Лаборатория традиционной культуры Алнашского района – особенная в сети лабораторий нашего Публичного архива. Она «выросла» из лаборатории традиционной культуры Удмуртского госуниверситета и инициативы молодого фольклориста Степана Плотникова, который год назад создал собственную «Экспедицию в традицию», где вместе с друзьями и единомышленниками собирает и исследует фольклор родного Алнашского района. В нашем проекте Степан Плотников руководит лабораторией Алнашского района, и мы с интересом и удовольствием знакомимся с молодым ученым.
Всего лишь пару лет назад подписчикам наших страниц в социальных сетях Степан Плотников был знаком прежде всего как студент Института искусств и дизайна Удмуртского госуниверситета, специализирующийся в области народного художественного творчества, и один из участников ансамбля традиционного пения «Важнин ключ». Сегодня же в его научном и творческом бэкграунде – участие в региональных конференциях «Традиционная культура в полиэтническом пространстве», международной студенческой научно-практической конференции «Музыкальный фольклор в исследованиях молодых ученых» в Казани, международной конференции-конкурсе научных работ учащихся, студентов и аспирантов «Этномузыкология: история, теория и практика» в Санкт-Петербурге, международном полевом этнографическом симпозиуме «Муш гур: пчела и мёд в культуре народов Урало-Поволжья» и научная статья, опубликованная в коллективной монографии по итогам симпозиума, собственная фольклорная «Экспедиция в традицию», преподавание в Республиканском колледже культуры, музыкальный альбом «Сям-йылол», куда вошли исполненные им обрядовые напевы южных удмуртов Алнашского района, которые он записал в своих экспедициях. И – пожалуй, самое главное и приятное для нас! – в проекте «Публичный архив традиционной культуры» Степан Плотников возглавил новую лабораторию традиционной культуры, созданную в Алнашском районе. Но научные взлеты редко бывают стремительными – путь к ним долог и часто тернист, тем более в молодости. Знаете ли вы, например, что за спиной нашего молодого руководителя лаборатории – уже 37 (!) фольклорных экспедиций? И не только в своем родном Алнашском районе.
– Степан, наверняка твой интерес к традиционной культуре и фольклору проявился уже в школьные годы?
– Если вспоминать детство, то, на первый взгляд, и не было каких-то особых интересов, связанных с традиционной культурой. Но, как оказалось, многое вело именно к этому. Например, мне очень нравились египетские пирамиды, и я мечтал стать археологом. А еще я очень любил музеи – их особенную атмосферу и ощущение, что там словно бы застыло время… Я учился в начальной школе в своей родной деревне – Дятлево Алнашского района, и у нас была музейная комната. Нам рассказывали об истории деревни, о знаменитых людях, которые вышли из нее. А таких людей у нас немало! Множество фотографий, стенд, где представлены восемь поколений жителей нашей деревни… Мне очень нравилось все это рассматривать. А в пятом классе я уже пошел в Алнашскую школу, и там тоже был школьный музей. И еще – уроки по истории родного края. Руководила музеем очень интересная учительница, Любовь Васильевна Курбатова, которая сама организовала этот музей и много лет собирала для него материал. Мы ходили туда на школьных переменках. И я до сих пор вспоминаю этот запах старья, музейную пыль… И учительница рассказала нам про генеалогию, как составлять родословное древо, как собирать материалы для него, где находить информацию. Она рассказала про архив – и я, пятиклассник, начал ходить в районный архив. Помню, с каким удивлением там смотрели на меня – такого мелкого!.. Я ничего не знал про своих родственников, но тогда у меня появился интерес к истории семьи – я стал собирать какие-то фотографии… А потом, став постарше, начал находить в интернете старинные песни, аутентичные записи. Очень любил их слушать.
– Удмуртским языком ты хорошо владеешь с детства?
– А вот и нет. Хотя я и вырос в удмуртской деревне, но у меня мама русская, а папа удмурт. И поэтому в семье мы общались на русском языке. Нас трое детей, и все разговариваем в семье на русском. Хотя мои сестры понимают удмуртский, конечно, как и мама, коль она столько лет живет среди удмуртов. Но у меня же друзья были удмурты, так что какие-то фразы я знал. А, став постарше, я начал ходить в клуб в своей деревне, где у нас был театральный кружок, которым руководила очень увлеченная женщина. Мы ставили всякие сценки на удмуртском, давали концерты… И благодаря этим сценкам мой удмуртский «натренировался». Родители всегда удивлялись, как просто я со сцены разговариваю на удмуртском. И в республиканский колледж культуры я поступал на театральное отделение – мне это очень нравилось. Но, рассказывая стихотворение при поступлении, забыл слова! И меня попросили спеть – а я на всякий случай выучил одну из старинных песен, которые нашел в интернете. Я спел, и мне сказали: «Тебе лучше петь». Так я поменял направление – пошел на этнохудожественное творчество.
