Правду говорят: наглость – второе счастье. Эта крестьянка знала, что императрица Александра Федоровна Романова не сможет отказать ей в маленьких (и больших, как выяснится позже) одолжениях, и вовсю пользовалась пользовалась своим положением.
Сложно стать первой
Маленький цесаревич Алексей родился 12 августа 1904 года – вся императорская семья была просто вне себя от счастья. Императрица Александра Федоровна твердо решила кормить сына сама, однако решение было чисто номинальным: царствующая особа лишь иногда прикладывала сына к груди (чем бешено гордился отец мальчика царь Николай Александрович Романов), но основную работу должна была по традиции выполнять кормилица. И она у мальчика появилась еще до рождения: Александра Негодова-Крот прибыла ко двору 30 июля того же года.
Надо признать, что заполучить тепленькое местечко при дворе было весьма непросто. Сначала дворцовой акушерке Софии Защегринской пришлось отправиться в далекую глубинку, где экология получше, на поиски здоровых кормилиц. И в этой глухомани она объездила аж 108 деревень Новоторжковского уезда, прежде чем она смогла отобрать четырех кормилиц: самых румяных, полных, пышущих здоровьем женщин, которые сами недавно родили и были готовы поделиться самым лучшим молоком с наследником престола. Потом, уже при дворе, врачи, проведя тщательные анализы всего, до чего смогли дотянуться, отправили домой трех женщин, оставив лишь одну – по их мнению, самую лучшую будущую кормилицу для венценосного дитяти. Так Александра вытянула свой маленький счастливый билетик.
Жизнь при дворе
После жизни в бедной деревеньке Александре казалось, что она попала в чей-то сказочный сон: столько вокруг было изящных предметов, прекрасных женщин и сопровождающих их галантных кавалеров – везде невероятная красота и вопиющее богатство. Кормилице сшили «народное русское платье» по индивидуальным меркам – и если внешне оно походило на традиционный русский сарафан, то по качеству ткани и исполнению вполне могло затмить лучшие наряды придворных дам.
По традиции дети самой кормилицы становились «молочными братьями» или «сестрами» будущему императору. Жалованье тоже платили неплохое – во время кормления Александре определили содержание в 150 рублей в месяц. К ее сожалению, однако, долго задержаться на позиции не получилось – уже 19 сентября ее отстранили от обязанностей «вследствие зажирения молока».
Согласно обыкновению любая семья, пользовавшаяся услугами кормилицы, назначала ей в последствии содержание и на время после окончания работ – не становилась здесь исключением и царская семья. Поскольку проект, так сказать, не был завершен, пенсия Александре тоже была назначена неполная – всего 100 рублей в год, плюс регулярные «доплаты» по праздникам и богатое «приданое»: для Негодовой-Крот были куплены вещи более чем на тысячу рублей: кровать, две подушки, сорок аршин полотна, серебряные часы, полотенца и даже совершенно необходимый в деревне кружевной зонтик.
Много это или мало? Прикинуть можно приблизительно: домовая прислуга того времени получала 5-7 рублей в месяц, а средняя зарплата рабочего на заводе или фабрике составляла 20 рублей в месяц.
Однако Александра не считала, что на этом с ней рассчитались.
История продолжается
Начала бывшая кормилица с простой просьбы назначить мужа на службу в дворцовую полицию, где жалованье составляло 600-700 рублей в год. Зачем, когда у Филиппа Негодова-Крота стали болеть ноги, по личному ходатайству императрицы самому министру финансов благоверного Александры назначили «сидельцем» в казенную винную лавку.
В Российской империи была монополия на алкоголь, и горячительные напитки продавались только в специальных государственных магазинчиках. «Сидельцы» обычно просто принимали деньги и продавали почтовые и гербовые марки, гербовую бумагу, игральные карты. Вино же подавал в другом окошечке здоровенный «дядька», который мог утихомирить любого буяна (кулаком по наглой макушке).
Позже тому же Министерству финансов пришлось закрыть глаза на крупную недостачу в 700 руб. в этой же винной лавке. Куда пропали деньги? – Да кто ж их знает, разбираться не стали. Но что у Негододва Крота рыльце было в пуху, стало понятно по более поздней истории.
Летом 1913 года дочь Негодовой-Крот поместили в Петровскую женскую гимназию, и плату за ее обучение, 100 руб. в год, императрица приняла на себя. А в октябре того 1913 г. министр финансов сообщил императрице, что муж кормилицы внезапно пропал без вести, и вместе с ним так же бесследно исчезли из кассы 1213 рублей казенных денег. Куда они запропастились такой веселой компанией, история умалчивает. Но бедного мужика опять пожалели, и уголовное дело на него заводить не стали - цирроз печени ему судья.
Несмотря на этот скандал императрица удовлетворяет очередное прошение кормилицы цесаревича об определении ее детей, Марии 11 лет и Олега 9 лет, в приют принца Ольденбургского на полное содержание. При этом обучающиеся за свой счет интерны платили от 250 до 350 рублей в год, в зависимости от отделения.
Кроме этого, в нарушение всех правил и инструкций Александра Федоровна помогла в назначении неграмотной кормилицы на место продавца в винной лавке и внесла за нее залог в 900 руб. И казалось бы на этом все, но…
… в феврале 1914 г. беглый муж Филипп вернулся к жене и тут же написал письмо секретарю императрицы, в котором просит прощения «за сделанный мною поступок… расстроенный и убитый горем совести», просит разрешения «занять должность помощника моей жены в казенной винной лавке».
Разумеется, просьбу авантюриста-неудачника удовлетворили и на этот раз. Сказав «а», надо говорить и «б», решили в царской семье и на всякий случай перекрестились.
Интересно, что таким образом дерзкая семья Негодовых-Кров эксплуатировала терпение императорской четы вплоть до революции, чем неплохо обеспечили жизнь как себе, так и своим детям.
Вот такие пироги. Что скажете, поддерживаете такой подход к жизни? Об этом пишите в комментариях, и не забывайте, пожалуйста, про лайк! 🥺
--------
Может быть небезынтересно: