Правда о гражданской войне до сих пор не утратила актуальности, более того, именно сейчас можно ее осознать в полной мере, без идеологических ограничений и политической целесообразности. Но прежде всего надо знать матчасть, факты и цифры, а далее обратиться к источникам, используя научный подход и, в то же время, максимально адаптировать прочитанное к той реальности.
Прежде всего нас интересует мотивация активных зачинщиков гражданской войны, их стимулы и движущая идея.
В комментариях к этой статье цикла о гражданской войне один из подписчиков упомянул дневник генерала Дроздовского в качестве рекомендации для чтения по теме. Посмотрел, почитал, понравилось. Михаи́л Горде́евич Дроздо́вский (7 [19] октября 1881, Киев — 14 января 1919, Ростов-на-Дону) в отечественной историографии имеет исключительно положительную характеристику.
Строгий, необщительный, он не вызывал любви к себе, но уважение вызывал: от всей его статной фигуры, от его породистого, красивого лица веяло благородством, прямотой и необыкновенной силой воли. полковник Е. Э. Месснер.
«Я вижу тонкоё, гордое лицо Михаила Гордеевича, смуглое от загара, обсохшее. Вижу как стёкла его пенсне отблёскивают дрожащими снопами света. В бою или в походе он наберёт, бывало, полную фуражку черешен, а то и семечек, и всегда что-то грызёт. Или наклонится с коня, сорвёт колос, разотрёт в руках, ест зёрна. В наш поход Дроздовский вышел с одним вещевым мешком и нам было приказано не брать с собой никаких чемоданов», «У обритых, всегда плотно сжатых губ Дроздовского была горькая складка. Что-то влекущее и роковое было в нём. Глубокая сила воли была в его глуховатом голосе, во всех его сдержанных, как бы затаённых движениях. Точно исходил от него неяркий и горячий свет»
… Высокое бескорыстие, преданность идее, полное презрение к опасности по отношению к себе соединились в нём с сердечной заботой о подчинённых, жизнь которых всегда он ставил выше своей. Мир праху твоему, рыцарь без страха и упрёка. А. И. Деникин
«Дроздовский был выразителем нашего вдохновения, средоточием наших мыслей, сошедшихся в одну мысль о воскресении России, наших воль, слитых в одну волю борьбы за Россию и русской победы»ю А. В. Туркул
В книге В. Кравченко «Дроздовцы от Ясс до Галлиполи» (Т. 1. — Мюнхен, 1973) содержится такая характеристика М. Г. Дроздовского:
Нервный, худой, полковник Дроздовский был типом воина-аскета: он не пил, не курил и не обращал внимания на блага жизни; всегда — от Ясс и до самой смерти — в одном и том же поношенном френче, с потертой георгиевской ленточкой в петлице; он из скромности не носил самого ордена. Всегда занятой, всегда в движении. Трудно было понять, когда он находил время даже есть и спать. Офицер Генерального штаба — он не был человеком канцелярии и бумаг. В походе верхом, с пехотной винтовкой за плечами, он так напоминал средневекового монаха Петра Амьенского, ведшего крестоносцев освобождать Гроб Господень… Полковник Дроздовский и был крестоносцем распятой Родины. Человек малого чина, но большой энергии и дерзновения, он первый зажёг светильник борьбы на Румынском фронте и не дал ему погаснуть.
Действительно, рыцарь без страха и упрека, идеальный герой "Белого дела", герой Гражданской войны, символ самоотверженного и бескорыстного служения Белой Идее, воин-аскет, возродивший в условиях меркантильного и обезбожившегося ХХ века рыцарские традиции Высокого Средневековья.
А нам доступен дневник г-на Дроздовского за период с 20 февраля по 20 апреля 1918 года, как раз переход из Ясс на соединение с Добровольческой армией.
Приятно работать с историей "белого движения". Основные источники предельно авторитетны и объективны. Это мемуары и дневники самих белогвардейцев. Идеалистов, впадающих в ступор от столкновения с реальностью и прожженных циников, считающих, что так и надо, "а чо такова?".
