Как становятся приемными родителями и что из этого получается?
«Я всегда считала, что приемных детей в семье должно быть два-три: если больше – это уже детский дом, - говорит Елена Артуровна. – Но как их не взять?..». Первый приемный ребенок в их семье появился семнадцать лет назад. Потом еще один. И еще…
«Зачем впустую жить?»
- Десять внуков у нас уже, - говорит она.
- Десять?! – ахаю. - Да вы – богатая бабушка!
- А то! – улыбается задорно.
Детей у Елены Карх и Игоря Чистякова 13. И это не опечатка: тринадцать.
Трое самых старших – свои, родные. Десять тех, кто помладше, - тоже родные. Только приемные. Поэтому фамилии я называть не буду.
Первый раз я побывала в этой приемной семье в самом начале ее становления. Маленькая шустрая Вита лихо раскачивалась на канате, пулей взлетала по шведской стенке, кувыркалась на коврике, при этом зорко наблюдая – что делает мама. Второй малыш, с огненной шевелюрой (его в семье сразу прозвали Рыжиком), пытался угнаться за своей новой старшей сестрой на этом домашнем стадионе, так же не выпуская из виду маму.
- Давайте вспомним, как все началось.
- Приемного ребенка мне хотелось давно. Но усыновить было нереально: я работала в школе, у мужа зарплата тоже не слишком большая. А расходов на такого ребенка надо гораздо больше, это я понимала.
И тут в государстве вдруг началась кампания по передаче детей-сирот в семью. На билбордах в Череповце появились плакаты об этом. Я узнала, что есть такое понятие – приемная семья, которую государство поддерживает материально.
Поговорила с мужем – мол, дети выросли, чего впустую-то жить, давай приемного ребенка возьмем, - и он согласился.
В отделе опеки меня встретили не слишком ласково, с ходу спросили: «Зачем оно вам?». Причину этой неприветливости я узнала позднее: детей тогда нередко возвращали обратно в детский дом, а это же для ребенка страшная травма.
Но я упертая. На третий раз мне сказали: «Приводите мужа». Ну, а когда он пришел – сразу все разрешили.
«Вита Иванова, тетька»
Мы бегом, за несколько дней, собрали все справки, приехали в дом ребенка. «Есть девочка, - говорят, но диагноз очень нехороший. Будете смотреть?» Как нет-то? Мы же забирать приехали. А про диагнозы и не думали.
«Вы ее на сколько берете?». Я даже вопрос не поняла – как на сколько? Навсегда! Ну, по крайней мере, до 18 лет.
Доктор ей строго сказала: «Вита, ты в гости едешь, веди себя хорошо, поняла?». Наша малышка серьезно кивнула.
Повезли Виту домой. По дороге всю одежду купили – от куртки до белья.
Приехали. Говорю: «Вита, сядь пока сюда». Села, молчит. «Вита, подойди, возьми игрушку». Подошла, взяла. И так все время. Да что же, думаю, дегенеративного ребенка мне, что ли, дали?! Но вскоре такие истерики начались – ого-го! Ну все, нормальная, значит, девочка.
- Что это были за истерики? И как вы к ним относились? Переживали?
- Нет. Почему-то как к должному. Она могла кусаться, рычать, швырять вещи. Вещи мы от нее подальше убирали в эти минуты. Потом стала ее в прихожей на сундук сажать. «Вита, - говорю, - посиди пять минут, подумай». И знаете, помогло! Стала успокаиваться, даже думать, понимать, что неправа. Это малышка-то.
Ей было на тот момент три годика, оставить не с кем, стала ее на работу брать – в школу. Первый раз обступили все, восторгаются («Ой, какая хорошенькая!»), спрашивают: «Как тебя зовут, девочка?». А она тогда звуки почти никакие не выговаривала и отвечает: «Вита Иванова, тетька». Вокруг изумление: «Как-как?!». Она повторяет, сердится, что не поняли. Пришлось перевести: «Вита Иванова, дочка».
«Девочка же здорова!»
Так прошел месяц. Думаю: надо что-то с садиком решать, нельзя же все время на работу с собой. Пошла в опеку, а мне говорят: «У вас еще и документы не оформлены, вы ничего не подписали, гостевая семья у вас. Какой садик?». Так давайте подпишу!
Назначили Вите пособие – немногим более пяти тысяч рублей. И 4700 уходило на лекарства, столько всего ей выписано было. А через полгода приходим к врачу с анализами – она смотрит и в изумлении поднимает глаза: «Это не ошибка? Это анализы Виты? Она же здорова!»
