«А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» 1 Иоанна 2:11
«Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» 1 Иоанна 3:15
Вдох, хрип, полустон. Выдох, пузырьки крови вылетают изо рта. Выть хочется от боли, свернуться клубком, спрятать глаза от света факелов и костра, закрыть уши лапами от шепотков и вскриков, оказаться бы сейчас на маленьким на поляне подле матери, где она плетет венок из ромашек и одуванчиков, желтых таких, ярких, как солнце, пахнущих сладко.
Новый удар под живот заставляет скрючиться, задохнуться, выбивает на миг из сознания, заволакивая чернотой. Погрузиться бы в нее, как в тот омут на речке, где, говорят сомы водились, да они с братом ни одного не нашли. С братом…
- Вставай же, слабак! Или признайся, что проиграл! Ну же!
Тянуть, тянуть до последнего. Он все равно его прикончит, не сегодня, нет, обещал же ведьме, но потом, Илай погибнет, якобы от несчастного случая, или попросту пропадет. И все скажут: «Ушел в лес», и все поймут. Не чета он старшему брату, тот и сильнее, и изворотливее, и быстрее, и ловчее. И злее. Что еще вожаку надо? А какой из него, Илая, вожак?
- Смех, да и только, - будто отвечая на мысленный вопрос младшего брата, произнес, зло сплюнув на его тело Сашко.
«Смех, да и только», - согласился про себя Илай.
- Ты всегда был слабее! Куда ты полез? Зачем? Ты всегда мне проигрывал!
Сашко ходил вокруг младшего брата, и радостно восклицал:
- Да здравствует новый вожак! Вы все свидетели! Я победил его, но обещал не убивать, и обещание свое сдержал! А этот… слабак даже не может признать поражение!
Илай слабо пошевелился и чуть приподнял голову, опершись на один локоть. Отхаркавшись кровью, он еле слышно произнес:
- Не всегда…
- Что? – не понял Сашко.
- Не всегда проигрывал, - чуть громче ответил Илай, поднимая глаза на брата. В полутрансформационной форме им обоим было сложно говорить, речь выходила отрывистой, грубой, раскатистой, усилий требовала много.
- О чем ты? – усмехнулся Сашко, - уж не пришиб ли я тебя ненароком сильнее, чем хотел? – Он засмеялся, посмотрел на толпу. Кое-кто засмеялся в ответ, но как-то невесело вышло.
Илай встал на четвереньки. Медленно, тяжело. Тело казалось совершенно разбитым. Даже с возможностями оборотней к восстановлению, на такие повреждения требовалось слишком много усилий.
- Чаяна… помнишь ее?
Сашко отшатнулся.
В кругу наблюдающих Илай увидел светлую с золотистым отливом гриву ведьмы. Пришла-таки, глаза встревоженные, но без грусти. Значит, отец жив. Это хорошо. Еще один рывок, только один, и он, Илай, будет свободен. И ведьма тоже.
Ему вспомнилась его Чаяна – светлая, маленькая, но крепкая девчонка, которая бегала за ним хвостиком в детстве, и сердилась на тех, кто его обижал. Когда матери не стало, она часто пела ему. Тонким детским голоском, но выходило славно. Ему было хорошо с ней. А потом пришла та весна, когда она вдруг стала невестой. И многим она понравилась, а выбрала его, Илая.
- Ты про ту девку что ли чудную? – засмеялся Сашко. – Только кусаться и умела! Больная!
- Она была сильнее тебя. И что ты сделал с ней? Убил? Боялся не справиться с такой как она?
- Ты просто завидуешь! Завидуешь, что она выбрала меня, как более сильного!
- Выбрала, говоришь? – Илай поднялся наконец на ноги, - потому сбежала?
- Да кто знает, что было на уме у этой больной?
- Ответь наконец, ты убил ее?
Илай сжимал кулаки, будто за воздух держался. Сашко подошел к нему вплотную.
- Да хоть бы и так! Она была непочтительна со мной и получила по заслугам, эта маленькая дрянь!
С диким рыком, рвущемся из груди и рвущем душу, Илай кинулся на него, в последний миг поворачивая голову так, чтобы острые зубы брата попали не плечо, а прямо в шею. Он не дат ему шанса шантажировать Елену своей жизнью. Он уйдет достойно.
Лена взмахнула руками. Потоки ветра разметали стоящих вокруг. Взметнули вверх землю, вперемешку с успевшим выпасть снегом и остатками начавших перепревать листьев. Гул по поляне прошел такой, что затмил все возгласы и вскрики.
А в центре замерли три волка. Двое в смертельной схватке, один вцепившийся в горло другому. Таких похожих, что невозможно различить. И третий, сильно меньше, в один долгий прыжок пытающийся дотянуться до них, с пастью, разинутой в страшном оскале готовых вонзиться в живую плоть клыков. Чей молчаливый прыжок не предвидел никто. Никто не почувствовал приближения этого зверя. Ведьма знает свое дело.