Начинается дневник сборами добровольческого отряда на Румынском фронте. Здесь Дроздовский предстает действительно талантливым организатором, хозяйственным управленцем, в условиях полного распада фронта сумевшего урвать самые лучшие куски, снабдив свой отряд в 1000 человек огромным автопарком, броневиками, артиллерией, конями, припасами и даже авиацией. Он успевал буквально выхватывать ценности из под носа профессионально грабящих русское военное имущество румын и не боялся даже ощетиниться пулеметами при попытке румынских войск отжать у него что-то из отжатого.
Избыток имущества продавался прямо на месте, что позволило отряду обзавестись солидной казной и первое время оплачивать услуги и товары обывателей, ибо на пятки Дроздовскому наступали войска германцев и австрийцев, а также т.н. "украинцев". Вообще отношения с оккупантами, румынами, австрийцами и немцами с украинцами, у русского боевого полковника Дроздовского установились вполне дружеские и рабочие. Конечно, румын и, особенно, украинцев он презирал, но отношения поддерживал. За все время похода от рук дроздовцев ни один солдат оккупантов не пострадал.
Немцы корректны и любезны, никаких трений. Идти впереди немцев, своим появлением спасать, вторичным появлением немцев будить патриотизм — вот наш триумф, наша задача.
Странные отношения у нас с немцами: точно признанные союзники, содействие, строгая корректность, в столкновениях с украинцами — всегда на нашей стороне, безусловное уважение.
Дроздовский, конечно, пишет о своих душевных метаниях, но когда у моста на Каховку немецкие войска в Бериславе были обстреляны "немецкими агентами" большевиками, он упросил командира немцев пропустить его вперед, чтобы освободить дорогу себе и оккупантам.
Небольшой дневник, посвященный походу из Ясс на Дон, снабжен регулярными вставками о том где и как душевно принимали полковника, где и как его вкусно кормили. Особенно любил господин полковник сдобные булки (как у Филиппова) и чудное масло.
Мы отлично живем у купца: кормят до отвала, чудное масло, дивные коржики, мед, хорошее помещение — живи — не умирай... 25 марта
В 14 часов ездил на автомобиле в Каховку с Невадовским и Дроном; побрился, купили булочек в недурной кондитерской, препаршивый обед в клубе, но зато было безалкогольное пиво и сносное красное вино Трубецкого; 29 марта
31 марта.У одного вынесли, между прочим, продавать бублики — таких два года не ел, впору Филиппову;
Когда дроздовцы устроили засаду и разнесли артиллерией поезд с красными, знаете, что больше всего поразило полковника в найденном среди десятков убитых красных?
У красных не были найдены портсигары, обитые кожей дворянских девственниц, или пепельницы, сделанные из черепов заслуженных русских генералов... Этого не было.
Зато были сдобные булочки и чудное масло! Эти большевики посягнули на самое святое, на булочку и трамвайчик на право г-на Дроздовского эксклюзивно потреблять сдобные булочки и чудное масло. Черни это не положено! Всех в расход, бандитов!
Всюду вдоль поезда масса трупов, в вагонах, на буферах, частью убитые, частью добитые. Несколько раненых. Между прочим, машинист и три женщины. Когда пришел, еще выуживали попрятавшихся по укромным уголкам. Пленных отправили на разбор в штаб к Семенову. Всего на вокзале было убито человек 40.
Как жили большевики: пульмановские вагоны, преимущественно 1-й и 2-й классы, салон; масса сахару, масло чудное, сливки, сдобные булочки и т.п. ...Обилие чая, шоколада и конфет. Всего в эшелоне было человек около 150 — следовательно, считая пленных, не спасся почти никто.У нас без потерь,
К вечеру были передопрошены все пленные и ликвидированы; всего этот день стоил бандитам 130 жизней, причем были и “матросики”, и два офицера, до конца не признавшиеся в своем звании.
Вообще картина общественного устройства в голове у Дроздовского весьма забавная. В качестве людей он воспринимает представителей оккупантов (немцев, австрийцев и т.д), офицеров и сопоходников. Среди мирного населения все определяется степенью "состоятельности". Состоятельные-свои и с ними все нормально, он у них булочки с маслом кушает.