– Пока ты учился в колледже, перед поступлением в Удмуртский госуниверситет, ты не думал, что будешь исследовать фольклор?
– Уже тем летом, когда я после школы поступил в колледж, я начал интересоваться – а что же находится и что происходит за пределами нашей деревни? Мы же нигде особо в детстве не бывали, правда, ходили в соседние деревни играть… И я начал ездить на велосипеде и смотреть, какие деревни есть рядом, какие там люди, природа… А еще у нас в Дятлево летом проводится праздник, Гырон Быдтон, где собирается вся деревня. Варят кашу, все угощаются, а потом какие-нибудь соревнования проводят. И обычно все уходили на соревнования, а за столом оставались только старушки. Я же на соревнования не шел, мне было интересно сидеть с этими бабушками, слушать, что они рассказывают, как поют… И тогда, в 2017 году, я сделал первые записи – на телефон. Это были какие-то обрывочные записи, я просто включал, записывал. Но для меня эти самые первые записи очень ценны. Недавно я их переслушивал, и кажется, что там нет ничего особенного – какие-то разговоры, обычные песни. Но меня впечатлило именно звуковое поле этого праздника: там звучит гармошка, тут поют какие-то частушки, где-то кто-то кричит, еще какие-то шумы… А в целом такое поле впечатляющее. Я очень рад, что тогда сделал эту запись, потому что некоторых людей уже нет в живых, но остались их голоса. И понимаю, что такого уже не запишешь. Хотя все это, казалось бы, еще недавно было… И для меня ценно то, что я знал этих людей.
А потом, в колледже, у нас были предметы, где нам объясняли, какие есть праздники, обряды. Но у нас не было предметов по методологии сбора фольклора, и мне приходилось все это находить и изучать самому. В 2018 году состоялась моя первая целенаправленная фольклорная экспедиция. Я не знал, как составлять вопросники, но нам рассказывали тогда только о русских праздниках, и я составил свои вопросы на основе этих русских праздников, и с ними пошел к удмуртам. Потом я понял, что это не то, но все равно кое-что записал. А потом на основе этой информации уже составил новые вопросы, правильные.
– Сейчас ты знаешь, как много в работе с фольклорным материалом рутины и «занудства» – расшифровки, систематизация, тщательные исследования, которые не всегда бывают увлекательны. Да и экспедиции порой утомляют, когда приходится долго беседовать, добывая необходимый материал. Как-то изменился твой взгляд на эту деятельность – фольклорную, этнографическую?
– Наверное, я начал немного по-другому относиться к собранному материалу. Раньше я думал – ну кому это нужно, кто это будет использовать?.. Сейчас больше уверенности в том, что все это не зря. Хотя бывает, что приходишь после экспедиции, такой загруженный, хочется просто лечь и ничего не делать. Случаются и разочарования в экспедициях: приезжаешь и не находишь никого и ничего абсолютно. Возвращаешься и думаешь: стоит ли этим заниматься вообще, потому что уже некого записывать. Но в следующий раз уговариваешь себя еще раз поехать в экспедицию и вдруг находишь там что-то такое, что вновь окрыляешься.
– Год назад у тебя появилась страница в «ВКонтакте» – «Экспедиция в традицию», где тебе удается собирать не только единомышленников, но и средства на твои личные экспедиции. Опыт, на мой взгляд, удивительный – это круто! Но почему ты решил создать такую группу в соцсетях?
