Степан Егорович вышел проводить за калитку своего гостя-племянника Петю. Сегодня был выходной день, и племянник приходил помочь ему забить кабана. Кабана пора было уже забивать, на дворе стоял декабрь. Но погода так долго оставалась теплая, что не позволяла это сделать. А тут морозец нагрянул, еще и снега намело ,все вокруг бело, по селу спокойно не пройти. Дороги давно уже регулярно не чистят. Но, как говорится, дело сделано. Вот и они с племянником немного посидели, выпили водочки после забоя кабана. Настроение у Степана Егоровича хорошее, удачный день выдался.
Прямо возле ворот дома Степана Егоровича, в снегу ,стоит трактор, и двое молодых ребят, механизаторов, пытаются его починить. Степан Егорович, будучи немного «выпивши», пытается вразумить молодежь. Он обращается к старшему из них- Кириллу, и назидательно говорит о том, что трактор то надо было немного подальше от дома остановить, а то и из калитки не выйти. Поучает он ребят не злобно и без мата, но молодым механизаторам, это видно со стороны, сделанное замечание не нравится, тем более, что все эти поучения наблюдает и слушает племянник бригадира, обидно как-то становится…
Проводив племянника, Степан Егорович возвращается домой, обходит по снегу брошенный, одиноко стоящий трактор, бурчит под нос, что молодежь пошла совсем бестолковая, думает только о себе. Он включает свет во дворе и управляется по хозяйству. Управившись, на веранду занес небольшой топорик, которым обычно рубит дрова для бани.
Зимой темнеет рано, а в деревне и вовсе… Огоньки света так слабо рассыпаны по улице и в домах, а сама улица хоть и освещена, но дома расположены низко к земле, и кажется, что жизнь как бы замирает в этой тьме…
Тишина, темнота, людей не видно....
Вот уже закончены все домашние дела, жена Степана Егоровича убрала посуду со стола, и позвала его ложиться отдыхать. Он, по-хозяйски ,закрыл входную дверь в дом на запор, веранда же осталась не закрытой на крючок, так было всегда.
Вроде уже и задремал, когда услышал стук в дверь дома.
-Кто так поздно пришел, что случилось?- подумал Егорыч.
Но так как он сам бригадир животноводства, то всякое может быть..стало быть, кому- то что- то надобно..Включил свет в прихожей, накинув куртку, открыл дверь, и шагнул на веранду. В отблеске света из комнаты успел заметить две темные фигуры и сразу же получил удар кулаком в лицо. Дальше случилось все молниеносно. Степан Егорович наклонился и схватил стоящий в углу веранды оставленный им накануне топорик, замахнулся и ударил им по телу того, кто нанес ему удар. Послышался крик: Ты что, Егорыч? И двое молодых парней, которым он днем сделал замечание насчет трактора ,врассыпную кинулись по двору. Степан Егорович бежал с топором за своим обидчиком, что- то кричал, а тот, убегая, поддерживал показавшиеся в прорезанной брюшине кишки и кричал : «Егорыч, миленький, пощади».
Так случилось, что кишки у пострадавшего Кирилла были не повреждены , удар пришелся как бы вскользь лезвием топора по животу, разрезав довольно значительную часть брюшины. Живот ему зашили, а уголовное дело в отношении Степана Егоровича по тяжкой статье уголовного Кодекса поступило в суд.
Жизнь Степана Егоровича превратилась в сплошное мучительное ожидание, ожидание неотвратимого наказания..
Степан Егорович много раз вновь и вновь прокручивал события того злополучного дня. Он не понимал, мог он защититься так, как сделал, или нет.?
Как бы оправдываясь, он думал о том, что время было позднее, темное, нападавших было двое, да и он сразу получил удар в лицо в темном помещении, а схватил то, что оказалось под рукой… что- бы защититься. Вот ведь везде пишут, что Мой дом- моя крепость. А тут пришли ночью, что бы избить… или убить и прямо к нему в его же дом.
В суде Кирилл просил строго не наказывать Степана Егоровича, свои действия пояснял тем, что они с приятелем вечером выпили спиртное и обида взяла верх , никто конечно Егорыча убивать или избивать и не хотел вовсе, так.. стукнуть разок пришли…. Но то, что остался жив, считал счастливой случайностью. Долго вспоминал, как убегал со двора держа в руках свои кишки..