А ниже идет народ; чернь, быдло, бандиты, большевики, крестьяне. За людей он их не считает и "границу" видит очень четкой.
Пожалуй, центральный момент дневника-судьба деревни Долгоруковка. К Дроздовскому заявились два офицера бывшего Ширванского полка, сообщивших, что их четырех товарищей в деревне убили с издевательствами. Разбираться за что крестьяне так взъярились на "калик перехожих" полковник не стал. А там видимо было странное, ибо он тут же пишет
в этой деревне до того озверелый народ, что когда вели этих офицеров, то даже красногвардейцы не хотели их расстреливать, а этого требовали крестьяне и женщины... и даже дети...
Это ж чем надо было довести крестьянских жен и детей к такому состоянию?
Возможно, отгадка чуть раньше по дневнику-
22 марта. Новый Буг. Утром прибыл в 10 часов штабс-капитан, начальник одного из летучих партизанских отрядов — их 7 офицеров совместно с хуторянами одного из хуторов севернее деревни Малеевки сорганизовались и вели борьбу с бандами; вчера сделали налет на Малеевку (11 человек с чучелом пулемета!), сплошь большевистскую, захватили их пулемет и удрали благополучно.
Я тут вижу только налет банды дезертиров (летучий партизанский отряд) на мирное село за то, что оно, якобы, большевистское.
Но Дроздовский и тут руководствовался чисто "классовым самосознанием":
Внутри все заныло от желания мести и злобы. Уже рисовались в воображении пожары этих деревень, поголовные расстрелы и столбы на месте кары с надписями, за что. Потом немного улеглось, постараемся, конечно, разобраться, но расправа должна быть беспощадной: “два ока за око”! Пусть знают цену офицерской крови!
Цена офицерской крови-двух офицеров и двух солдат - 24 жизни, три ограбленные и частично сожженные деревни, поголовно перепоротые мужики.
Окружив деревню, поставив на позицию горный взвод и отрезав пулеметом переправу, дали две, три очереди из пулеметов по деревне, где все мгновенно попряталось, тогда один конный взвод мгновенно ворвался в деревню, нарвался на большевистский комитет, изрубил его, потом потребовали выдачи убийц и главных виновников в истязаниях четырех ширванцев (по точным уже сведениям, два офицера, один солдат-ширванец, писарь и один солдат, приставший к ним по дороге и тоже с ними пробиравшийся). Наш налет был так неожидан и быстр, что ни один виновник не скрылся... Были выданы и тут же немедленно расстреляны; проводниками и опознавателями служили два спасшихся и спрятанных владимирцами ширванских офицера. После казни пожгли дома виновных, перепороли жестоко всех мужчин моложе 45 лет, причем их пороли старики;
Затем жителям было приказано свезти даром весь лучший скот, свиней, птицу, фураж и хлеб на весь отряд, забраны все лучшие лошади; все это свозили к нам до ночи... “Око за око...” Сплошной вой стоял в деревне. Уже экзекуция была кончена, когда донесли, что 8 красногвардейцев с повозкой едут в деревню с востока — те, очевидно, не знали, что здесь творится, они были немедленно атакованы нашими кавалеристами, которые бросились с шашками на стрелявших в них даже в упор красногвардейцев: 6 человек легли, одного привезли раненого, а один, предводитель, казак, удрал.
Всего истреблено было 24 человека.
23-го с утра двинулись, сразу оцепили деревню Малеевку конницей; помешали попытке удрать, поставили орудия и пулеметы на позицию и послали им ультиматум в двухчасовой срок сдать все оружие, пригрозив открыть огонь химическими снарядами, удавив газами всю деревню (кстати, ни одного химического снаряда у нас нет). В срок все было выполнено, оружие отобрано, взяты казенные лошади; найдены списки записывавшихся в красную гвардию — кажется, человек 30. Эти доблестные красногвардейцы после записи, получив деньги и прослужив с недельку, дружно все убежали домой; этих горе-красногвардейцев всех крепко перепороли шомполами по принципу унтер-офицерской вдовы. Вой столбом стоял — все клялись больше никогда не записываться. Кормился отряд как хотел от жителей даром — в карательных целях за приверженность к большевизму.
