда по вечерам звуки. Да, она ревновала, мучительно ревновала сестру к этому холеному красавцу-блондину с влажными карими глазами, смотревшему на Кейт с обожанием собственника. Теперь же ничто тут не напоминало о его прежнем владельце и никто не мешал ее одиночеству.
Хотя послезавтра... Послезавтра тут появится Миша, ее новый знакомый, с которым все так неожиданно завертелось. Анна легко знакомилась с мужчинами и даже немного влюблялась, но быстро теряла интерес, охладевая после двух-трех свиданий. Миша продержался уже месяц, и хотя они до сих пор не перешли черту, бросать ее не собирался, да и она сама все еще испытывала к нему странную тягу, помноженную на любопытство.
Отнеся покупки на кухню, рассовав их по полкам и загрузив холодильник, она нехотя принялась за уборку.
Дом был двухэтажный, с погребом и чердаком. В погребе обнаружилось несколько дорогих бутылок, на чердаке - пара коробок со старыми вещами и массивный кожаный диван с потрескавшейся обивкой. На первом этаже находились кухня, гостиная и столовая, из просторной приемной наверх плавным изгибом поднималась широкая лестница с причудливым чугунным литьем. Наверху было три спальни, каждая - с собственным санузлом и просторный кабинет, который сразу же полюбился Анне больше остальных мест. Окна его выходили на заросший кустами сирени и шиповником внутренний дворик. Вся мебель в доме выглядела антикварной, но таковой не являлась - Анна знала от Кейт, что это качественная имитация. Сестра рассказывала, что мебель восстановлена по чертежам из музеев и частных коллекций. Темно-коричневый, почти черный наборный пол тоже выглядел аутентичным, и тоже таковым не являлся. Стены комнат первого этажа были очищены от краски и обоев, краснокирпичная кладка залакирована, в каждом помещении размещался камин с классическим порталом, белый потолок украшали лепнины, широкие диваны и кресла были обиты тканями глубоких зеленых и горчичных тонов.
Многие удивительные мелочи ставили Анну в тупик. Например, ковры, представлявшие собой шкуры экзотических животных, неотличимо похожих на настоящих. Тончайшая выделка, удивительная расцветка и мех, на ощупь натуральный, но по факту - искусная подделка. Картины на стенах притягивали ее художественную натуру, и в то же время оставляли в недоумении странным сочетанием реализма и фантастичности. Воздушный, сияющий город с хрупкими, словно хрустальными, строениями в окружении экзотических садов, гигантский тропический лес с необыкновенными животными, выписанный тонкими, воздушными мазками храм в виде сердца, или романтичный пейзаж, висящий в бывшей спальне Кейт с мрачноватым полуразрушенным замком на утесе - все они были написаны в одном стиле и имели какое-то неуловимое сходство, словно изображали разные стороны одного и того же места.
Но самым загадочным предметом в доме было зеркало в кабинете. Настоящее старое зеркало, не имитация, с потемневшей амальгамой, высокое - почти до потолка, в тяжелой медной раме, с вензелями по углам. Анна глядела на свое тусклое, слега размытое отражение, и каждый раз с трудом отводила взгляд. Зачем оно здесь, в этом доме-подделке, полном лоска, блеска и ненастоящей старины? Словно дверь в потусторонний мир, или всевидящее око, способное показать тебе иные пространства или далеких людей. Анна попыталась представить красотку Кейт, поправляющую перед этим зеркалом прическу, и не смогла.
Она боязливо протянула руку и коснулась тусклой поверхности. Свет мой, зеркальце, скажи... есть ли у меня шансы найти кого-нибудь с моим-то строптивым характером, любовью к одиночеству и весьма заурядной внешностью? Мише-то я понравилась, кажется, но способна ли я сама на ответное чувство? Пройдет время, и он, как и все предыдущие, покажется мне тусклым, как это зеркало, и я начну маяться, как бы отвязаться от него наиболее деликатным и необидным способом...
Может, не надо было его приглашать? Подождать бы еще недельку...
Оторвавшись от зеркала, она решительно взялась за швабру. Так она никогда не закончит уборку, а еще надо бы хоть что-то начать готовить. И погулять, обязательно погулять по городу - надо найти места, где можно сесть в тишине и порисовать здешние красивости.
***
На следующий день она встретила Мишу на жд станции. До дома они дошли пешком, с тревогой поглядывая на небо, грозящее разразиться очередным весенним дождем. Он непринужденно болтал о дороге, о погоде и о новостях, отвешивал комплименты ее новой стрижке - Анна не любила длинные волосы и всегда стриглась коротко. Мягкие темно-русые волосы не были густыми от рождения, она давно нашла любимую стрижку и не позволяла парикмахерам экспериментировать, к тому же, стрижка выгодно оттеняла ее темно-серые глаза и белую, нежную кожу.
