Глава третья(начало)
В начало книге по этой ссылке
Замешательство, возникшее при виде нежданно появившегося врага, было тотчас рассеяно окриками, людей старшин. Правда, несколько юнцов, из тех что врага видели впервые, растерялись и бестолково топтались на месте.
Таких приводили в чувство их опытные товарищи.
- Что встал?!
- Шевелись!
- Не робей паря!
Кто шуткой, кто бранью, они красуясь собственной лихостью, ободряли себя и друг друга, и скоро уже все дружинники бежали к табуну.
***
Когда Жилята доехал до воеводы, тот обернулся к нему, указывая рукой на только, что иссякший поток эрзянских пешцев.
- А не малая рать! Что скажешь Жилята? – И не в силах совладать с обуревавшими его чувствами, не дожидаясь ответа, воскликнул. – Вот и дело для нас появилось!
- Думаешь на них ударить?
- А что же еще?! В твердь пропустить? Нам ее тогда только измором брать! И никакой Жирослав не поможет. А так, вот тут, в поле…
- Пришла-таки подмога! – Прискакавший Ероха, осадил жеребца, так что бы встать справа от Мечеслава, вклинившись между ним и сдвинувшимся чуть в сторону Жилятой.
– Три десятка конных, да более трех сотен пеших! Откуда они? – В поисках ответа Ероха повернулся к державшемуся чуть в стороне от всех, мордвину-провожатому.
Тот некоторое время изучал рисунки на щитах и расцветку одежды. Всматривался, в едва трепыхавшийся в такт неспешного шага, значок над головами конных.
- Это инязор Виряс. Владетель из соседней тверди. Но… - Мирята пожал плечами - У него столько воинов никогда не было... Где он их взял?
- Пургас одолжил?
- Нет. Его воинов тут нет…
- Ну, значит, он сказал кому-то, дать своих людей этому, как ты сказал? Вирясу? Ну вот! А Вирясу приказал идти сюда с подмогой. - Предположил Жилята, чем вызвал кривую усмешку Ерохи:
- Ты так говоришь, будто что-то знаешь!
Жилята на него даже не взглянув, пересказал Мечеславу то, что узнал вчера. Добавив к рассказу мордвина-провожатого, ещё и то. что сам додумал.
Воевода выслушал его очень внимательно и новостями остался доволен.
- Дочка Пургаса? Это хорошо! Юрию Всеволодовичу, ей поклонимся. Она ему будет знатным подспорьем, если придется рядиться о мире. Пургас ради неё сговорчивее будет!
- Это из-за дочки то? – Скептически скривился Ероха. – Да мало ль у него тех дочек?
- Ну, мало - не мало, а помощь прислал! – Мечеслав воздел указательный палец к небу. – Дорожит, стало быть!
- Но все же, как они успели? – Жиляту этот вопрос беспокоил больше всего.
– Теперь то, что уже гадать?! - Отмахнулся от его сомнений Ероха. - Сейчас их побьем, да у них, же и спросим!
Он от предвкушения даже хохотнул, а Мечеслав, продолжая следить за неторопливо приближающейся ратью эрзян, недобро усмехнулся.
- Вот этого Виряса, хорошо бы расспросить! Но только как нам его взять живым?
Все дружно посмотрели в сторону небольшой группы вражеских конников. Те пропустили вперед ощетинившуюся копьями пешую рать и теперь следовали за ее правым крылом.
- Вот что Ероха! – После короткого раздумья, Мечеслав принялся раздавать указания:
– Поставишь ростовцев слева от суздальцев.
- Ну а как же иначе? - Всплеснул руками старшИна ростовцев. -Ты воевода, а значит я слева!
- Да ты не ерепенься! Я ж это не от спеси! - Мечеслав поморщился глядя на него:
- Я дело говорю, ты слушай! Раз уж признал меня воеводой! Встанешь с дружиной там, где я сказал. А когда пойдем на них, прими еще левее так, что бы ударить по самому краю. Зачем это нужно ты понимаешь? Вот! Пеших собьешь, и мчи на Виряса! У него конных всего три десятка. Твоим молодцам это на один зуб! Ты для них будешь как ястреб для уток! Ну как? С этим управишься?
- О чем тут говорить? – Самодовольно осклабился Ероха. – Всего-то и делов!
- Ты только инязора смотри не упусти! Да постарайся живым его взять. Очень охота мне с ним побеседовать.
- На что тебе дался этот Виряс?! - Глумливо гоготнул ростовец. - Вот я бы пообщался с Пургасовой дочкой. Вот уж ее бы я порасспросил. Уж как бы уговаривал! Она бы у меня не стала кочевряжиться!
Ероха расхохотался, да так радостно, так заразительно, что и Мечеслав засмеялся вслед за ним. Жилята сдержано улыбнулся, глядя как замешкавшиеся было юнцы, расхватывают лошадей, почти без суеты поправляют ослабленную на ночь конскую сбрую, садятся в седло и едут, что бы занять место среди своих товарищей.
На них, с тоской в глазах, смотрел Изяслав. Этого дня он ждал с малых лет. Копил силу, учился владеть оружием, постигал множество нужных на войне умений. Что бы, сойдясь в схватке с опасным противником, победить, снискав себе сразу и славу и почести.
При появлении эрзян, не выказав, ни малейшего замешательства, стал рваться в бой. Мечеслав его жестко осадил, сказав, что место стягового подле воеводы. Изяслав, заартачился, но быстро понял, что дядя так и продержит его всю битву за своей спиной, и сник.
Жилята ему сочувствовал, при этом допуская, что воевода, скорее всего, прав.
***
Тем временем, Мечеслав отсмеявшись, заявил, что дочку Пургаса он предназначил князю. А ростовцу, в случае поимки Виряса, посулил лучшую часть будущей добычи.