Завтра в 8 часов приказано выслать карательную экспедицию в Фонтан в составе эскадрона с пулеметом и двух легких пушек с конными номерами, без зарядных ящиков.
В 19 часов вернулась экспедиция Двойченко — нашли только одного главного участника убийств, расстреляли, остальные бежали; сожгли их дома, забрали фураж, живность и т.п.
Оттуда заехали в Долгоруковку — отряд был встречен хлебом-солью, на всех домах белые флаги, полная и абсолютная покорность всюду; вообще, когда приходишь, кланяются, честь отдают, хотя никто этого не требует, высокоблагородиями и сиятельствами величают. Как люди в страхе гадки: нуль достоинства, нуль порядочности, действительно сволочной, одного презрения достойный народ — наглый, безжалостный, полный издевательств против беззащитных, при безнаказанности не знающий препон дикой разнузданности и злобы, а перед сильными такой трусливый, угодливый и низкопоклонный... 22-24 марта 1918 года.
Слава шла впереди отряда Дроздовского, дурная слава, карателями их называли.
Подлость масс, еще вчера буйных и издевавшихся, сейчас ползающих на коленях при одной угрозе; снимают шапки, кланяются, козыряют — вызывают в душе сплошное презрение. 9 марта
Чем дальше на восток, тем, видимо, сильнее дух большевизма — уже не так радушно встречают, замечается иногда враждебное отношение: “буржуи, на деньги помещиков содержатся, отбирать землю пришли”.11 марта
И так-по всему маршруту, благо конкуренты, германцы и австрийцы отстали, не надо цивилизованных изображать. Вообще, при чтении все очень сильно напоминало воспоминания офицеров британских колониальных войск, продвигающихся по Индии или Африке.
А это типа русские офицеры идут по России спасать ее.
Стали на ночлег в Федоровке — одна из паскуднейших деревень Таганрогского округа, гнездо красной гвардии и ее штаба. Отобрали всех лучших лошадей из награбленных, не имеющих хозяев. Отобрали оружие. Много перехватили разбегавшихся красногвардейцев, захватили часть важных — прапорщика, начальника контрразведки, предателя, выдавшего на расстреле полковника и часть казаков из станицы Новониколаевской и т.п. Трех повесили, оставили висеть до отхода, указали, что есть и будет возмездие, попа-красногвардейца выдрали. Только ради священства не расстреляли, ходил с ружьем с красной гвардией, брал награбленное, закрыл церковь и ограбил ее. Страх нагнали. Левее, оказывается, шла еще казачья колонна, по Егорлыку вверх, обезоруживая население, казня виновных.
Идет очищение, идет возмездие.18 апреля
Неудивительно, что при приближении таких "освободителей" население высыпало навстречу и пыталось откупиться продуктами и деньгами.
В Каховке почти вся масса населения встретила нас с восторгом и благословением, как избавителей — крепко насолили им большевики, взяли с них 500 тысяч рублей контрибуции, отобрали лошадей, платье, белье, съестное и т.п. Навезли нам подводы с хлебом в подарок, приготовили обед начальникам (уклонились, - некогда было), все, что желали, было к услугам и добывалось точно из-под земли. Всячески выражались радушие и радость.
1 апреля.Сегодня опять с одного более близкого хуторского поселка (1 верста) прибыли крестьяне с молоком, яйцами, салом, хлебом встречать и приветствовать своих “спасителей”. Уплату отказались взять наотрез, извинялись, что мало вынесли, предлагали подождать, пока принесут еще.
