Прочитав рассказы некоего автора, ни разу не бывавшего на Кавказе, но со «знанием дела» описывающем его людей, его обычаи, его женщин, решила написать блог. За основу взяла четыре реальных истории. Четыре женские судьбы как отражение современных реалий.
Познакомилась я с этой компанией, ещё когда они были студентками экономического факультета нашего университета. Веселые, озорные девчонки вместе со школьной скамьи. С тех пор прошло уже много лет. У каждой за плечами своя жизнь с радостью побед и неудачами. Каждая из них прошла собственным путем.
Я дала им прочитать рассказы, написанные на данной площадке, и предложила встретиться, поговорить, ответить на вопросы. Сначала, как всегда: «Да не знаю, получится или нет». Но после прочтения рассказов сразу нашлось и время, и желание, и даже куда деть детей решили, чтобы не мешали.
КРИСТИНА.
Итак, первая из девушек — Кристина. Необычность начинается уже с имени. Так не называют девочек на Кавказе. Но вот этой удивительной, светлой, голубоглазой и улыбчивой молодой женщине оно идет. Кабардинка с пепельными волосами даже внешне похожа на русскую. Хотя в роду русских нет. Кристина из простой семьи. Папа — водитель автобуса, мама — воспитатель в детском саду. У Кристинки три старших брата. Разница с братьями большая. На момент её рождения старший уже служил в армии, а младшие заканчивали школу. Один из них и дал сестренке имя. У русских такие дети называются поскребыш (поздний ребенок, родившийся тогда, когда уже никто не думал, что ещё возможно).
Она неожиданно для всех первая из их четверки вышла замуж. Почему неожиданно? Да потому, что она была всегда самая тихая, самая скромная. Вечно сомневающаяся.
Сейчас передо мной сидела уверенная в себе женщина, мать четверых детей.
— Кристина, я знаю, что ты вышла замуж не по любви. Муж на семнадцать лет старше тебя. Ты девчонка молодая, сразу после окончания вуза, а ему уже под сорок было. Его, по сути, выбрали твои родители. Как так получилось? Тебя заставили? Ведь он из зажиточной семьи. Из рода кабардинских князей. Занимает хорошую должность.
— Артур действительно старше, и до сватовства я его не знала. Он пришел на наш митинг в академию поздравить выпускников с окончанием вуза от имени администрации города. Там меня и увидел. А потом его родители навели справки про меня и мою семью и одобрили его выбор. Старшие собрались, переговорили, но это были предварительные договоренности. Я, конечно, сначала была в ужасе, такой старый. Отец мне сказал: «Посмотри, поговори с ним. Он из хорошей семьи. Его родители всю жизнь прожили душа в душу. Отец, уважаемый человек, всегда хорошо относился к матери. Не гулена был. Не может у таких хороших родителей сын вырасти плохим человеком. А то, что старше тебя, так это и хорошо. Больше ценить будет. Он мужчина опытный. Не понравится, я настаивать не буду. Ты у нас единственная дочка». А потом мы с родителями пошли в гости, и там нас познакомили. Он тоже с родителями был, хоть уже и взрослый человек.
— И что повлияло на твое решение? Ведь вы почти сразу решили играть свадьбу.
— Его глаза. Ты же видела его. Вспомни его взгляд. Я как увидела, как он на меня смотрит! Такими добрыми и грустными глазами, в которых и напряжение, и страх перед моим решением. Я же до него ни с кем не встречалась. Все, кто за мной ухаживать начинал, были какие-то грубоватые. Слишком настойчивые. А Артур дышать в мою сторону боялся.
— А как же любовь, чувства?
— Всё есть. Только пришло позже. Уже осознанно.
— Хорошо. Вот у тебя всё совпало: и желание родителей, и твоё восприятие этого человека. Но четверо детей, Кристя, — это просто треш. Три дочери и сын. Неужели это Артур требовал рожать, пока ты сына не подаришь?
— Да ты что! У меня вторые роды были очень тяжелые. Я чуть не умерла. И когда я Артуру в третий раз сказала, что беременна, он просил сделать аборт.
— Да он сразу поседел, — с хохотом вмешивается одна из подруг, Залина. — Вчера только виски белые были, а после Кристинкиного заявления весь седой стал.
— Почти так. Я знаю, что все мужчины хотят сына, но в нашем случае моё желание иметь мальчика было сильнее. У Артура страх за меня отбивал всякое желание.
— И третья девочка. Он, наверное, расстроился.
— Если он и расстроился, то не подал виду. А вот я месяц ревела и даже почти не брала ребенка на руки, только кормила. Вся забота легла на его плечи. Его мамы уже не было в живых, а моей не до нас было. С ней два брата со своими семьями жили. Артур до сих пор эту малышку больше всех детей любит.
— Зато, наверное, обрадовался, когда четвертый сын родился. И это опять твое желание было.
— Наша тихоня его обманула, — опять вмешивается Залина. — Боялась, что он её на аборт отправит. У неё же и третьи роды с осложнениями прошли. Вот и сказала ему уже тогда, когда срок большой был. Так ещё и скрывала симптомы, чтобы он не переживал лишний раз. Мы с девчонками приехали специально, чтобы поддержать её, когда она будет Артуру сообщать. И ты представляешь, её выдержанный, спокойный муж, никогда даже голос не повышающий наедине с ней, а уж тем более при посторонних, просто орал на неё. Он так боялся, что она не переживет четвертых родов. Но, слава Аллаху, всё обошлось. И теперь у них три папины дочки и мамин сынок. Артур как возился с девчонками, так и продолжает. А от Кристинки только и слышно: «Русланчик то, Русланчик сё».
— Кристина, но ты ведь не работаешь. Это чьё решение было?
— Моё. В нашей семье все решения мои. Артур просто одобряет или не одобряет. Глава семьи же он, и всё подаем так, как будто это его решение.
— Несмотря на, в принципе, договорной брак с человеком намного старше тебя, ты счастлива?
— Очень. Я даже не представляю кого-то другого на месте Артура.
ЗАЛИНА
Залинка пришла самая последняя. И, ещё не сев за столик после объятий, завопила:
— Ты что за ерунду нам прислала! Я в шоке.
Залинка тоже из простой семьи, но всего в этой жизни добилась сама. Отработав несколько лет простым бухгалтером, она уехала в Москву. Там подучилась и, вернувшись, открыла своё дело. Из всей четверки она самая импульсивная и самая эмоциональная. Она за любой кипиш. Высокая, статная, с черными волосами и вечно одевающаяся исключительно в черный цвет, она всегда привлекала к себе внимание не только громким голосом, но и всем своим поведением. Она не садится. Она плюхается, с шумом отодвигая стул. Она не просто снимает пальто, она его бросает на свободное кресло так, что оборачиваются все, сидящие за соседними столами. И возмущается она, естественно, на весь зал.
У неё своя история. Она единственная из их компании разведена, и у неё нет детей.
— Вот, посмотри на меня, — продолжает вещать Залинка на весь зал. — Я со своим развелась, но не потому, что он нацмен, и у него закидоны нацменские. А потому, что он дебил. Я только об одном жалею: что столько лет на него угробила. Муха то, Муха сё. Прыгала перед ним на задних лапках.
— Это кто прыгал? — смеётся вся компания. — Это ты прыгала?
— «Так, сейчас позвоню, и пусть только не приедет,»— очень похоже передразнивает подругу Ирина. — «Муха, так сел на машину и быстро забрал меня. И девочек тоже развезти надо». Это она так с ним разговаривала. Так он приедет за ней — ещё и ждет в машине, пока она не допьет всё и не дотанцует.
— А что, не имею права?! — Тут же подпрыгивает Залинка. — Я, между прочим, работала, как вол, а он: «Там не так, там не этак. Тут платят мало, тут график не такой.» Я, между прочим, ему машину купила. Так уже можно приехать и забрать меня, когда я отдыхаю.
