После празднования юбилея – пятьдесят пять лет – у Михаила Альбертовича совсем испортился характер. Он стал угрюмым, раздражительным и злым. И даже иногда позволял себе покрикивать на жену, чего в прежние годы трудно было представить. А однажды вообще заявил, что они должны развестись.
Лариса Анатольевна, привыкшая к разным чудачествам мужа, пропустила его слова мимо ушей – мало ли чего человек в плохом настроении ляпнул? Но на следующий день Михаил Альбертович вернулся к вчерашнему разговору.
– Я подал на развод, – положил он перед супругой бумажку.
– Что? – она взяла в руки листок. – Ты о чём? Какой развод?
– Всё, нажились, хватит!
Лариса Анатольевна непонимающе смотрела на мужа: если это шутка, то глупая. И вдобавок обидная. Какой может быть развод после стольких лет совместной жизни? Внучки уже скоро в школу пойдут…
– Ты серьёзно?
– А разве не видно?
Михаил Альбертович вытащил с лоджии чемодан и начал укладывать в него свои вещи.
– Миша, объясни, что происходит!
Он застыл с двумя свитерами в руках, выбирая, какой взять с собой.
– Слепая, что ли? Не видишь, вещи собираю?
– Да расскажи ты, в конце концов, что у тебя стряслось!
– Какой из них ты связала?
– Серый.
Михаил Альбертович отбросил его в сторону.
– А синий покупала, – добавила Лариса Анатольевна.
Он отбросил и второй свитер.
– Ничего от тебя не надо!
– Миша, я вообще-то все вещи тебе покупала.
– Значит, голый уйду!
Михаил Альбертович порылся в шкафу.
– А, нашёл! Вот эту спецовку мне на старой работе выдали. В ней и пойду!
Лариса Анатольевна подошла к мужу и вырвала спецовку из его рук.
– Хватит устраивать цирк! Рассказывай!
Он посмотрел ей прямо в глаза и отчётливо произнёс:
– Я. Всё. Знаю.
– Что ты знаешь?
– Всё!
– Да что всё?! Ты можешь уже конкретно сказать?!
– Ладно… Ты мне изменяла!
– Кто?! Я?! Какая чушь!
– Не смей врать! Я всё знаю! Мне Фатеев на юбилее пьяный разболтал, как ты с ним чуть ли ни сразу после нашей свадьбы загуляла!
На лице Ларисы Анатольевны мелькнула тревога, но она молча ушла на кухню.
– Ничего не скажешь? – Михаил Альбертович зашёл вслед за ней. – Ты же так хотела поговорить… – злости у него не было, только кровь стучала в висках, да пересохло горло.
– А что сказать? Ты ведь всё знаешь… Славке теперь придётся отчество менять…
– Славке? А он тут при… – начал было уточнять Михаил Альбертович, но осёкся, поражённый внезапной догадкой.
– А ты как думал? – зло проговорила жена. – Гуляла с Фатеевым, а забеременела от тебя? Три года после свадьбы не могла забеременеть, а потом – раз и готово! Чудо! Так ты думал?
– Нет, – прохрипел Михаил Альбертович. – Мне Фатеев про другое рассказывал…
– Ха! Нашёл кому верить! Болтун твой Фатеев! И врун! Почти тридцать лет в браке – и вдруг усомнился во мне! Вот теперь и гадай, чей Славка сын! Такую правду ты хотел?! Доволен?!
Кровь в висках уже не просто стучала, а молотила отбойным молотком. Михаилу Альбертовичу не хватало воздуха, голова гудела.
– Уходи, – рука потянулась к стоящей на столе вазе. – Уходи!
В одно мгновение жизнь Михаила Альбертовича перевернулась. Жена, любимый сын и обожаемые внучки внезапно могли оказаться чужими людьми. А если Фатеев наврал? Да нет, зачем ему врать? Мы же с ним старые друзья, столько всего вместе прошли... А почему раньше не сказал? Зачем скрывал? Может, и правда, соврал? А ведь он в Ларку давно влюблён... Ещё в молодости подкатывал к ней свои шары! А сейчас на старость лет осмелел, выждал подходящий момент и пьяный наговорил. Решил поссорить нас. Вот я дурак!
Он видел, как одевается супруга, но плохо понимал, что происходит, а со звуком закрывающейся входной двери повалился на бок.
***
На следующий день Михаил Альбертович очнулся в больнице. Рядом сидела жена, за её спиной белело испуганное лицо сына.
– Мишенька! Родненький! – Лариса Анатольевна плакала. – Слава Богу, очнулся! Прости меня…
– Папа, нельзя же так… Хорошо, что мама за телефоном вернулась…
– Воды, – одними губами прошептал Михаил Альбертович.
Он сделал несколько глотков и вгляделся в лицо сына.
– Ну какой же Фатеев… Вылитый я…
– Что ты сказал?
– Ничего… Это я так…
На следующий день пришли друзья. К ним вышел врач и спросил, кто из них Фатеев. А потом сказал, что Михаил Альбертович просил посторонних людей в палату не пускать.