На полдороге нас встретили на перекрестке колонисты из Александрфельда, горячо приветствовали, жалели, что, не зная кто, не вынесли поесть. Один предлагал деньги (25 рублей) ординарцу. У входа в колонию Ейгенфельд — триумфальная встреча: музыка, масса народу, зелень, бросают цветы. Пастор с женой и свояченицей встречает наш штаб, приглашает к себе, неловко отказать этому радушию. Останавливаем колонну — все втягивается в улицу, выносят молоко, хлеб, сало, яйца, раздают целые окорока, украшают цветами; штаб у пастора, угощение за сервированным столом, белая скатерть, вино — оставшаяся бутылка.
Подход к Мелитополю — сплошное триумфальное шествие; уже в деревне Песчаное (пригород) встретили толпы крестьян с хлебом-солью и приветствиями; ближе к городу — еще хлеб-соль, в городе улицы, проходящие на вокзал, запружены. Делегация железнодорожников с белым флагом и речью — приветствие избавителям, еще хлеб-соль. Цветы, приветственные крики. Входили спасителями и избавителями.
Правда, у самих "освободителей" был пунктик. Денег надо было срочно и много. Поэтому за различные "общественные кассы" шла нешуточная грызня.
По прибытии в Любимовку узнал, что у агентов продовольственной управы большевистского правительства находится не менее 830 тысяч рублей деньгами и свыше 400 тысяч рублей вкладами (чековые книги). Деньги крайне необходимы. Решил задержаться. Назначил комиссию (Семенов, Невадовский, Жебрак, Войналович, интендант, Гаевский) выяснить, откуда деньги, и наметить дальнейшее их применение.
Масса фуража продовольственной управы, дают даром, приказал кормить сколько съедят
...деньги решили временно взять, вернуть, если найдут нужным, а нам это жизнь — заплатим жалованье за апрель, а на еду хватит еще месяца на три. Уполномоченным шибко не хотелось расставаться с деньгами, да нам они очень необходимы.
В 3 собралась опять комиссия о деньгах; написала протокол, выдала на ликвидацию 220 тысяч рублей наличными и 400 тысяч рублей по текущему счету. Себе взяли 600 тысяч рублей. Протокол подписали, обменялись расписками и разошлись.
Прибыв в Ногайск, арестовали Советы, восстановили думу, захватили тысяч 20 советских денег, городские вернули думе. Выловили еще несколько мерзавцев.
8 апреля, Константиновка. Можно было достать здесь 300 тысяч рублей в Военно-промышленном комитете, интендантские суммы от ликвидации имущества; заведующий сам предлагал, намекал прозрачнейше, но слышавшие это офицеры не передали. Интендант промолчал, сегодня все это узнал, поехал к С. (у кого были деньги). Поздно: уже украинцы наложили руку, даже задним числом нельзя ничего. Сам С. жалел, что попадут к украинцам, да что делать...
Но самый большой облом ждал Дроздовского в Бердянске. Он вписался в разборки местного "комитета ветеранов" с революционными матросами, но по ходу пришли австрийцы и надежды на львиную долю из 22 местных миллионов полностью испарились.
важно получить толику из захваченных 12 или 22 миллионов рублей (суммы так и не определили). Все время бегал и разговаривал по этому вопросу.... Деньги улыбнулись.
Бесчинства большевиков в дневнике тоже упоминаются, но по конкретике на фоне всего остального смотрятся очень бледно.
В 12 часов ждали большевиков из Мелитополя за 120 тысячами контрибуции с волости — и ровно в 12 вошла с запада наша конница — избавители.
По дороге дважды жалобы от хуторян о грабежах и насилиях, чинимых большевиками, часть удалось ликвидировать (менее виновных выдрать и угнать вон).
31 марта. В Торгаевке узнаем от бежавших из Нижних Серогоз о бесчинствах местной красной армии, состоявшей из 25 человек — взяли 11 тысяч общественных денег, терроризировали население (состоящее более чем из 4 тысяч человек!). Очень просили помощи.
Трудно представить себе все те мучения и издевательства, которые они перенесли — это был систематический беспощадный грабеж имущества, продуктов, денег и полное разорение. Сравнительно недалеко от Калги на одном из хуторов наткнулись на сбор скота для отправки его в Мелитополь, очередная реквизиция, обоих посланцев-мелитопольцев (один еврей, конечно) отправили для выяснения их виновности, скот вернули по принадлежности. Счастье было видеть эту радость измученных, обездоленных людей; один начал молиться в уголку.