И такое явление – не редкость для деток из детдома: начинает ребенок жить в семье - и многие заболевания исчезают словно сами собой.
Сначала Вита почти не говорила. И часто падала. Мы думали, что-то с головой – оказалось, от избытка новых впечатлений.
А потом она заговорила, к четырем годам научилась читать, потом считать (я чувствовала себя Макаренко, честное слово). И столько у нее было вопросов! Причем не успокаивалась, пока не выяснит все для себя.
Из детского садика нас попросили, когда ей исполнилось шесть: «Все знает, не дает другим сказать!». И мы пошли в школу.
«Как вы относитесь к рыжим?»
В школе у способной девчушки началась «звездная болезнь». Раньше Вита говорила: «Мамочка, ты так на меня смотришь, мне плакать хочется!» - «Почему?» - «Ты меня так любишь…». Теперь же заявляла безапелляционно: «Мама, мы с тобой такие умницы и красавицы!».
Мама-педагог заметила это быстро, обсудили с мужем, решили: нужен девочке брат, и лучше старший. Долго искали, даже в Москву ездили, вместе с Витой. Братика она хотела, в поезде радостно сообщила соседям по купе: «Мы едем за моим старшим братом. У меня скоро будет старший брат!» («Посмотрели на нас, как на идиотов, - отметила Елена Артуровна. – А мы не стали ничего объяснять»).
Но того мальчика не отпустили… родственники. Да, так бывает: некоторые люди и в свою семью не берут родного человечка, и в приемную не отпускают, а без их согласия нельзя. Так и мается он в детдоме.
Наконец в отделе опеки Елену Артуровну спросили: «А как вы относитесь к рыжим?»
Она опять не поняла вопроса. А как можно относиться? Нормально. Наверно, имели в виду, что очень будет отличаться от приемных родителей. И тогда ей сказали, что есть мальчик с рыжими волосами, правда, непростой. («А бывают простые дети?»).
- Маленький, пухленький, но до того слабый, что не мог подняться на наш четвертый этаж, - вспоминает Елена Артуровна его приезд домой.
Рыжик, как его стали звать в семье, долго не рос. Приемные родители даже в Москву его возили, консультировались у врачей. Оказалось, просто он такой невысокий по своей природе.
Заболевания были другие. Они не позволяли ребенку нормально учиться, развиваться.
Нимб Макаренко после появления Рыжика с приемной мамы слетел довольно быстро:
- Если Вита все впитывала, как губка, каждое «семечко» прорастало, то от Рыжика все словно отскакивало, - рассказывает она. - Когда пошел в школу, учиться ему было невероятно трудно. И не потому, что он ленив – наоборот! – а от того, что так устроен его мозг. Я это поняла не сразу, но когда поняла – успокоилась.
Сегодня приемные родители по праву гордятся своим Рыжиком. Он получил профессию, несколько месяцев прекрасно поработал на стройке, сейчас служит в армии, и не где-нибудь, а в ВДВ! То есть физически он здоров абсолютно (и, кстати, рассказал маме, что из ста призывников таких оказалось всего четверо).
Чего еще желать?
Да, самые старшие дети стали взрослыми и теперь сами уже родители.
- У всех жизнь идет нормально, - говорит Елена Артуровна. – Всем, кому положено, государство выделило квартиры. Все работают. Создали свои семьи, прекрасно заботятся о детях. Звонят, приходят. Чего еще желать?
С каждым приемным ребенком все происходит по-своему. И советы, которые порой активно дают новым мамам и папам, нередко не помогают. Говорят, например: если малыш раскричался, обнимите его, прижмите к себе, - и он успокоится.
- Ничего подобного! - заявляет Елена Артуровна, слышавшая за свою жизнь, наверно, не меньше тысячи истерик и криков по самым разным поводам. – Не работает. А вот усадить отдельно, оставить одного подумать – часто помогает.
Но особенный - каждый случай, а не только каждый ребенок.
***
…Пришел мальчик после тренировки – и с порога:
- Не хочу ходить на этот волейбол! Выпиши меня с этого волейбола! И вся жизнь такая плохая! И в школу не пойду завтра!
Посмотрела на него приемная мама, послушала, да и говорит:
- Сынок, а пойдем покушаем.
На второй половине сосиски жизнь снова стала прекрасной.
И давайте остановимся и просто помолчим.
P.S. Давайте поставим этой удивительной семье много-много лайков!
Отзывы и репосты тоже приветствуются.
А если вам понравился текст, подписывайтесь на канал.