- Все что возьмём с его конных дружинников: оружие, броню, коней, да все! Отдам тебе и твоим людям. Добычу с остальных делим как обычно.
Такой расклад Ерохе пришелся по душе. Он вновь отыскал взглядом Виряса. Прищурив глаз, смерил до него расстояние и поудобнее повесил булаву на богато украшенный воинский пояс. Довольно осклабившись, пообещал.
- Добуду тебе инязора!
- Ну, так ступай, и Бог тебе в помощь!
Ероха, махнув рукой, помчался к ростовцам и ярославльцам, стоявшим особнячком от суздальцев.
Мечеслав проводив его взглядом, посмотрел на крепость и удивился.
- Это сколько же там народу?
***
Людей на стене собралось так много, что казалось, там нет свободного места. Эрзяне, не чувствуя опасности, до русских не меньше трёх перестрелов, сейчас на стене, стояли открыто. У всех в руках было оружие.
Жилята обернулся к Мезене и Коченю. Хохотнув, подначил.
- Что Кочень, возьмешься ты их посчитать?
Дружинник, глянув в сторону тверди, невозмутимо пожал плечами.
- Было бы время.
Посмотрел ещё раз и предположил:
– Наверное не меньше чем нас.
Тут вдруг заговорил, почти все это время, молчавший Мезеня:
- А что они не выйдут помогать своим?
- Не выйдут. – С сожалением вздохнул Жилята. - У них настоящих воинов мало. Этих, что есть, бросить нам под копыта? Нет, не пойдут. А было бы славно!
- Да-а! – Мечтательно протянул Мечеслав. – Мы б их в раз, кого посекли, кого полонили. И твердь эту взяли бы без Жирослава. Где его носит?
Мечеслав говоря так, в очередной раз, посмотрел на лесную дорогу, и замолчал на полуслове. Там, по двое вряд, блистая броней, из леса выезжали всадники.
- А вот и Жирослав! Легок на помине! - Воскликнул было Жилята, и тот час осекся.
Одето в броню, было едва ли два десятка, первыми, из леса, выехавших воинов. За ними потоком потекла конница в белых, серых, черных, бурых и каких-то пестрых, полушубках и кожухах, простых, или ярко украшенных вышивкой. На головах, почти у всех, шапки.
- Это не наши! – Первым проявил сообразительность Мезеня. – А кто?
На этот вопрос ответил провожатый. Указывая пальцем на хвостатый знак, что нёс на древке, один из передних конников, он произнёс:
- Это Пургаз. – И добавил, от волнения, дрогнувшим голосом:
– Эрзя идут!!!
И конечно был услышан ближайшими дружинниками. Те тут же встревожено заозирались. Увидели нового врага и весть об этом, повторенная ими на все лады, вихрем понеслась по войску, волнуя людей и внося суматоху.
Сразу много воинов стало поворачивать в сторону этой новой опасности. Остальные пока оставались на месте, и готовый к атаке строй войска распался. Тотчас над ним послышались возгласы.
- Мы в западне!
- Все пропадем тут!
Общий настрой войска, выразил вернувшийся с полпути Ероха. Не стесняясь слышавших его воинов, и не выбирая выражений, он напустился на воеводу.
- Что… дождались!? И где твой… Жирослав? Попали меж молотом и наковальней! И что ты теперь скажешь, стратиг?
- Что я скажу?! – Глухо, почти шепотом промолвил Мечеслав.
Ероха заглянул в его синие от гнева глаза, и поток брани сразу прервался. Он даже отодвинулся на шаг от воеводы, но тот уже подавил в себе ярость.
- Что я скажу? – Разжал кулак. - То же, что и раньше. Мы будем их бить. Сперва собьем этих! – Кивок в сторону реки. – Потом повернем и ударим на тех, что из леса. Мы сильнее в конной сшибке. Загоним их в чащу и уйдем по реке. Про дочку Пургаса пока что забудем.
Мечеслав, обуздав гнев, говорил почти ровно и Ероха, почуяв, что гроза миновала, осмелился возразить.
- А может их не бить, а сразу по реке. Так мы уйдем и людей сохраним.
- На эрзя нет брони, а значит их кони быстрее. Начнем уходить, они нас догонят и все одно будем с ними биться. Так лучше сейчас. Пока они все не вышли из леса. Мы же не знаем, сколько их там.
Все замолчали, глядя на воинов Пургаса. Тех уже было около сотни.
Жилята опять вспомнил про Жирослава:
- Вот что-бы ему сейчас появиться?!
Его надежду развеял Ероха.
- Если шел за нами, то попался этим. Тогда его сейчас вороны доедают. – И заметив, как вдруг вздрогнул, побледнев провожатый, рассмеялся. – Что, раб божий Александр, небось пожалел, что с нами связался? Готов-ли за Христа живот свой положить?
- Уймись ты уже! – Все же не сдержавшись, рявкнул воевода:
– Ступай к дружине, да исполни то, о чем мы сговорились!
Отослав старшину ростовцев, Мечеслав обратился к Жиляте, с просьбой занять место на правом крыле.
- У наших юнцов опыта мало. Ты проследишь, что бы они не зарвались. И пусть уже твой кмет вернет боевой рог Изяславу. Как услышишь сигнал, дружину поворачивай. Да смотри не мешкай! Нам еще нужно успеть развернуться и разогнать коней для удара. Что бы опрокинуть, тех что их леса.
Он чуть помолчал, глядя на войско готовое к бою. Потом рукой в боевой рукавице, встряхнул за плечо ближника воеводы:
- Ты понял ли меня, Жилята? Исполнишь?! Ну, так с Богом!!!