Залинка встречалась со своим мужем ещё со школы. Мы все думали, что она первая замуж и побежит. Но их отношения затянулись на долгих семь лет. Они то ругались и расходились, то снова начинали встречаться. У Залины никогда недостатка в поклонниках не было. На свадьбах, на вечеринках она всегда была в центре внимания. Как пойдет танцевать лезгинку, так все мужики вокруг неё, как мотыльки, вьются. Перетанцевать её было невозможно. А какая она в Каф`е (кабардинский танец) была! Прямо кабардинская княжна плыла. Движения точные, выверенные. Осанка, стать, взгляд — всё при ней! А вспыльчивый и ревнивый Муха с ума сходил. Почти каждое мероприятие заканчивалось выяснением отношений с хлопаньем автомобильных дверей. То она на такси улетала в ночь, то он, резко развернув машину, стремительно уносился по дороге. А девчонки потом долго выслушивали Залинкины вопли, переходящие в плач. Я помню, на их свадьбе Ирина сразу сказала:
— Сейчас пьем за их счастье. А потом не менее шикарно будем отмечать развод. Вот посмотрите.
Залинка выходила замуж так же, как жила. Громко, с размахом. В белом национальном костюме. Муха — в черкеске и папахе. Они ехали по городу в открытом экипаже, запряженном вороными лошадьми, а вокруг них гарцевали джигиты в национальных одеждах, на скакунах. А сзади ехала кавалькада из одних черных машин. У кого цвет не совпадал, в свадебный кортеж не становился. Она стойко выдержала все, положенное по обряду. Но когда дошло дело до танцев, Залина вышла в круг. Как же танцы без неё будут проходить! Потом ещё в местных журналах её фото на первых страницах было. И когда я через полгода получила от неё приглашение на девичник в самый крутой ресторан города, сразу поняла — едем отмечать развод.
Залинка тогда была не просто на взводе, а выходила из себя. А причина развода банальна. Муха, почувствовав себя хозяином положения и подумав, что став женой, Залинка от него уже никуда не денется, поднял на неё руку. Мама дорогая! Вы бы видели Залинку в то время. На неё подняли руку! Её родители пальцем никогда не трогали, хоть иногда и надо было чуть-чуть пошлепать. А тут её ударил любимый человек. И не важно, за что. А важен сам факт. Да, если честно, он приложился сильно. Сломал но, и даже косметикой она не могла скрыть следы побоев. Залинка твердо решила упечь незадачливого мужа за решетку. И как только он её не умолял забрать заявление, клялся, что больше пальцем не тронет. И все окружающие упрашивали. Ведь Муха, в принципе, неплохой парень. Но занесло мужика. Но Залинка оставалась не преклонна. Заявление забирать не хотела и собиралась его засудить. И так бы поступила. Поддалась уговорам только тогда, когда Мухины родители пообещали ей оплатить учебу в Москве. Ирка по полочкам разложила ей все прелести обучения в столице и описала с юридической точки зрения возможные последствия суда. Скрипя зубами, Залинка согласилась и с гордым видом удалилась в столицу.
Теперь передо мной сидела хозяйка сети салонов красоты и совладелица одного из ресторанов города.
— Залина, вот ты вышла по страстной любви. Не жалеешь, что так все закончилось?
— Я жалею, что он так поздно мне по морде дал. Надо было раньше. Тогда бы у меня мозги ещё быстрее на место встали, и не надо было бы столько денег на такую свадьбу тратить. У меня всё еще быстрее бы наладилось.
— Заль, а я знаю, что чтобы свадьбу сыграть, Муха взял большой кредит. Он уже выплатил его?
— Кто? Муха? Да как же, жди. Хорошо хот, Аллах миловал, у меня тогда не приняли заявление на поручительство. А то бы ещё и за него деньги пришлось банку выплачивать.
— А как семья, дети? Неужели не хочется?