И так весь путь отряда — встречается и провожается благословениями и восторгом одних, проклятиями и ужасом других и тупым безразличием массы; хотя, впрочем, не везде: где сильно поработали грабители, там удовлетворение было массовым.
Вот и вся конкретика. Зато жизнь заставила полковника фиксировать и подвиги святых белых воинов.
В 15 часов собирал начальствующих лиц (с отделенного и выше), говорил о самоуправстве, избиениях, насилиях, караулах арестованных, обращении с солдатами, пьянстве, небрежности служебной и неисполнительности, требовал подналечь — не знаю, что из этого выйдет; самоуправства вызывают даже у части офицеров недовольство.Фураж почти весь за счет покоренных деревень, мясо полностью за их счет.25 марта
Покоренных деревень, ПОКОРЕННЫХ, Карл!
Было несколько самочинных арестов, большинство отпущено — следующий раз буду отдавать под суд. Приказал предупредить последний раз в приказе. При отводе к нам один из евреев бежал и был пристрелен. Самоуправство, но все данные, что это великий мерзавец, однако все евреи за него горой. Все они теперь невинные. Свидетельские показания неевреев и двух из пострадавших были убийственны. В конце концов ему поделом, но офицеров от таких самоуправств придется отучить.
4 апреля, Мелитополь. Утром прискорбный инцидент — один капитан пионерного взвода застрелен жителем из револьвера: ехал совершенно пьяный верхом по путям, стрелял, был задержан часовым, угрожал стрелять, была отнята винтовка, тогда взялся за шашку, но был смертельно ранен выстрелом из револьвера бывшим поблизости жителем. Житель задержан. После производства дознания выпущен, но револьвер отобран: не сдал по объявлению. Хоронили убитого офицера конно-пионера. Бесславно погиб, но похороны получил почетные: металлический гроб, венки, трехцветные флаги на гробе; масса жителей, цветы, зелень, много участия и сочувствия отряду в поминовении усопшего
14 апреля, Мангуш. Донесение Семенова, что два офицера 1-й роты князь Шаховской и Попов отправились из Новоспасского вчера в 7 часов в Петровское, кажется, за водкой, подверглись нападению жителей, вернулся один Попов. Что со вторым — не знает. По получении известия послал Семенов взвод 1-й роты с пулеметами на розыски.
В 11 похоронили князя Шаховского — вчера привезли тело; избит и убит комитетом, лицо — сплошная ссадина и кровоподтеки, поднят на штыки; карательный взвод поступил глупо — виновные бежали, кроме одного, секретаря, его привели сюда, надо было на месте. Похоронили Шаховского здесь торжественно. Цинковый гроб, венки. Все же сам виноват — не будь алкоголиком, не ходи один по деревням. Попова сегодня выгнали судом чести: не бросай товарища в беде и на зов иди на помощь, а не уходи прочь. Мог спасти его вначале, когда большевиков было мало, скрылись бы оба...
Кляти большевики виноваты, естественно.
Если память не подводит, за весь дневник "большевики" ( от крестьян до "комитетчиков") убили не более десятка представителей голубой крови (по крайней мере Дроздовский о большем не упоминает).
Зато между булочками и изъятием денег из местных банков, постоянно и как само собой разумеющееся идет безумное и бездумное уничтожение простых русских, не отмеченных благородной печатью "состоятельности" или "аристократизма".
7 апреля, Константиновка. В Мелитополе с помощью населения изловлено и ликвидировано 42 большевика.
Перед возвращением к себе в Куцую поймал меня австрийский гауптман: по распоряжению Рады все деятели большевизма должны арестовываться и отправляться на специальный суд в Одессу. Мы не можем казнить. Как офицер, он вполне понимает, что их нужно убивать, но, как исполнитель воли начальства, обязан мне заявить настоятельно: комиссаров, еще не казненных, передать ему; дружески переговорили, и так как все, кого нужно было казнить, были уже на том свете, конечно, обязательнейше согласился исполнить все...
