Однажды я решила не врать. Решение было непростым, но говорить правду оказалось на удивление просто. Намного проще, чем врать.
Знаете, почему горькая правда лучше? Потому что неприятно только в тот момент, когда её говоришь. Может, ещё слегка неприятно после и на этом всё. Сказала, как есть, получила подзатыльник, если заслужила, и на этом всё. Если врать, то процесс посложнее будет.
Во-первых, нужно придумать правдоподобную басню, чтобы все детали сходились и всё было шито-крыто незаметными нитками было.
Во-вторых, нужно жить с ощущением того, что в любой момент обман может раскрыться. Всплывёт какая-нибудь логическая несостыковка, и снова придумывай или сознавайся. И ощущение это гаденькое. Вроде всё хорошо, но ты знаешь, что может стать плохо. Даже, если не думаешь об этом, знаешь, и это знание усложняет жизнь. Знаете, эдакий груз типа гири, привязанной к ногам.
Ни в каком глобальном вранье я замечена не была. Врала в основном по мелочам, из которых скелет в шкафу не соберешь, и то эти мелочи меня тяготили. Представляла, каково тем, у кого реально скелет в шкафу, и не понимала, как можно долгие годы жить душа в душу с этим скелетом.
За примером ходить далеко не надо. Мой отец меня тщательно скрывал от новой семьи. Они развелись с мамой, когда мне не было и года. Очень быстро у него появился новый паспорт, в котором не было печатей о неудавшемся браке и записи о ребёнке, потому что старый потерялся. Какая досада... Это сейчас записи в ЗАГСе делают по желанию, чем облегчают задачу некоторым гражданам. Не женат и бездетен, а свидетельства о браке и о рождении попробуй ещё отыщи.
Вторая жена отца узнала о моём существовании, когда мне было около четырнадцати лет. Узнала случайно от моей матери.
Кто-кто? Дочка его, вот кто, - сказала мама, а та давай спиной стену подпирать.
Не может быть, - говорит, а у самой губы бледные и волосы седые появляются.
Для того, чтобы подобных случаев не было, паспорта с чистыми страницами мало. Надо в другой город переезжать, а лучше в другую страну, чтобы наверняка.
Сказал бы сразу, что женат был, что ребёнок в браке родился, и не пришлось бы через четырнадцать лет вторую жену корвалолом отпаивать.
Прошло ещё лет двенадцать. Листаю ленту, читаю всякую ахинею и тут мне ВК предлагает друга. Брата сводного. Посмотрела его профиль, улыбнулась иронии судьбы и закрыла. Потом подумала и улыбнулась снова.
Привет, братец, - пишу, а у самой улыбка с лица не сходит и хочется ехидно ручки потирать.
Братец сперва не поверил, а потом припер папашу к стенке, и тот сознался.
Нет, вы можете себе представить, что человек четверть века тайну хранил. Сначала один, а потом ему жена помогала. Я представить себе такого не могу. Как можно спрятать целого человека и зачем его прятать? Я понимаю, когда внебрачных детей прячут, потому что не принято одновременно детей и в семье, и на стороне заводить. Но причин, по которым добрачных детей прячут, понять не могу.
- Ты представляешь, какие подлецы?! Не успел он сюда явиться, как ему насплетничали про моих детей!
- О-о, про всех? Ну, положим, не про всех, но всё-равно мало приятного!
Их к/ф "Не может быть"
Вроде понятно, почему героиня (не помню её имени) скрывала от жениха своих детей. Вряд ли бы он на ней женился, если бы сразу узнал, сколько у нее мальчиков и сколько девочек. Но что дала ложь? Всё тоже самое, только с небольшой отсрочкой. Сначала женился, потом развёлся. Невесте какой от этого прок? Никакого. Только лишние хлопоты. Сбежал бы сразу и не надо было бы на стол накрывать, детей по бабушкам распихивать и перед гостями позориться.
После того, как тайное стало явным, в моей жизни и жизни моего отца ничего не изменилось. Абсолютно ничего, если не считать неприятных вопросов, на которые ему пришлось отвечать спустя много-много лет.
Почему же мы врём, если правда ничего не меняет? Нас либо принимают такими, какие мы есть, с нашим прошлым и нашими не лучшими чертами характера, либо не принимают.
Мы врём, потому что сами не хотим принимать себя и сами наделяем некоторые факты своей биографии скверным смыслом.
Мы врём, потому что хотим казаться лучше прежде всего в своих глазах.
Мы врём, потому что жалеем о поступках, которых не сделали бы, если бы могли вернуться назад и снова сделать выбор.
Мы врём, потому что боимся сказать правду, а зря. Правду говорить легко и жить легко, когда не надо постоянно беречь скелет в шкафу от посторонних глаз. Нужно быть честным в первую очередь с самим собой, а после этого и врать не захочется.