— Вот вообще не хочу. Для здоровья и поддержки у меня есть человек. А дети? Я вон на девчонкиных спиногрызов посмотрю, и мне достаточно. Они меня любят. Старики, конечно, на мозги капают. Но уже честно, только по поводу детей. Тип, хоть для себя роди. Но я пока не готова. Мне вон нового повара в ресторан надо найти. У меня за это голова больше болит. У тебя случайно кандидатуры нет?
В этом вся Залинка. Открытая, резкая, никогда не скрывающая своих эмоций.
ИРИНА
Ира другая. Самая выдержанная и самая талантливая из всей четверки. Она единственная окончила университет с красным дипломом. Потом заочно ещё и юридическое образование получила. Устроилась на работу в одно из министерств республики и уже через пару лет возглавила юридический отдел. Теперь в декрете. Нянчится с маленькой дочкой. В этой компании она единственная балкарка. На самом деле её зовут другим именем. Но она его терпеть не может. Даже здесь попросила его не упоминать. И поэтому всегда представляется Ириной. Из всех подруг она самая последняя вышла замуж, уже состоявшись в жизни как личность. Вышла замуж за вдовца, состоятельного бизнесмена, ведущего свои дела не только в нашей республике, но и за границей. Брак Ирины — по расчету. Притом, по-обоюдному. Она получила с мужем стабильность, уверенность в завтрашнем дне. Он же — хорошего помощника и верную жену. Я бы не назвала её откровенно счастливой. Нет у неё в глазах тех искринок, которые пляшут у Кристинки. Нет в голосе нежности и любви, когда она говорит о муже. Да она о нем почти и не говорит. Просто, констатирует факты. Сделали то, съездили туда. Но то, что она довольна жизнью, — это неоспоримо.
— Ира, вот у тебя семья мужа достаточно консервативная. Его папа, насколько я знаю, очень верующий человек. Тебя это не напрягает? Как вы находите компромисс?
— Ну, я же знала, на что шла, — Ирина спокойно откинулась на спинку кресла и сразу как-то заморозилась. — Я уже большая девочка была, когда выходила замуж. И перед свадьбой мы все с Равилем обговорили. Я соблюдаю все обычаи в доме его родителей. Но в нашем доме я хозяйка. Как считаю нужным, так и делаю. Когда приходят гости, я — покорная жена. Слава Аллаху, у него есть взрослый сын. И поэтому за столом я не прислуживаю. Все это на плечах младшего Равиля. Но в доме должна быть идеальная чистота и полный холодильник готовой еды. В любой момент муж может прийти со своими друзьями, компаньонами, и я должна, как положено, накрыть на стол.
— А он тебе дает свободу? Ты можешь пойти куда-нибудь сама, без него?
— А я сейчас где? — смеется Ира. — Ой, Цет, не делай из нас ущемленных жизнью бедолаг. Мы такие, как и все. Наш дом открыт всем нашим друзьям и родственникам. Вон Кристя с мужем и детьми у нас частые гости. Залинка, как стихийное бедствие, иногда может нагрянуть, даже когда у нас друзья Равиля. Он ей ни разу слова не сказал грубого.
— Слова не говорит, — смеясь, вмешивается Залинка. — Зато так посмотрит, что мурашки по коже.
— И это тебя совсем не смущает, — отшутилась Ира. — Ты как делала налеты на наш дом, так и продолжаешь. И поверь, мы тебя всегда рады видеть. Он ни разу слова мне в упрек не сказал.
— Но ваши отношения не переросли, как у Кристины, в любовь? Сыграл фактор позднего брака? Не жалеешь?
— Я его очень уважаю. Он замечательный человек. Просто, не умеет показывать своих эмоций. А жалею только об одном: что родители тогда, в школе, уговорили меня не выходить замуж.
За столом повисла тишина. Даже неугомонная Залинка, вечно вставляющая свои реплики, замолчала. Ира впервые на моей памяти заговорила о случае из своей молодости. Наверное, рассказы так подействовали, и она решила выговориться.
В десятом классе Ирка влюбилась. Влюбилась так, как в кино. На разрыв. Тамерлан был чуть-чуть старше. Но чувства были взаимными. Я не видела их, но девчонки рассказывали, что они просто светились от счастья. Родители Ирки переполошились. Надо было заканчивать школу, поступать в институт, а она, кроме Тамика, ничего не видела и не слышала. Потом огорошила родителей, что они решили пожениться сразу после выпускного. Все были в панике. Чтобы уговорить её подождать со свадьбой, подтянули тяжелую артиллерию: всех бабушек и дедушек. И уговорили. А когда она была на первом курсе, Тамерлан попал в аварию. Они устроили с друзьями на безлюдном шоссе гонки, и он не справился с управлением. Мгновенная смерть.
— Ты знаешь, если бы я тогда вышла замуж, Тамик жив остался бы. Он не пошел бы на эти гонки.
— Ты дура, да? — Взвилась Залинка. — Ты что, до сих пор себя клянешь? Да твой Тамик так и искал себе приключение на одно место. Не в тот раз, так в другой. Он всё равно одинаково закончил бы. Он и Муху пытался затащить в их клуб. Слава Аллаху, у этого дебила хватило мозгов туда не лезть. Хорошо, что так всё закончилось. А то бы ещё с ребенком на руках осталась. Вот сейчас у тебя есть хороший муж, дочка подрастает. Чего тебе ещё надо? Перестань мучить себя. Он тебе фактически жизнь испортил. Ты после него ни на кого и не смотрела. Сколько за тобой ухаживало мужчин- и все не такие. Хорошо хоть, ума хватило за Равиля выйти замуж. А то бы сидела в старых девах до самой смерти.
— Равиль меня и с ребенком взял бы, — тихо проговорила Ира, отхлебывая сок. — Я так хоть в ребенке бы его видела.
— Ира, — я постаралась перевести разговор на другую тему, — а родители мужа и сам муж не заставляют тебя покрыться? Семья-то глубоко верующая. Не чувствуешь себя белой вороной?
— К ним в гости я прихожу в платке. А большего от меня они не добьются. На моей стороне и муж. Говорит, что это выбор каждого. И приставать ко мне не надо.
— Зато у её мужа борода во… по пояс, — снова вмешивается Залинка. — Хорошо хоть, он её в барбершопе в порядок приводит. И то, это Иркина заслуга. Она его чуть ли не в шею выталкивает. И вообще, он с ней хоть на человека стал похож. Галстук научился носить. А то ходил круглый год в джинсах или спортивных штанах. Бизнесмен.
— Не преувеличивай, — сердито посмотрела на неё Ира. — Он и раньше хорошо одевался. Всегда видным мужчиной был. Я просто немного ему стиль подкорректировала.
НАТАША
Четвертая из подруг — Наташа. Да, да. Именно Наташа. Не Наталья и не Наталия, а просто Наташа. Есть такое у нас — называть детей простыми понравившимися именами. Наташа, Люда, Женя. У них так и в паспортах записано. Я знала семью, где трех сыновей звали Владимир, Володя и Вова. Все законно. Так и в паспортах они были записаны. И у детей отчества были соответственно, Владимировичи, Володевичи, Вовачи.
В отличие от остальных трех девушек, я знала не только Наташу но и всю её семью лично. Отец был инженером на нашем гидромеде. Очень любил Россию и все русское. Он сам всегда мучился от своего имени — Хабал. Ругался, что родители ничего лучшего не могли найти. И всех трех детей назвал именами, которые приняты у русских: Анжела, Борис и Наташа. Он всегда говорил, что если вдруг уедут в Россию, хоть с именем люди не будут мучиться если уже отчество подкачало.
Наташа — единственная из подруг покрытая. И это меня несказанно удивило. Ведь мало того, что она выросла в семье, лояльно настроенной ко всему русскому, так она ещё и по сути своей всегда была бунтарка.
