Он сосредоточил внимание на детском манеже и его крохотном обитателе. Малыш на удивление пристально наблюдал за ним. Глядя на мальчика с печальными темно-карими глазами и слегка испуганным выражением лица, Николай вдруг с удивлением обнаружил, что находит его привлекательным. Он быстро отвернулся, но прежде сказал себе, что забота об этом ребенке лежит теперь и на нем. Кто еще поможет ему?
Полина, твердо решив довести разговор до конца, как бы ни расстроило ее отношение Николая, с жаром воскликнула:
— Мы хорошо провели время в постели прошлой ночью! Это был просто секс — я понимаю. Но таким образом я хотела попрощаться с тобой. И совершенно ни к чему относиться к этому как к грозящей затянуться случайной интрижке!
Николай смотрел на нее темными, непроницаемыми глазами и продолжал хранить возмутительное молчание. Полина расправила узкие плечи.
— Хочешь верь, хочешь нет, но теперь я просто счастлива получить развод. В моей жизни есть человек, которому я небезразлична. И, освободившись, я смогу наконец соединиться с ним. У него есть сердце и воображение… и он разговаривает.
Прищуренный взгляд Николая заставил ее похолодеть.
— Ты закончила? — ледяным тоном поинтересовался он.
— Мне нужно взять детское сиденье…
— Ты собираешься брать ребенка с собой? — удивился Николай. Полина с возмущением повернулась к нему.
— А куда же я его дену? Тебе просто не приходило это в голову, не так ли? — с нажимом спросила она.
С горящим от негодования взором Полина прошествовала мимо него. Когда вернулась, он забрал у нее сиденье.
— Я отнесу его в машину.
Их отношения, казалось, завершили полный круг. Мысли Полина вернулись на одиннадцать лет назад, к их первой, роковой, встрече…
Ее отчим, умер, когда девочке исполнилось только девять лет. В детстве он был очень дружен с отцом Николая и которого не раз выручал из мелких мальчишеских бед с помощью увесистых кулаков. Поэтому перед смертью он обратился к нему с просьбой позаботится о его жене и падчерице.
Только после его смерти девочке стало известно, что он не ее отец. К тому времени Лиза поняла, что не в состоянии справляться с материнскими обязанностями.
— У меня не было ни работы, ни денег, ни приличного дома, и я не могла обеспечить тебе нормальное образование. Я думала, что они позаботятся о тебе до тех пор, пока я не устрою свою жизнь. А потом я заберу тебя, и мы снова будем жить вместе, — поведала она годы спустя, когда мать и дочь наконец встретились после долгой разлуки. — Разве я могла тогда представить, что пройдет девять лет, прежде чем мы снова увидимся?
Николаю тогда исполнилось всего двадцать, но он был не по годам умен и зрел. Он явно не умел разговаривать с детьми, однако изо всех сил старался утешить ее. Похоже, он тоже считал, что девочку оставят в семье, и с воодушевлением описывал их старинный, просторный загородный дом. Но по прибытии туда Полина смутило и испугало холодное неодобрение, которым встретил ее отец Николая. И очаровательная мать Николая, Катерина, проявила к ней внимания не больше, чем к приблудной кошке, заметив только, что она весьма сообразительна для своего возраста. Мои родители очень занятые люди, — смущенно объяснил Николай в ответ на взгляд наполненных слезами синих глаз.
— Я им н-не нужна, — горестно прорыдала Полина. — Зачем вы привезли меня сюда?
— Мой отец позаботится о тебе.
— А как же мама?
— Сейчас она не может должным образом заботиться о тебе, а ей хочется, чтобы ты жила в достатке.
На следующий день они уже летели в Лондон к тете, Людмиле, которая встретила Полину с распростертыми объятиями.
Как мог объяснить Николай девятилетней девочке, что его отец пришел в ярость от свалившейся на него ответственности? Безмерно гордившийся своей респектабельностью, он остерегался любого скандала. Условия, в которых жила Полина со своей матерью, не говоря уж об открытии, что Полина не родная дочь его друга, убедили его в необходимости оградить девочку от всяких контактов с Елизаветой Уркиной…
Очнувшись от воспоминаний, Полина взглянула на Николая. С начала поездки они не сказали друг другу ни слова. Фадей, который поначалу из кожи вон лез, чтобы привлечь его внимание, оставил Николая в покое и задремал.
Полина обнаружила, что не отрываясь наблюдает, как солнечный луч, проникал сквозь тонированные стекла, играет на его волосах, оттеняет мужественный профиль. О Боже, даже его руки прекрасны, подумала Полина и неслышно втянула в себя воздух так глубоко, что закружилась голова.
Тем временем Николай, как ни странно, решал судьбу Дмитрия. Вернувшись от машины, чтобы помочь донести Фадея, он услышал конец телефонного разговора Полины с приятелем.
— Николай везет меня к Людмиле. Сейчас я спешу. Позвоню, когда вернусь. Я приготовлю обед, — добавила она, видимо, под влиянием момента.
Этот ее дружок — пройденный этап, сказал себе Николай. У отношений, в которых нет ни верности, ни честности, нет и будущего. И если Полина сама этого не понимает, следует ей объяснить. Полина нужно начать жизнь с чистого листа. Поэтому условием его щедрой финансовой поддержки должен стать уход Дмитрия со сцены. Для собственной пользы и пользы ребенка ей придется привыкать к более спокойному, более достойному образу жизни, с мрачным удовлетворением думал Николай.
Однако нельзя было не признать, что Полина сильно изменилась. Прошлой ночью Николай ожидал признаний в любви. Он и сам не понимал, почему ее нежелание вести себя привычным образом так раздражает. Николай намеренно старался извлечь из памяти отталкивающие подробности их шестинедельного брака. Полина чуть ли не ежечасно звонила ему в офис… Полина читала вслух стихи за завтраком… Полина каждый вечер ждала его возвращения, даже если он приходил только под утро… Полина, не в меру чувствительная и уязвимая, но обладающая деликатностью и тонкостью армейского танка… Однако любящая, до такой степени любящая, и дарящая… Его затуманившийся взгляд вдруг застыл. Скольким другим мужчинам она дарила себя за последние полтора года?