Пока он болтал, она разглядывала его сбоку. Высокий и черноволосый, с тонкими чертами лица и чуть капризными губами, он был красив аристократичной мужской красотой и одет с элегантной простотой, но браслеты на запястьях – серебряный с крупными гладкими звеньями, и второй, похожий на смарт-часы, смотрелись экзотично.
- Сколько ты можешь остаться? - спросила она уже у дома
- До понедельника, - Миша сокрушенно вздохнул. - Мне нужно появиться в конторе и отчитаться о проделанной работе.
Анна кивнула. Миша не особо распространялся о своей "конторе", из чего она сделала вывод, что работа его связана со спецслужбами и болтать языком не позволяет. Зайдя в дом, он небрежно бросил на пол полупустую сумку и с улыбкой притянул ее к себе.
Целовались они недолго - у Анны перехватило дыхание, и она осторожно высвободилась.
- Давай я тебе дом покажу, - решительно взяв его за руку, она потащила его в гостиную, испытывая странную неловкость - поцелуй ее совершенно не вдохновил. Миша последовал за ней, с любопытством оглядывая изысканные интерьеры и отпуская многозначительные комментарии. Взгляд его задержался на фантастических картинах в гостиной, но лишь на несколько мгновений – он удивленно приподнял брови и тут же устремился дальше. Когда они спустились вниз, в прихожую, он, снова взяв ее за руку, предложил:
- А давай поужинаем где-нибудь в городе? Есть тут приличный ресторан?
Анна растеряно пожала плечами.
- О, тут совсем рядом есть одно местечко, - сообщил Миша, быстро проглядев интернет-отзывы. - Итальянская кухня и местные мидии. Рискнем?
Она решительно кивнула.
- Подожди, я переоденусь.
- Ты и так хороша, - многозначительно улыбнулся он. - В конце концов, не в Метрополь идем.
Ресторанчик не произвел на них особого впечатления: итальянская кухня на русский манер давно успела надоесть и в других местах, а мидии они не рискнули заказывать, сомневаясь в их свежести, зато вино ликвидировало остаточную неловкость и настроило на романтичный, беспечный лад. Домой возвращались уже в ранних сумерках, и Миша предложил пройтись по городским улочкам, чтобы растрясти съеденное.
Они шли и болтали обо всем и ни о чем - о своих детских воспоминаниях, о родных, о местной архитектуре и о правильном планировании застройки, о погоде и о планах на завтрашний день, когда Анну понемногу начало мутить. Вроде бы в ресторане не было ничего подозрительного... Тем не менее, с каждым шагом ей становилось все хуже. Тошнота подкатывала к горлу, сердце бухало, как безумное, отдаваясь в горле, ноги, казалось бы, совсем перестали слушаться и норовили зацепиться одна за другую. Споткнувшись, она схватилась за Мишу и в ужасе подумала, что сейчас ее стошнит, и прямо на него, испуганно оттолкнула в сторону и все-таки потеряла равновесие, упала на колени и едва смягчила падение, выставив вперед руки.
В этот момент рядом с ними неожиданно остановилась машина - большой внедорожник нелепого песочно-желтого цвета, из него вышел седоватый мужчина в куртке и джинсах и, остановившись напротив них, что-то резко и требовательно сказал Мише. Тот дернулся и, словно нехотя, опустил руку в карман. Анна, которой на несколько мгновений стало легче, испуганно подумала о пистолете, но ее друг медленно вытащил из кармана пиджака какой-то длинный и плоский предмет, похожий на веретено, металлический, с зеленой полоской-насечкой посредине. Мужчина размахнулся и ударил его, выбивая веретено из рук, но Миша не стал его поднимать, а вместо этого сделал шаг навстречу и неуловимым, текучим движением отбросил хозяина джипа назад, на капот. Потом, не глядя на Анну, поднял веретено - в этот момент ее снова затошнило, то ли от страха, то ли от несъедобной пищи, - и уже было сунул его обратно в карман, когда хозяин джипа бросился на него снова и коротко ударил его в висок чем-то зажатым в руке. Миша пошатнулся и осел на землю, и она, чувствуя, как разрывается от боли ее собственная голова, попыталась закричать, но горло сжалось до боли, не давая вдохнуть, свет взорвался миллионами искр и тотчас же потух, погружая ее во тьму.