В станице и соседних поселках идет обезоружение неказачьего населения. Тюрьма пополняется из всех закоулков. Казаки волокут за жабры вчерашних властелинов — колесо истории вертится.
Много главарей расстреляно...
Все это-февраль- апрель 1918 года. До "красного террора" еще полгода. И даже тогда вопросы полковнику неудобные начали задавать...
Я в Мариуполь, в “Военную коллегию фронтовиков”. Физиономия оказалась поганая, много бывших большевиков, все еще близко Советская власть. Предъявили миллион кляуз, фактически вздорных и их не касающихся. Настаивали на возвращении лошадей особенно — решил разобраться, может, и придется часть вернуть. Все это, очевидно, такая дрянь их коллегия, много евреев, что надо прежде ознакомиться, стоит ли с ними считаться. Они уже позабежали к австрийцам, понажаловались им на нас, думая, дураки, что австрийцы из-за них станут с нами ссориться. Разошлись якобы дружно, в душе враждебные вполне.
Население Мариуполя и наших деревень большевистского типа, масса против нас, сказываются фабрики... Интеллигенция, конечно, за, но ее мало.
Полковник, видимо, начал о чем-то догадываться. Но самооправдания есть у каждого, сдобная булочка сама себя чудным маслом не намажет..
В дороге мысль настойчиво вертелась вокруг прошлого, настоящего и дней грядущих; нет-нет да и сожмет тоской сердце, инстинкт культуры борется с мщением побежденному врагу, но разум, ясный и логичный разум, торжествуй над несознательным движением сердца!.. Что можем мы сказать убийце трех офицеров или тому, кто лично офицера приговорил к смерти за “буржуйство и контрреволюционность”? Или как отвечать тому, кто являлся духовным вождем насилий, грабежей, убийств, оскорблений, их зачинщиком, их мозгом, кто чужие души отравлял ядом преступления?! Мы живем в страшные времена озверения, обесценивания жизни. Сердце, молчи, и закаляйся, воля, ибо этими дикими, разнузданными хулиганами признается и уважается только один закон — “око за око”, а я скажу: “два ока за око, все зубы за зуб”, “поднявший меч...”
В этой беспощадной борьбе за жизнь я стану вровень с этим страшным звериным законом — с волками жить...
И пусть культурное сердце сжимается иногда непроизвольно — жребий брошен, и в этом пути пойдем бесстрастно и упорно к заветной цели через потоки чужой и своей крови. Такова жизнь... Сегодня ты, а завтра я. Кругом враги...15 марта
Не мы такие, жизнь такая...За булочку и трамвайчик!
А в общем, страшная вещь гражданская война; какое озверение вносит в нравы, какою смертельною злобой и местью пропитывает сердца; жутки наши жестокие расправы, жутка та радость, то упоение убийством, которое не чуждо многим из добровольцев. Сердце мое мучится, но разум требует жестокости. Надо понять этих людей, из них многие потеряли близких, родных, растерзанных чернью, семьи и жизнь которых разбиты, имущество уничтожено или разграблено и среди которых нет ни одного, не подвергавшегося издевательствам и оскорблениям; надо всем царит теперь злоба и месть, и не пришло еще время мира и прощения... Что требовать от Туркула, потерявшего последовательно трех братьев, убитых и замученных матросами, или Кудряшева, у которого недавно красногвардейцы вырезали сразу всю семью? А сколько их таких?..
Вот тут меня как-то напрягло. Я не знаю, что там за семейная драма случилось у Кудряшева, он слишком мелкая песчинка в этом чудовищном водовороте, но по Туркулу попадалась информация только о том, что одного подняли на штыки революционные матросы, которые ворвались в госпиталь, где он лечился; второго сожгли живьем за новенькие малиновые погоны Дроздовской дивизии; судьба третьего точно неизвестна.
Но, позвольте, известна судьба двоих, причем на момент завершения дневника (20 апреля 1918) вряд ли цветные дивизии получили свои малиновые погоны, а значит вряд ли второй брат был за них "сожжен" живьем. На 20 апреля 1918 это точно было все не так. Кто-то где-то врет. Возможно дрейфующий миф-как про семью баронессы Бодэ.
Гражданская война суровая штука.. но формально весной 18 она еще не началась, но на страницах дневника лишь один пример милосердия
Эпизод с конным отрядом — захват большевиками , пяти человек из разъезда, двое пробилось, а трое в плену. Прорвавшийся доложил, что пленные разоружены; их намерены расстрелять. Заступничество одного красногвардейца, хотя и бесполезное, выиграло время.
Красногвардеец заступился и спас жизни этим трем дроздовцам. Благодарные и благородные дроздовцы ...
15 большевиков изрубили в конной атаке, остальные рассеялись...При занятии противоположного берега прикончили одного заспавшегося красногвардейца, в городе добили 15 вооруженных, замешкавшихся или проспавших, да по мелочам и в Любимовке — всего им обошелся этот день человек в 32 — 35.
Потом еще двоих заблудившихся из этого отряда поймали в городе. Тут же и убили...
После завершения дневника колонна дроздовцев, выросшая до трех тысяч человек влилась в Добровольческую армию как 3-я дивизия Дроздовского.
Особенности характера Дроздовского, которые мы могли отследить по дневнику, повлияли и на его дальнейшую службу. С частью генералитета (начштаба Романовский) он так и не нашел общего языка и даже отправил Деникину предерзкое письмо-
Невзирая на исключительную роль, которую судьба дала мне сыграть в деле возрождения Добровольческой армии, а быть может, и спасения её от умирания, невзирая на мои заслуги перед ней, пришедшему к Вам не скромным просителем места или защиты, но приведшему с собой верную мне крупную боевую силу, Вы не остановились перед публичным выговором мне, даже не расследовав причин принятого мною решения, не задумались нанести оскорбление человеку, отдавшему все силы, всю энергию и знания на дело спасения Родины, а в частности, и вверенной Вам армии. Мне не придётся краснеть за этот выговор, ибо вся армия знает, что я сделал для её победы. Для полковника Дроздовского найдётся почётное место везде, где борются за благо России.
Полковник явно стал занозой. 31 октября 1918 года в бою близ Иоанно-Мартинского монастыря он был ранен в ступню (расстрелянный в пятку) и начал скитаться по госпиталям. Пулю он сразу удалить не дал, началась гангрена и 1(14) января 1919 года эти 9 граммов свинца отпустили на Суд его грешную душу.
Версий смерти две-от убийства неправильным лечением через врача-еврея до стечения обстоятельств с недостатком лекарств и затягиванием операции. Причем за заказчика упоминаются как большевики, так и генерал Романовский.
Разные слухи ходили о смерти генерала Дроздовского. Его рана была лёгкая, неопасная. Вначале не было никаких признаков заражения. Обнаружилось заражение после того, как в Екатеринодаре Дроздовского стал лечить один врач, потом скрывшийся. Но верно и то, что тогда в Екатеринодаре, говорят, почти не было антисептических средств, даже йода. Генерал-майор А. В. Туркул
В декабре 1918 года находившемуся ещё в ясном сознании Дроздовскому зачитали приказ главнокомандующего о присвоении чина генерал-майора. А вот с останками генерала вышло довольно пошло, гроб дроздовцы выкопали и, отступая, увезли в Крым. Возле Севастополя его закопали под чужим именем, а перекопавшая кладбище немецкая осадная артиллерия в 1942 году окончательно закрыла тему с его захоронением.
Дроздовская дивизия вместе с другими цветными дивизиями белой армии из России была изгнана в 1920 году и через несколько лет растворилась в Европе, чтобы прорости в РОА через своего последнего командира Туркула.
А большинство вождей белого движения за всё это время «ничего не поняло и ничему не научилось».
Мне только интересно, мы с Тальковым одну старую тетрадь расстрелянного генерала читали?
*иллюстрации взяты из открытых источников и принадлежат их авторам