Наташа всегда комплексовала по поводу своей внешности. Темно-русая пухленькая невысокая девушка со смешными ямочками на щеках, она, сколько я её помню, старалась выделиться из толпы. То придет с розовыми волосами и зеленой челкой. То в рваных джинсах, коротком ярко-красном топике и с проколотым пупком. То вырядится в кожаные вещи, утыканные металлическими заклепками, с черной банданой на голове. Её отец всегда смотрел на закидоны дочери сквозь пальцы. Смеялся. Говорил, что замуж выйдет — угомонится.
Вот и угомонилась. Сидит передо мной симпатичная женщина, полностью укутанная в черный платок. За весь вечер слова не сказала. Только задорно смеялась со всеми вместе, напоминая ту Наташу, которую я знала.
— Наташа, а ты что скажешь?
— А что ты хочешь услышать? Счастлива ли я? Да, я счастлива. Я замужем за любимым мужчиной. У меня растет два сына. Я нашла то, к чему всю жизнь стремилась. Умиротворение. Я знаю, что меня многие осуждают. Меня моя семья даже не понимает. Но вот так получилось.
— Наташа, а это Русик так повлиял на тебя?
— Наоборот. Ты же знаешь моего Руслана. Он и погулять не прочь был, и анашой баловался. Я много работала и над собой, и над ним. И постепенно мы поняли, что главное в жизни — это вера. Надо верить и в жизни. Мы посещаем мечеть, делаем намаз. И это правильно.
— Но ведь это всё можно делать без крайностей.
— Я так не могу. Ты же меня знаешь. Если рок, то с гонками на байках. Если волосы в другой цвет, то в самый яркий. Так и в вере. Она заполнила меня всю. И я благодарна судьбе, что смогла это понять и принять.
— А что бы сказал отец, если бы был жив?
— Я думаю, он бы меня понял. Может быть, не поддержал, но понял бы точно.
— Но ты по-прежнему работаешь?
—Конечно. Я главный бухгалтер. Меня ценят как специалиста. И это главное. Понимаешь, у меня все гармонично и дома, и на работе.
— Конечно, дома все хорошо, — снова вмешивается Заля. — Русик то дома сидит. Детей в садик отвел, потом вечером забрал. Вот и вся его работа.
—Залина, ты не права, — и Наташино спокойствие поражает. Раньше они бы уже с Залинкой сцепились, доказывая каждая свою правоту, а сейчас — спокойный голос и знакомая улыбка с ямочками на щеках. — За чужим забором видно только то, что тебе показывают. Вот когда ты разводилась, мы тебя слушали и сочувствовали. И Мухе, когда он рассказывал, как ему тяжело с тобой приходилось, хотелось посочувствовать. Вроде, и он прав был. Кроме последнего случая, конечно.
— А почему ты именно нас решила собрать? — перевела она разговор от уже закипающей Зальки на мою персону.
— Так тут и так все ясно, — за меня ответила Залька. — Мы же все, как горные вершины, разные. Вон Кристя обвешалась детьми, мужем и счастлива. Ты спины не разгибаешь, молишься и за себя, и за нас. Для меня главное в жизни — работа. А Ирка — она нас всех объединяет. Вроде и дом, и работа, и даже веры немного есть. Ты правильно делаешь, что хочешь написать про нас. Только фото не вывешивай. Я, конечно, красавица неотразимая. Девчонки на моем фоне просто смотреться не будут. Но самое главное — мы не в средневековье живем. У нас тут все цивильно. Может они не знают, но у нас даже многоэтажки строят. И девочек не насилуют и не убивают. Я когда эти рассказы читала, вообще не могла понять, с чего это все взято. Грустно такое читать. Неправильно это.
Вот так эти четыре женщины изменили мои планы. Я вообще-то хотела фоторепортаж сделать. Женские лица на Кавказе. А получился просто разговор.
Автор: Ivanna
Источник: https://litclubbs.ru/posts/6578-zhenschiny-kavkaza-chetyre-istorii-chetyre-sudby.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: