В мире есть лишь два вопроса, волнующих мужчин больше всего на свете. Первый связан с философской проблемой выживания героя Райана Гослинга в концовке художественного фильма "Драйв" 2011 года выпуска. Второй - когда закончилась опричнина?
Все дело в том, что утвержденные и запечатленные в камне хронологические рамки опричнины – 1564-1572 годы – уже никого не впечатляют. Истоки опричных преобразований возводят к все более ранним событиям из жизни Ивана IV, а последние годы правления "грозного царя" рассматривают как пост-опричный период, когда сменилась вывеска, но не содержание.
Но будем честны – 1572 год принято считать концом опричной политики не просто так. Именно после битвы под Молодями из памятников исчезают красочные описания казней и пыток, теряются куда-то имена уважаемых опричников (подсказка: их казнили еще в 1571 году), да и сама "опричнина" оказывается под запретом. Но как, когда и при каких условиях происходила отмена опричных порядков? Давайте разбираться.
Прежде всего отметим 1572 год, как самую крайнюю точку из возможных. Упоминания опричнины к этому времени носят уже ретроспективный характер – мол, отменили, кончилась, пришла в негодность. Хороший пример – письмо чернобыльского старосты Филона Кмиты к Николаю Радзивилу от 3 ноября 1572 года. Этот хитрый литовский дед через свою сеть соглядатаев и двурушников выяснил, что "князь великий з землею своею умирил и опричнину зламал, и за тыми своими и князми и паны и со всеми бояры и всеми землями своими впокоил, з митрополитом и владыками угодивился и прощавмися". Определить, насколько свежие у Филона сплетни не представляется возможным, однако помахать флажком с некой крайней датой в виде того же 1572 года мы уже можем.
Но вот беда – опричнину отменять дело не одномоментное. Вводилась-то она тоже не в один день. Да и устройство у этой самой опричнины было не самым простым.
Если взяться за самую базовую часть опричнины – её боевую составляющую, то, покопавшись в разрядных записях можно найти одну примечательную интересность. Начиная со второй половины 1571 года соединения опричников перестают выписывать отдельно, смешивая их в одну кучу с земскими воеводами.
До этого разряды четко отделяли участвующих в какой-либо крупной операции соединения опричников от соединений земцев. Первая запись, фиксирующая совместную деятельность подразделений относится к 1569 году. Тогда отряды опричного воеводы Захария Ивановича Очин-Плещеева были отправлены на поддержку земской армии воеводы Михаила Яковлевича Морозова, идущей отбивать Изборск. После лета 1571 года – все, глухо. Казалось бы, при чем тут поход Девлет-Гирея на Москву.
Единственная крупная самостоятельная операция опричного войска, отраженная в источниках после даты Х – поход опричников на Тарусу зимой 1571/2 г. (7080). Однако к ней у ряда историков есть свои вопросы – уж не списал ли ленивый дьячок чей-то чужой разряд. А даже если и не списал, то с зимы 1571/2 года нет ни одного большого похода, где опричные воеводы действовали в одиночку. Да и роспись воевод начинают вести без особых комментариев, как раньше, где этот был с опричнины, другой с земщины.
Не менее важной составляющей опричнины, как самостоятельного "царева удела" была её земельная организация. Тут, к сожалению, кошерных источников отечественного происхождения оказывается практически ноль. А потому опираться приходиться исключительно на записи Генриха Штадена, чей шкурный интерес должен убедить нас в его искренности.
Дело в том, что Штаден, будучи военнослужащим опричного корпуса, был самым настоящим землевладельцем. А потому отмена опричнины задела и его. И пусть хронология отдельных событий в заметках бывшего государева слуги "Андрея Володимировича" оставляет желать лучшего, свидетельства о причинах отмены опричнины оказываются на удивление понятными:
1. Описание московского пожара 1571 года по итогам похода крымского хана Девлет-Гирея:
> "Земские господа вздумали этому [воле великого князя] противиться и препятствовать и желали, чтобы двор сгорел, чтобы опричнине пришел конец, а великий князь управлял бы по их воле и пожеланиям. Тогда всемогущий Бог послал эту кару, которая приключилась через посредство крымского царя, Девлет-Гирея".
2. Последствия майского похода Девлет-Гирея на Москву:
> "С этим пришел опричнине конец и никто не смел поминать опричнину под следующей угрозой: [виновного] обнажали по пояс и били кнутом на торгу. Опричники должны были возвратить земским их вотчины. И все земские, кто [только] оставался еще в живых, получили свои вотчины, ограбленные и запустошенные опричниками.
3. Описание второго похода Девлет-Гирея в 1572 г. и битвы при Молодях
> "На следующий год, после того, как была сожжена Москва, опять пришел крымский царь полонить Русскую землю. Воинские люди великого князя встретили его на Оке, в 70 верстах или по-русски в “днище" от Москвы".
Понятное дело, что последовательность записей Штаден мог благополучно перепутать. Да и процесс возврата вотчин после конца опричнины затянулся до конца десятилетия, оставив после себя не так много документов, как того хочется историкам. Однако даже так начало разрушению опричного землевладения можно положить не на 1572 год и период после битвы под Молодями, а на 1571 – год московского пожара и демонстрации царю той самой Божьей кары.
К сожалению, все прочие признаки опричнины, связанные с особым положением "псов государевых" в судебной сфере и дарованные им привилегии грабить и убивать в источниках прослеживаются очень и очень криво. А что касается местнических привилегий, то сейчас приходят к выводу, что у опричников их в общем-то и не было. В какой конкретно день и месяц бывшим опричникам запретили носить черные клобуки и украшать лошадь головой мертвого собакена? Вопрос из той же области – непонятно. Вот и получается, что делать вывод о точных датах упразднения опричнины приходится по факту исчезновения её внешних признаков и административных элементов, которые сами по себе маркером учреждения или ликвидации опричнины не являются.
Но когда же опричнина упоминается в русских источниках последний раз?
Тут ответ есть, однако с самой опричниной он связан весьма слабо. В разрядном списке воевод, готовившихся к походу против шведов в мае 1572 года есть упоминание трех боярах "из опришнины" в составе царской свиты – князей Василия Сицкого, а также братьев Петра и Семена Пронских. Да и все прочие "именные" должности государева полка занимают персоны, известные как опричники по более ранним источникам. Отдельно от земских работяг они не служат, а упоминаются уважаемые князья да бояре, как кажется, уже ретроспективно, как выходцы из опричнины, а не активные ее участники.
Вот и получается, что к маю 1572 году говорить об отдельном опричном боевом корпусе уже нельзя. Вопрос опричного землевладения остается под вопросом, но даже если поверить Штадену – начал его упразднять царь еще за год до того. Остаются из осколков былого величия лишь опричная Боярская дума, да часть государева двора – ближайшие советники, телохранители и узкий круг "уважаемых людей" в составе дворового полка.
Эти отголоски опричнины продолжат свое существование вплоть до 1584 года. Бывшие видные опричники будут ездить с Иваном в военные походы, занимая место на "именных службах". Особая "дворовая" дума также будет продолжать работу. Однако уже после Молодей остатки той силы, что представляла опричнина до 1571 года будут окончательно упразднены. Административный аппарат схлопнется, слово превратится в табу, поминать опричнину станет небезопасно, а погожие деньки времен "Слободского ордена" исчезнут, как страшный сон. Потому что с Богом спорить нельзя. А с царем так тем более.
Бои за Историю