– Материала с каждым годом, с каждой экспедицией, становится все больше. И, раз материала много, хочется расширять свои интересы, исследуемую территорию. У нас в университете, например, кто-то занимается исследованиями традиций только своей деревни. А мне захотелось изучить весь район. Но одному все-таки тяжело выезжать в экспедиции, к тому же тогда у меня не было никакой техники, только диктофон на телефоне. И мне захотелось набрать некую команду. И раньше со мной ходили девочки из музыкального колледжа, Аня Васильева и Оля Байсарова, Алексей Константинов. Были и другие друзья – еще до создания группы. Но все случалось периодически, а мне хотелось, чтобы кто-то был постоянно. Помню, еще год назад я выкладывал такой пост-приглашение – я выезжаю в экспедицию и буду рад, если кто-то присоединится ко мне. В комментариях меня поддержали – о, это круто! Но… никто не поехал. И тогда я подумал, что нужно организовать некий проект, посвященный экспедициям. С этой идеей я даже обратился в Дом дружбы народов, где специалисты по проектированию посоветовали создать тематический лагерь и предложили отправить заявку на один из грантовых конкурсов. Но я подумал, что еще не готов к такому глобальному шагу, и решил просто рассказывать о том, что делаю, на отдельной странице, чтобы не смешивать себя, свою личную жизнь, и эту работу. Так появилась «Экспедиция в традицию». И люди меня поддерживали, учили, как писать посты, какие картинки выкладывать. Постепенно я строил планы – куда хочу поехать, кого могу пригласить… И решил попробовать обратиться к тем, кто меня читает, и собрать средства на экспедиции. И меня действительно поддержали. Это меня еще вдохновило. Пусть и небольшая сумма собралась, но я уже был рад тому, что люди откликаются. На эти деньги удалось организовать несколько экспедиций.
– Только по Алнашскому району?
– Сначала да, это был только Алнашский район. А в 2022 году я выехал в Агрызский район – в село Варклед-Бодья. Это очень известное село, где до сих пор сохраняются традиции и обряды. Я там провел всего одну ночь, но экспедиция получилась очень хорошая, со множеством впечатлений. И в 2023 году я выезжал в деревню Енабердино – это Менделеевский район Татарстана, недалеко от границы с Алнашским районом.
– Самые яркие твои экспедиции – запомнившиеся из-за уникального материала или, возможно, по другим причинам?
–То, что сразу вспоминается… Это был 2019 год, мы поехали с Аней Васильевой в деревню Удмуртский Вишур Алнашского района. Мы особенно не готовились, никого не знали из этой деревни, просто поехали наудачу: кого найдем, того найдем. Но я знал, что родом из этой деревни моя прабабушка. И на деревенской улице мы встретили женщину, которая посоветовала зайти к одной бабушке, которая много чего знает, но она слепая. Она проводила нас к ней, мы познакомились, стали ее расспрашивать. Я сказал, что у меня из этой деревни прабабушка, у нее такая-то фамилия… А бабушка говорит, что это и ее фамилия в девичестве. И оказалось, что она племянница моей прабабушки! И для меня это было такое открытие, удивление. Мне важно знать историю семьи, а тут такая радость, что я нашел родственницу, о которой даже и не слышали мои родные… И она же спела нам очень интересные песни. Среди них два поминальных напева «йырпыд сетон» – больше мы нигде их не записали. Сейчас ее уже нет в живых, и так жалко, что мы не сходили к ней повторно…
– Есть у тебя какое-то твое научное направление, твои фольклорные интересы?
– Когда я учился в колледже, занимался удмуртским свадебным обрядом, и дипломная работа тоже была связана со свадебными песнями. Еще меня интересовал поминальный обряд. Потом появились научные интересы и темы, о которых обязательно спрашиваю информантов. Во-первых, это обряд Акашка – древний календарный праздник и песни, которые поют во время него. Календарные напевы сегодня – вообще большая редкость, и это счастье, когда удается их найти и зафиксировать. Второй мой главный интерес – поминальные обряды, поминальные напевы. К тому же Акашка и поминальные обряды почему-то неразрывно связаны, переплетены между собой. У удмуртов очень развит культ предков, и мне это очень интересно.
– Степан, с нашими проектами ты знаком давно, еще с твоего первого курса в университете. Сначала ты был участником лаборатории традиционной культуры УдГУ вместе с ансамблем «Важнин ключ» – разучивал и исполнял старинные песни из Публичного архива традиционной культуры севера Удмуртии, помогал расшифровывать и систематизировать собранный материал под руководством твоего преподавателя и нашего научного руководителя Веры Геоленовны Болдыревой. Что тебя, как молодого ученого, привлекает в нашей проектной работе?
– Прежде всего мне нравится в проектах KAMA records то, что в них принимают активное участие люди, народ. Раньше я относился к изучению фольклора прежде всего как к чему-то научному, а в нашей проектной работе я вижу, что это все близко к народу. Иногда возникают обсуждения, где практически на равных общаются, размышляют и ученые, и обычные люди. Такая неразрывная связь мне очень нравится, как и формы актуализации традиционной культуры.
– Ты тоже уже придумал много чего интересного и для нашего, и для будущих проектов. Отчасти, хочется верить, это произошло и благодаря Sep Community, за работой которого ты наблюдал. Пока не будем выдавать всех секретов, но знаю, что у тебя есть необычные идеи!..
