Не в первый уже раз обращу ваше внимание на то, что война - время удивительной ясности, если только вы не предпочитаете зажмуриваться и наслаждаться искаженной картиной мира.
Добро и зло, друзья и враги, доблесть и подлость - всё во время войны предстает в своем истинном свете. Случается, что знаешь человека в течение многих мирных лет и он кажется приличным, даже порядочным. Выглядит пристойно, говорит грамотно, с окружающими вежлив. Но с началом войны по различным его словам и поступкам становится очевидно: подлец, трус, приспособленец. Беспринципное и бесхребетное существо.
Примеров таких разочарований у меня лично больше, чем хотелось бы. Речь тут и о публичных людях: артистах, музыкантах, писателях, журналистах, и о вполне реальных знакомых - коллегах, соседях, приятелях.
В этом, впрочем, есть некая польза, возможность очистить свою персональную реальность от тех, кто способен тебя предать при первом же шухере. Этакая санобработка.
Однако есть и обратные примеры.
Бывает, живет себе некий шалопай, все время что-то такое дурацкое выдумывает, будоражит общественное мнение вызывающими выходками, ну клоун клоуном. Всякому ясно, что полагаться на этого персонажа нельзя.
А случается страшное и человек преображается, полностью переключаясь с эпатажного самолюбования на помощь людям, которые в этом нуждаются.
Именно такая вдохновляющая метаморфоза произошла с израильским художником-карикатуристом Зеэвом Энгельмайером.
Он и раньше был человеком известным, хотя славу имел довольно скандальную.
Будучи творческой натурой и обладая хулиганским чувством юмора, Энгельмайер то и дело появлялся на различных политических акциях, уличных праздниках, гей-парадах или просто в людных местах одетым в причудливые костюмы.
Иногда в облачении дикого кабана (например, в хайфской подземке "Кармелит"), иногда в образе выдуманной им для рекламы и комиксов карикатурной девушки Шошке. Чаще всего вызывающе-обнаженной.
Как-то раз художника даже арестовали, что, конечно, лишь послужило ему дополнительной скандальной рекламой.
"Я страсть как люблю абсурд, - признался как-то Энгельмайер, - и многое из того, что я делаю - полнейшая бессмыслица".
Любители грубоватого юмора оценили фантазию художника, и постепенно персонаж Шошке, этакой разухабистой неунывающей девицы, приобрел заметную популярность в интернете.
Кто бы мог подумать, что все эти художества на грани, а нередко и за гранью дурного вкуса, во время войны обратятся в своего рода спасательный круг для тысяч людей.
Но и глядя на гусеницу трудно поверить, что это непривлекательное существо способно стать бабочкой.
Трагедия 7 октября так потрясла Зеэва, что он отбросил все свои привычные дурачества, весь цинизм, и начал рисовать то, что чувствовал.
Это началось наутро после произошедшего.
И с тех пор каждое утро - буквально, без исключения - художник рисует что-то новое о войне, о горе, о надежде, о победе. Он назвал эти работы ежедневными открытками.
В первые дни после Черной субботы рисунки тоже были черно-белыми, наполненными ужасом. Как "Герника" Пикассо.
Справиться с собственной болью было нелегко. Но в какой-то момент Энгельмайер начал получать от своих подписчиков сообщения в соцсетях, адресованные Шошке. Тому самому выдуманному веселому персонажу. Люди просили ее изобразить то, что разрывало им сердце.
И художник понял, что это ведь не только его личная боль, она наша общая. Стало ясно, что ему следует делать. И Зеэв начал рисовать то, что было на душе - и у него, и у каждого из нас.
Так, как умел, в стиле Шошке.
А люди писали и писали.
Шошке, нарисуй моего братика, он в заложниках у убийц.
Шошке, нарисуй моего погибшего отца снова живым.
Дорогая Шошке, я так хочу, чтобы все вернулись домой, помоги мне это увидеть.
И воображаемая Шошке рисует, помогая людям пережить горе, обрести веру в то, что всё не безнадежно, что счастье вернется в наши дома.
В этих простеньких, наивных, почти детских рисунках столько правды и искренности, что на них сложно смотреть равнодушно.
Художник изображал Рыжика Кфира Бибаса, отмечающего свой первый в жизни День рождения в подвале хамасовских нелюдей.
Он нарисовал 80-летнюю Яффу Адар, увезенную террористами на гольф-каре в Газу, возвращающейся домой на таком же транспорте в окружении балерин, цветов и сердечек.
Обратите внимание, что возвращение Яффы художник представил, еще не зная, вернется ли она в реальности. Картинка не описывала случившееся, она воплощала надежду.
А из-за того, что подпись гласила "Бабушка Яффа возвращается домой", многие, включая прессу, поначалу думали, что это рисунок ее внучки по имени Шошке.
Это, конечно, об Израиле, о евреях, о совершенно конкретных событиях.
Но вместе с тем это о нас всех, о людях, где бы мы ни жили, к какому народу бы ни принадлежали.
Это картинки о любви, о человечности, о сострадании.
Погибших людей художник рисует почти как живых, заложников представляет вернувшимися и счастливыми. Он не столько фиксирует страшное, сколько старается дарить утешение.
И людям это правда помогает.
Но все равно время от времени у него встречаются душераздирающие рисунки.
Если вам не совсем понятен контекст предыдущей картинки, прочитайте вот эту статью.
Там все подробности.
“Я не великий художник, я никого не рисую красиво, - говорит Энгельмайер. - Я всегда предупреждаю об этом семьи заранее. Но мои заказчики всегда отвечают мне, что это нормально”.
Никакой платы за свои работы он не берет. Просто распечатывает рисунки в соседнем магазине и отправляет их по почте тем, для кого рисовал.
Я где-то читал, что в Израиле уже есть психологи, которые используют картинки Шошке в своей работе. А в помощи психологов сейчас нуждаются множество людей.
Если хотите увидеть больше ежедневных открыток Шошке, то вот пара ссылок на аккаунты в соцсетях: первая и вторая.
Когда друзья спросили Зеэва, что бы он хотел получить на День рождения, художник ответил, что мечтает о двух вещах: о том,чтобы все заложники вернулись домой, и о наборе новых цветных маркеров.
Маркеры ему друзья подарили.
А исполнения второй мечты пока придется подождать.
«Привет, Шошке. Я каждое утро ищу твои открытки, которые несут свет и надежду. Я хочу рассказать тебе свой сон. Когда вернулись Луис и Фернандо, мне приснилось, что похищенные возвращаются из плена, и я прижимала их к сердцу крепко-крепко. Я хочу, чтобы они знали, что их любят, и что мы позаботимся о них. Может быть, ты сможешь нарисовать мою мечту?»
*Комментарии приветствуются, но если не можете быть корректными, лучше ничего не пишите. Удалю и заблокирую.
**Если эта статья показалась вам важной и интересной, публикуйте ссылку на нее в соцсетях, советуйте знакомым, правда нуждается в распространении.