На ежегодном саммите Сообщества латиноамериканских и карибских государств (CELAC) президент Колумбии Густаво Петро заявил, что антинаркотическая политика США привела к «геноциду» латиноамериканцев. «За последние полвека мы пережили геноцид миллиона латиноамериканцев», - сказал он. Вина США, по мнению Петро, заключается в том, что они основывают свою стратегию борьбы с наркотиками на «репрессиях», а не на «профилактике и общественном здравоохранении».
У стран Латинской Америки сложные отношения с США, и латиноамериканцы вовсе не обязаны их любить. Колумбийцы не могут забыть американцам тот факт, что те содействовали (если не организовали) отделение Панамы. Но это не повод жонглировать такими серьёзными обвинениями, как геноцид. Это истребление людей по расовому или национальному признаку, и обвинять в нём американцев по отношению к латиноамериканцам несерьёзно. И вообще-то профилактикой и здравоохранением в Колумбии должны заниматься прежде всего сами колумбийцы: у страны, экспортирующей нефть, кофе, уголь, золото и драгоценные камни, денег на это должно хватать. Насчёт «репрессий» аргумент Петро тоже принять нельзя: американские войска и тем более репрессивные органы, исключая несколько десятков советников, на территории Колумбии не присутствуют.
И совсем нелогичным выглядит связывание этого «геноцида» с антинаркотической борьбой, развёрнутой США. Потому, что страны Латинской Америки страдают от наркотиков не меньше, а гораздо больше, чем США. Для США наркотики – социальное бедствие, уносящее жизни и здоровье людей. Для Латинской Америки это не меньшая социальная проблема (латиноамериканцы умирают от наркотиков точно так же, как американцы и другие народы), но это ещё и экономические, политические и военные проблемы. Наркомафия коррумпирует власти, силой и подкупом устанавливает свою власть, убивая десятки тысяч людей в Колумбии, Мексике, странах Центральной Америки и Бразилии. Она уродует экономику, не давая странам региона развиваться – кто будет туда инвестировать, если на улицах царит беспредел, чиновники запуганы или коррумпированы, а бандиты облагают «налогом» всё, что можно? О каком развитии можно говорить, если сотни тысяч молодых людей, вместо того, чтобы учиться и работать, идут в бандиты?
Поэтому война с наркотиками как минимум одинаково выгодна и США, и Латинской Америке.
Но у Густаво Петро другое мнение. Его предвыборная кампания была основана на программе «Полного мира» - заключении мира с повстанцами и прекращении войны с наркотиками. При этом Петро обещал (и обещает до сих пор) продолжать войну с преступностью. Хотя это абсурд: невозможно воевать с бандами, не покушаясь на источник их заработка – наркотики. И как будет выглядеть примирение с повстанцами, если они живут за счёт той же наркоторговли, рэкета и киднеппинга? Как говаривал незабвенный Шариков, «где же я буду харчеваться»?
В силу всего сказанного появляется главный вопрос: а не связан ли сам Петро с наркобизнесом? Свидетельств этого нет. Хотя в 2023 г. сын президента Николас Петро был арестован за получение крупных сумм от наркоторговцев, причём на допросах он сообщил, что деньги, полученные от преступных группировок, использовались для финансирования президентской кампании его отца.
Густаво Петро в молодости был повстанцем «Движения 19 апреля» (М-19), и до сих пор остаётся "верен идеалам". И это не просто слова: став президентом, он назначил начальником разведки бывшего боевика М-19.
Деятельность М-19 началась с шокирующей акции: повстанцы в 1974 г. похитили из музея шпагу Симона Боливара. Группировка и дальше действовала ярко: боевики М-19 захватывали здания Муниципального совета столицы, музей Гайтана, посольства Никарагуа и Доминиканской Республики. М-19 грабило банки и магазины, похищало политиков и бизнесменов, в первом случае выставляя политические требования, во втором – требуя выкуп.
Из многочисленных похищений коммерсантов самым громким (и самым опасным для самих боевиков) стало похищение в 1981 г. Марты Ньевес Очоа Васкес, дочери Фабио Очоа, одного из руководителей Медельинского наркокартеля. За ее освобождение M-19 затребовало у мафии $12 миллионов. Однако в ответ картель создал специальный вооруженный отряд под названием «Смерть похитителям», который начал истребление повстанцев. Среди убитых боевиками картеля оказался один из руководителей М-19 Гильермо Элвесио Руис, а также его родные. В феврале 1982 г. повстанцы освободили Марту Очоа, фактически признав свое поражение, и заключили мир с картелем. В войне с мафией M-19 потерпело стратегическое поражение. Остатки повстанцев этой группировки скрылись в труднодоступных районах.
Тем временем Колумбия стремительно менялась: шайки наркоторговцев выросли в наркокартели, имевшие мощные силовые группы. К началу 1980-х самым сильным стал Медельинский картель по главе с Пабло Эскобаром, семьей Очоа, Карлосом Ледером и Родригесом Гачей. Конкуренцию ему составлял сформированный братьями Орехуэла картель из города Кали. Медельинский картель придерживался левых взглядов, и поддерживал повстанцев, картель Кали стоял на правых позициях, и финансировал правые Силы самообороны.
В 1982-86 гг. картели двинулись в политику: Эскобар стал депутатом Конгресса, вступив в организованную на кокаиновые средства группу «Новый либерализм» левого толка. Газета группы демонстративно издавалась на бумаге салатного цвета – цвета листьев коки. Политическое кредо «Нового либерализма» было простым: поскольку кокаин потребляют империалисты, надо разрешить его производство и продажу, что будет приносить бюджету $60 млрд. ежегодно. Кроме того, тотальная наркомания ослабит империалистов и таким образом укрепит независимость Колумбии.
В 1984 г. ослабевшее М-19 заключило перемирие с правительством, однако затем произошло событие, суть которого неясна до сих пор – боевики М-19 захватили столичный Дворец правосудия с более чем сотней судей и прокуроров. Сами повстанцы объяснили эту акцию тем, что правительство не придерживается условий соглашения, а полиция и «эскадроны смерти» убивают легализовавшихся повстанцев. Причина странная: правительство было явно заинтересовано в мире с повстанцами. Царившее в Колумбии неконтролируемое насилие, конечно, уносило жизни и бывших партизан, но власти тут явно были ни при чем. В основном повстанцы различных группировок уничтожали друг друга (например, боевики коммунистических Революционных вооружённых сил (FARC) истребили занявшихся мирным трудом боевиков маоистской Национально-освободительной армии).
Во дворце правосудия был сосредоточен огромный массив документов, касающихся деятельности наркокартелей, в первую очередь Медельинского. Эти документы были уничтожены повстанцами М-19, а судьи и прокуроры, занимавшиеся картелем, погибли (всего в ходе штурма, предпринятого армией, погибли 120 человек).
После захвата Дворца правосудия министр юстиции Колумбии Энрике Парехо заявил, что захват профинансировали наркоторговцы, чтобы избавиться от различных уголовных дел, надеясь избежать экстрадиции. В день захвата Дворца правосудия в повестке дня Верховного суда был вопрос о конституционности договора об экстрадиции между Колумбией и Соединенными Штатами. После осады договор был признан неконституционным.
Комиссия по расследованию, созданная правительством, сделала вывод, что уничтожение файлов не было целью операции M-19. Однако в 2005 г. исследователь истории наркокартелей Ана Карриган рассказала журналу Cromos, что Медельинский картель оказывал финансовую поддержку М-19.
В свою очередь, сын Пабло Эскобара утверждал, что его отец заплатил M-19 миллион долларов - якобы потому, что «верил в идеалы» M-19 и «искал способы сохранить и поддержать их». Что звучит странно, учитывая историю с захватом в заложники Марты Очоа и активной роли Эскобара в создании бандитского спецназа «Смерть похитителям».
Дела давно минувших дней, но президент Петро почему-то и сейчас часто возвращается к той кровавой истории, утверждая, что М-19 не имело связей наркокартелями.
Однако его курс на отказ от антинаркотической войны, тёмная история с сыном, бравшим взятки от наркобаронов, и объявление им войны с наркотиками «геноцидом латиноамериканцев» рисуют другую картину.
Эксобар пошёл к власти напролом, объявив войну государству – и проиграл. FARC, он же «Красный картель», тоже вёл войну за власть, и был подавлен армией и правым ополчением.
Но наркобизнес в Колумбии жив и процветает, и его воротилы имеют не меньшие политические амбиции, чем покойные Эскобар и лидер FARC Мануэль Маруланда.
Резонно предположить, что картели (не все, конечно, но самые крупные) использовали довольно известного политика Густаво Петро, чтобы прийти к власти легальным способом. Точнее, не прийти самим, а обеспечить приход к власти дружественного им политика. Который выдвинет программу «Полного мира» с картелями и повстанцами. А такой мир возможен только одним способом: фактическая легализация наркотиков и позволение наркобандитам и повстанцам (которые тоже наркобандиты) спокойно делать свои преступные дела. Прикрыв это фиговым листком примирения и амнистии.
А обвинения в адрес американцев в этой картине призваны нанести превентивный удар по «проклятым гринго», которые рано или поздно во весь голос закричат о том, что в Колумбии власть перешла в руки наркомафии и «крышующих» её экс-повстанцев.