– На самом деле Вера Геоленовна Болдырева мне сказала: «Подумай». Она умеет задавать вопросы, которые в обычной жизни тебе самому даже не приходят в голову. Она начинает задавать вопросы, и ты принимаешься думать, и сразу рождаются идеи… Мы с Верой Геоленовной давно уже такую идею носим, что можно создать некий банк тембров…. Потом у нас была мысль, что каждая деревня должна звучать по-своему. Я развил эту мысли и представил карту деревни, где могут быть фотографии улиц, какие-то макеты домов… И это все звучит! Пока не знаю, как это можно воплотить. И мне, конечно, хочется сделать это в своей родной деревне Дятлево. Наша деревня небольшая, и в начале двухтысячных она вообще могла исчезнуть как неперспективная. Но собрались мужчины, уроженцы этой деревни, и сказали: мы не дадим ей умереть. Не знаю, каким образом им это удалось, но деревня живет. Там построили здание, в котором располагалась школа, клуб, детский сад, музейная комната… Я уже говорил, что из нашей деревни вышли известные в Удмуртии люди. Это писатели Петр Чернов и Семен Шихарев, актриса театра кукол Римма Перевозчикова (Николаева), композиторы Пантелей Кузнецов и Сергей Кириллов, врачи, военные… Валентина Николаевна Кириллова, которая и организовала наш музей, всегда продвигала историю Дятлево, и жители гордятся своей историей. У нас проводились большие фестивали, куда приезжали уроженцы деревни из разных уголков страны. Были туристические маршруты, на которых бывали гости, в том числе и зарубежные – из Эстонии, Франции… И всем мы с гордостью рассказывали о том, какая у нас замечательная деревня.
– Что ты ждешь от нашего проекта как руководитель лаборатории?
– Во-первых, мне очень нравится общаться со всей командой. Особенно меня вдохновляет Александр Геннадьевич Юминов – он вообще иначе смотрит на все. Мы привыкли к чему-то и порой даже не обращаем на это внимания, а в проекте какие-то вещи, явления раскрываются абсолютно иначе. И мне тоже хочется как-то по-другому взглянуть на свою традицию, на свой район, на своих людей. И, конечно, мне хотелось бы, чтобы все материалы, которые мы собираем, были систематизированы и доступны людям. Собирать и хранить – это одно. А мне хочется, чтобы их использовали. И в первую очередь, наверное, для того, чтобы наш алнашский народ обратил внимание на то, какой у нас сохранился материал, какие сокровища у нас есть.
– Какие навыки, на твой взгляд, нужны современному исследователю традиционной культуры?
– Прежде всего нужно очень хорошо знать психологию. Приходится – особенно в полевых условиях – работать с разными людьми, разными возрастами, и к каждому нужно найти свой подход. И разговаривать с ними тоже нужно уметь. Вот это мне сложно давалось – беседовать на удмуртском языке, да еще в доверие войти… Но, мне кажется, все-таки получается, иначе бы у меня не собрался такой материал. И сегодня нужно уметь не только общаться, но и работать в интернете. Например, если я выкладываю материал для того, чтобы с ним познакомились все, нужно преподнести его популярно. Еще нужно уметь работать с различными специализированными компьютерными программами, поскольку приходится профессионально обрабатывать аудио- и видеоматериал. И, конечно же, нужно читать очень много литературы, уметь быстро ориентироваться и в литературе, и в других источниках, потому что готовиться к экспедициям необходимо очень тщательно. И еще одно главное качество – нужно быть очень внимательным. И в экспедициях, и в интернете – сегодня люди выкладывают в общий доступ много материала. Это и фотографии, и видеосъемки, и рассказы, какие-то истории, былички… Я слежу за этим, и сейчас мой фонд альтернативных экспедиций во многом складывается из того, что я подметил, нашел в интернете, в социальных сетях (конечно, все это с обязательной ссылкой на источники). Так что получается, что современный исследователь фольклора должен обладать множеством необходимых качеств и навыков. И постоянно учиться.
Беседовала Светлана Мальцева.
Фото из архива Степана Плотникова.
Проект «Публичный архив традиционной культуры севера Удмуртии» реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
Проект «Публичный архив традиционной культуры Удмуртии» реализуется при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина.
#ПА #ПубличныйАрхив #KAMArecords #Удмуртия #СделаноВУдмуртии #КультураУдмуртии #НКО #фондкультурныхинициатив #грантдлякреативныхкоманд #фондпотанина25