Восьмого марта 2012-го моей утрате было всего лишь тринадцать дней. Надо ли говорить, что я тогда еще находилась в шоке?
Тем, кто терял не надо.
В психологии считается, что шок, как стадия горя, длится не долго. Его продолжительность даже иногда измеряют часами. Но в жизни бывает иначе.
Часто приходится видеть вдов на сроках потери от нескольких дней до двух - трёх месяцев. Многие признаются, что их состояние в это время больше похоже на шок, чем на какое-то другое из списка известных этапов.
Стадия шока: человек ошеломлен, пребывает в оцепенении; эмоции «заморожены».
Я бы назвала тот период - существование зомби. Цвет кожи серо зелёный. Желания и потребности отсутствуют.
Окружающие не смотрят в глаза. Избегают или не замечают.
Чувствуешь себя привидением, призраком самой себя. Не отбрасываешь тени. Ты сама тень. И в зеркале как будто не отражаешься.
Застрявшее в чём-то липком и странном, зомби.
Тринадцать дней после оглушающей новости я толком не спала и не ела. Не ухаживала за собой.
Тогда еще не было той дикой тоски. Я по-прежнему ждала его со службы.
И не было еще понимания, что ждать больше некого. Нечего.
Лишь изредка я пыталась ухватиться за реальность, которая была слишком жестока или напротив, жалела меня, не подпускала близко. Мол, ты пока не готова. Побудь еще в шоке.
С кладбища в тот период и вовсе не хотелось уходить. Я пыталась осознать.
Ждать больше некого.
Но осознать ещё долго не получалось. И я все ездила, и ездила к нему.
Таксисты, знакомые мужа, отвозили на кладбище бесплатно и терпеливо ждали, пока я там наобнимаюсь с деревянным крестом, на котором лишь имя и даты.
И как тут осознаешь?
А по пути туда завозили в цветочный. И тоже ждали.
Я же стояла в оцепенении перед прилавком и не могла понять, что я здесь делаю? Покупаю цветы мужу? Но он не был артистом, писателем. Офицер. Родом с Кавказа. Простой и брутальный. Быть может, даже чрезмерно. Какие же ему брать цветы? И не с пустыми же ехать руками?
Ведь так хочется ему что-то дарить. Заботиться. Как можно позаботиться о том, кто умер?
Тогда я вспомнила рассказы друзей, которые услышала уже после смерти мужа, как он мог довести до нервного срыва продавцов, выбирая букет для меня. Оказывается Олег, вечно спешивший, и не любящий тратить время впустую и зря, уделял особое внимание этому процессу. Он лично отбирал каждый цветок, каждую травинку, тщательно контролируя все этапы создания композиции.
Всё должно было быть ровно, чётко, и соответствовать.
Бедные девочки часами складывали розы в форму идеального сердечка. А потом украшали букет дополнительно сердцами в виде наклеек, мини игрушек или принта на ленточках.
Олег очень уважал сердечки. Даже палетки с косметикой и рамки для фотографий должны были быть соответствующей формы или не быть вовсе. Иначе, что это за подарок? Без сердца? И это после того, как в первый день знакомства он твердо заявил, что никогда никому не дарил и не собирается никаких букетов и сердец. Это всё для слабаков. А 14-е февраля - вообще праздник буржуйский, он такое не признает. Этим высказыванием парень меня здорово раззадорил, и дальше уже было делом чести его слегка переубедить.
Примерно через месяц (на день влюбленных) молодой лейтенант стоял на пороге с розой, шампанским и огромной красной подушкой на перевес в форме пушистого сердца.
С тех самых пор цветы он дарил регулярно, букетами по несколько штук за раз, по поводу и без. Но всегда с сердцами.
Перед тем, как выбросить упаковку, я регулярно открепляла симпатичные сердечки и находила им новое место. Они так до сих пор и остаются наклеенными на некоторых шкафах, зеркалах, фоторамках.
Когда Олег только погиб, казалось единственно правильным дарить ему такие же букеты, как и он мне.
Большие, красивые и обязательно с сердцами.
Сколько же денег уходило на цветы! Как, оказывается, дорого было меня так баловать!
И как же дико и странно собирать букет для собственного мужа.
Я конечно не доводила продавцов, но точно была растеряна. И до сих пор иногда теряюсь. Всё ещё ощущается в этом что-то противоестественное. Весна, букеты мимозы кругом, а я выбираю мужу цветы.
К слову, первая весна в тот год прошла мимо меня. Той весной я была зомби.
Помню, накануне восьмого марта 2012-го в садике состоялся утренник. Детки поздравляли мам. Я, сидя на стуле рядом с другими, парадно одетыми, пахнущими свежестью и праздником, женщинами в очередной раз ощущала себя призраком. Моя серая одежда сливалась с цветом лица. А люди вокруг в серую массу. Я чувствовала, как им неловко. Многие боялись смотреть на меня. Я тоже на них не смотрела. Словно сквозь туман я видела лишь своего малыша, читающего с выражением стихотворение и поющего песенку. Что-то там про мамочку.
Солнышко лучистое.
Как же больно.
Но даже слез у меня тогда не было. Зомби, возможно, вовсе не плачут.
Все дети были нарядными, словно маленькие куклы. А мой сын - в спортивном костюме. Мы оказались совсем не готовы к празднику. Нежный голос ребенка, ласковые слова и встревоженный взгляд не давали мне провалиться, увязнуть в болоте ужаса происходящего.
Сразу после утренника я подошла к воспитательнице и обняла ее. Это были наши вторые объятия за все время, что мы знакомы. Первый раз, я ощутила на себе ее руки во время похорон, когда находилась у края свежевырытой могилы мужа.
Высокая, крупная женщина, она стояла у меня за спиной. Видимо почувствовав неладное, воспитательница обхватила меня и крепко прижала к себе в тот момент, когда я мысленно уже сорвалась и летела в глиняную яму.
Она держала меня всю церемонию и не на миг не отпускала. Кажется, не так уж и просто подойти, обнять кого-то чужого в горе. Когда вокруг столько близких, родных. А она обняла. И держала. Я ощущала спиной ее силу, надежность, тепло. И держалась.
Так конечно можно держаться.
Честно говоря, держалась я тогда только на ней. Несколько раз я чувствовала, как кружилась голова, а колени предательски слабли и подгибались, и вместе с тем одновременно крепче становились ее объятия.
До сих пор слово "поддержка" ассоциируется у меня с этой женщиной. Поддержка - это тыл. И держаться в горе наверное можно. Если тебя поддерживают.
И вот спустя несколько дней после похорон, я подошла и сама обняла воспитателя.
С ней, я не чувствовала себя призраком. Я знала, что она меня видит и слышит. Возможно даже понимает. Но точно не боится. И это тоже поддерживало.
На следующий день после утренника, когда родные спросили, могут ли они что-то сделать для меня в женский праздник, я ответила, что не знаю. Что праздник этот - не праздник для меня. Что ничего не хочу, не могу, а от собственного запущенного вида просто воротит. Сил не было совсем. Ни на что.
Тогда родители отвезли меня в салон, и впервые в жизни весь день надо мной колдовали феи красоты. Как в кино.
Нет, мне не делали макияж или укладку. Про макияж я тогда забыла на несколько месяцев, хотя раньше красилась каждый день. Просто привели в порядок. И это уже было много.
Мне сделали каре, хотя много лет я носила длинные волосы. Руки и ноги мои стали похожи на женские. А ещё я впервые пошла массаж, где отчаянно и безуспешно пыталась расслабиться.
На короткое время всё это даже возымело легкий эффект, потому как зомби неожиданно проголодалось. Сотрудница салона любезно угостила кофе с конфетой. А я впервые за эти дни на мгновение ощутила их вкус.
В зеркале по-прежнему отражалось нечто серое и болезненное, но уже более ухоженное. И отражалось.
Я решила, что в таком виде теперь определенно не стыдно показаться мужу на глаза.
Как и многие вдовы в этот праздник я так же отправилась на кладбище.
По пути заехала в цветочный и, отстояв огромную очередь, состоящую исключительно из мужчин, собрала там самый красивый букет с множеством симпатичных сердечек.
А одно, такое милое, какое мог выбрать только Олег, оставила.
Для себя.
Книга "ДЫШИ, РОДНАЯ"
#утрата, #смерть близкого, #группа поддержки, #дыширодная, #умер муж, #вдова, #поддержка вдов, #помощь вдове