Все вокруг начало вибрировать, воздух разделился на отдельные слои и столбы, искажение пространства и времени – сверх магия. Позади Елены, положив руки ей на плечи, стояли Мария и Яромира, за ними точно также стояли еще ведьмы, и было их много.
- Давай, девочка, торопись! – прошептала Мария.
Елена чуть заметно кивнула и чуть шевельнула тонкими пальцами, светящимися в лучах начинающего рассвета.
Лучи утреннего солнца упали на поляну, едва касаясь людей, зверей, всех существ, что стали свидетелями величайшей трагедии и величайшего колдовства.
Волк, подставивший шею, чуть отодвинулся назад. Летящий в прыжке, чуть сместился влево.
Один миг.
И все снова ожило! Солнце тронуло шкуры троих оборотней, вызолотило капли крови, сверкающие яркими рубинами на траве и снегу вокруг.
Раздался звук сдвоенного клацания мощных челстей. По толпе раздались крики ужаса и отчаяния. Толпа, ожидавшая скорой развязки, готовилась лицезреть смерть.
Но увидела, как по поляне покатились большой волк и маленькая волчица, пролетевшая мимо него и вставшая в боевой стойке на все четыре лапы. Невредимая и готовая драться. Сашко непонимающе смотрел на нее.
А над поляной пронесся легчайший отзвук песни, спетой нежнейшим девичьим голосом. Он дотянул аккорд и вдруг перешел в рычаще-угрожающую быструю песню, подхваченную горловым пением в исполнении мужчины и подкрепленную звуками барабанов. Все изменилось вокруг. Сам воздух стал иным.
Ведьмина связка распалась, женщины просто стояли среди наблюдающих, сбоку от них стояла группа незнакомцев в звериных шкурах и перьях, пели двое из новоприбывших. Девушка пела и танцевала, казалось, она впала в транс. И мужчина, играющий на странном незнакомом инструменте.
Какое-то время все стояли неподвижно. Потом юная шаманка остановилась как вкопанная, возвела руки к небу и запела вновь, уподобляясь звучанию тихого горного ручейка, песня ее лилась и ласкала уши, заставляя вслушиваться, проникая в самые глубины человеческого сердца, пронизывая стены, которыми оно окружено. Слова, уносящиеся в воздушные пространства, несут семена мира, они проникают в сердца. Лекарство для души, которая ищет рассвет после долгой ночи. Она вдыхает новую жизнь в потерянные мечты, пробуждая их и даруя надежду, будто свежецветущий бутон, открывающийся под первыми лучами утреннего солнца.
- Не ожидал? – спросила волчица.
- Ты еще кто такая? – взвился Сашко. – Как ты смеешь врываться в мою битву? Как ты смеешь мешать? Мне?! Никто из стаи не смеет вмешиваться!
Волчица жутко и хрипло рассмеялась.
- Ооо, - протянула она, - в этом-то и прелесть! Ведь я больше не принадлежу стае, ты сам когда-то убил меня и скинул мое тело с обрыва в реку. Припоминаешь?
Последние слова она прошипела истинно как змея.
- Тттыыы? – запинаясь и отшатываясь, спросил Сашко. – Этого не может быть!
Илай, упавший на землю, поднялся и смотрел то на волчицу, то на брата.
- Я до последнего верил тебе, брат.
Сашко перевел взгляд на Илая. Глаза его были почти безумны.
Песня шаманки вдруг снова начала убыстряться.
- Все решится сегодня, - произнесла волчица, - так сказал Отец.
- Что… что ты несешь? Ты должна быть мертва… - казалось, разум Сашко помутился.
- Стае нужен вожак, - сказал Илай. – Ты пошел против отца сегодня в открытую, до того ты пошел против меня. Ты предавал нас всех. Убивал членов нашей стати. Закончим битву! Такой, как ты, не достоин быть вожаком!
- Вы напали на меня вдвоем! Это нечестно! – на высоких нотах прокричал Сашко.
По толпе прокатился ропот. Каким бы он ни был, но правила есть правила. Потом с ним разберутся за все его преступления. Но вызов, брошенный в Волчью ночь, должен быть завершен.
- Мы предотвратили нападение Чаяны на тебя, - от слов Верховной ведьмы по толпе прокатилась еще одна волна голосов, гораздо громче. Возвращение давно умершей волчицы – такого никто не ожидал. – Правила не нарушены. Вы можете продолжать. А мы также выступим гарантом честности битвы со стороны всех, - Мария особо подчеркнула слово «всех», - участников.
Солнце продолжало подниматься над горизонтом, разливаясь оранжевыми полосками по небу.
- Ты все еще хочешь стать вожаком? – с долей издевки спросила оборотня Мария.
Тот зло посмотрел на нее и сплюнул.
- Да. – Громко ответил он. – Хочу!
- Илай, - обратилась ведьма к другому оборотню, - ты готов ответить за свои слова?
Молодой оборотень посмотреть ласково на волчицу и произнес:
- Да. Сейчас как никогда.
- Что ж. Пусть будет так.
Волчица подошла к ведьмам. А оборотни вновь встали друг против друга. Другие они стали вдруг, в одночасье. Не было больше неуверенного младшего брата, видящего авторитет в старшем, и во всем ему подчиняющегося. Стоял сейчас молодой и сильный, с насмешкой в глазах. Светом в глазах.
Не было и задиристого самоуверенного старшего брата, считавшего себя самым сильным и первым во всем и всегда. Остался Сашко – мальчишка, который всем и всегда пытался доказать, что он лучше. Любыми средствами.
Забыл о ранах Илай. Думал он только о том, что стае такой вожак, как его брат не нужен, что Чаяна, любовь его вернулась из мира мертвых, каким уж чудом ему было сейчас все равно. Что отец его жив, а сам он свободен, ведь больше над ним власти Сашко.
Они сошлись раз, другой. Сашко сражался яростно, всей мощью своей кидаясь, пытаясь смять Илая, как цунами пытался накрыть и подмять его. Но раз за разом Илай уходил от его атак, избегал острых зубов и ударов. Сашко рычал, кричал, рвал шерсть, вырывая клоками, но не мог причинить настоящего вреда брату. Тот оказался быстрее. Ловчее. Натренировался, бегая по лесу с волками, пока сам Сашко девок по деревне клеил.
И в какой-то миг столкнулся Сашко взглядами с блестящими глазами Чаяны, будто из всей толпы только она одна и осталась. И вспомнил он, как билась в тот роковой день девушка в его объятиях, как удалось ей вырваться и добежать до края высокого обрыва за которым была лишь смерть. Как усмехался он, уговаривая ее не глупить и покориться ему. Как засмеялась она и кинулась вниз, в бушующую по весне внизу реку, несущую в своих водах всяких хлам с подтопленных весенним разливом земель. Коряги, ветви, деревенский мусор, целые бревна… И как уцелела?
Острая боль пронзила его плечо и лопатки, которыми он стукнулся оземь. Грудь сдавило тяжелое тело младшего брата.
- Сдавайся! Я не убью брата. Если не сдашься сам, попрошу волю клана. Так или иначе, ты проиграл!
«Проиграл… Проиграл? Но как?»
Елена подошла к ним.
- Твое слово, оборотень?
- Я… - прохрипел полузадушено Сашко, - я сдаюсь…
*
- Куда ты теперь? – Елена смотрела на почти готовую отправиться в путь Марию. Ее ведьмы уже ожидали свою наставницу на улице.
- Я в столицу пока. Надо разослать поисковиков, явно он ушел далеко, как только смог. Это, конечно, дело клана, но… Ты ведь тоже чувствуешь?
Лена кивнула. Она стояла, скрестив по привычке руки под грудью, прислонившись к дверному косяку.
- Только я так и не поняла, что это за мужик привел волчицу.
- Господь с тобой, Лена! «Что за мужик»! То Отец волчий, Великий Пастырь! Честно сказать, всегда я мечтала с ним познакомиться, рада, что хоть так довелось. Ну, да я рада, что все так вышло. Из Илая отличный вожак получится, Сергей обещал помогать ему. Мдаа…. – Мария задумчиво покусала губу. – Надо ж как все повернулось…Знаешь, чуется мне что-то, обычно видела, а тут… Как застит кто глаза мне. Но Пастырь сказал, что шаман этот, который с ними пришел, давно видел то, что произошло вчера. И что «колесо крутится, повозка едет по дороге, а на развилке принимает решение возничий, а не колеса». Шут его знает, о чем этот блаженный, несет от него, - Мария помахала демонстративно рукой перед носом, вспоминая благовония и курения, которыми пах шаман. – Но дело свое, видать знает, раз сам Пастырь с ним водится.
Со двора донеслись крики нетерпеливых ожидающих.
- Прости, девочка, пора мне. Еще свидимся.
- Свидимся, - эхом откликнулась Елена, обнимая в ответ Марию. – Опять уезжаешь, а мне тут по ходу разгребать.
- Не серчай, золотце. Вот так и выходит, что никого кроме тебя у меня и нет сейчас.
- Улю готовь, говорила же. Хорошая она.
- Хорошая, только сложно с ней. Упертая, как стадо баранов.
- Не упертей тебя, могу поспорить.
- Ну да, а то ты в кого ж тогда? – ведьма подмигнула, подхватил небольшую суму и пошла на выход.
- Береги себя, матушка, - прошептала ей в след Лена, сдерживая слезы. Сердце сжало тисками предчувствия.
***
Продолжение здесь
"Бей или беги, ведьма!" ч.2, полностью
https://dzen.ru/suite/e7285765-1338-45b0-96c9-74025b180a66
"Бей или беги, ведьма!" ч.1, полностью
https://dzen.ru/suite/de1b34b2-5c4a-4c62-b22b-69400d27b1a7
Творчество автора на портале Литрес
https://www.litres.ru/author/evgeniya-gorunova/