Чтобы доставить на Дальний Восток авиационный двигатель и жаровую трубу к истребителю, прилетели мы на Чкаловский аэродром, загрузились, переночевали, а утром пришли на штурманский контроль.
– Ты давай заполняй бортжурнал, – говорит мне командир: – А я пока сверю сборники.
Сборники – это такие книги с грифом «Секретно», в которых публиковались данные аэродромов. Кто помнит, Советский Союз занимал шестую часть суши, поэтому сборников было несколько, в них аэродромы были сгруппированы по регионам. А поскольку данные иногда меняются, то приходили телеграммы – внести от руки в сборники эти изменения. На каждом аэродроме были контрольные экземпляры сборников, куда специально обученные товарищи своевременно вносили поправки. Остальные экипажи перед каждым полётом полистно сверяли бортовые экземпляры с контрольными. Слово НОТАМ для нас было тогда равноценно китайской грамоте.
Заполнив бортовой журнал, я подписал его у дежурного штурмана. Смотрю, мой Василич пыхтит над пятидесятым сборником. Был такой в зелёной обложке с данными аэродромов европейской части Союза. Чем руководствовались те, кто присваивал им номера, одному Богу известно. Наверное, хотели запутать вероятного противника.
– Что так долго? – спрашиваю я у командира: – Ведь я только вчера их все сверял.
– Не знаю, как ты сверял, почти на каждой странице есть изменения. То ли до нас телеграммы поздно доходят, то ли наша секретная часть ни хрена не работает, – отвечает мне Василич, утирая пот со лба: – Я уже пол-ластика истёр и полкарандаша исписал.
Закончив с одним сборником, мы улетаем на Дальний Восток.
По возвращении домой получаем задание, сделать ещё один рейс по тому же маршруту. Сверяю сборники, начиная с пятидесятого. Действительно, почти на каждой странице приходится вносить изменения. Крамольная мысль невольно возникает у меня:
– Командир, ты точно на Чкаловской сборник сверил или только в конце запись о сверке сделал?
– Да ты что? – обиженно восклицает Василич: – Видел, как я вспотел, когда занимался этой писаниной. Легче при минимуме пару посадок сделать, чем копаться в этих бумажках.
Прилетаем на Чкаловскую. Готовимся лететь дальше. Прошу в секретной части контрольные сборники. Не дают.
– У нас тут какой-то чудак на букву «М» весь пятидесятый сборник испоганил. Руки бы ему оторвать. Пришлось новый заказывать и полистно вносить все действующие изменения. Мы теперь на руки контрольные экземпляры не даём. Вы должны перед вылетом сборники у себя на аэродроме сверять.
И тут я всё понял. Мой командир, сначала добросовестно сделав запись о сверке в нашем сборнике, затем поменял их местами и правил контрольный экземпляр. По понятным причинам признаваться в этом мы не стали и скромно полетели дальше. Зачем нам лишняя популярность?
Вероятность
Научно-практическая конференция по безопасности полётов проходила в окружном доме офицеров. Председательствовал, как положено, командующий воздушной армией. Много красивых и умных слов было сказано с высокой трибуны.
Дошла очередь выступать до начальника метеослужбы объединения. Подполковник долго и нудно говорил о задачах, успехах и проблемах своего хозяйства, словно читал отчётный доклад, по окончании которого командующий спрашивает метеоролога:
– Скажите, какова вероятность подтверждения ваших прогнозов?
– Около сорока процентов, – неуверенно отвечает синоптик.
– А прогнозировал бы наоборот, была бы около шестидесяти, – с улыбкой говорит командующий.
В зале раздались аплодисменты. А покрасневший подполковник спешно ретировался со сцены.
На хэ
До начала предполётных указаний оставалось пять минут. Лётный состав, участвующий в полётах, уже сидел в классе, ожидая командира полка.
Только начальник штаба лихорадочно носился между классом и улицей, причитая вслух:
– Где этот краснорожий гад, мать его так! Сейчас приедет командир полка и вывернет меня наизнанку из-за него. Ну уж, тогда я ему задам! Засажу по самые гланды, алкаш хренов!
– Петрович, ты чего так дёргаешься, прямо как блоха в мотне? – участливо спрашивает его штурман полка.
– Задёргаешься тут. Синоптика-то нет! Где его носит с его картами, чёрт бы его побрал!
– Какого синоптика?
– Да недавно к нам перевёлся из Германии капитан. Ряха у него здоровенная и всё время красная. Сразу видно – пьёт. Фамилия у него ещё на «хэ».
Никто такого капитана вспомнить не мог. Тут подъезжает газик командира полка, и из него вслед за командиром как ни в чём, ни бывало, вылезает разыскиваемый метеоролог с улыбкой во всё красное лицо и рулоном синоптических карт под мышкой. Начальник штаба судорожно сглатывает слюну.
– Так это же капитан Тонких! – восклицает кто-то.
– Ну так я же и говорю – фамилия у него на «хэ», – облегчённо произносит Петрович.
Плавали, знаем
С лёгкой грустью вспоминаю времена советского тотального дефицита…
Прилетели на три дня в Одессу. Лето. Одесса. Полдень. Переодевшись в гостинице в цивильное и попив на Привозе пивка, экипажем в полном составе не спеша гуляем от вокзала по Пушкинской в сторону Дерибасовской.
Вдруг из подворотни нас призывно манит рукой какая-то женщина, издавая странные звуки, ни то «псс», ни то «ксс». В ночные бабочки она явно не годилась: лет под сорок, толстая, с черными усиками над верхней губой. Да и время для подобного промысла было неподходящее. Ради спортивного интереса подошли. Рядом с ней стояла ещё одна незнакомка постарше с большой хозяйственной сумкой.
– Хлопчики, я имею кое-шо вам сказать. За английские батники интересуетесь? – скороговоркой начала первая:
– Софа, выйми товар!
На что её товарка, раскрыв свою сумку, со словами «таки шикарный подарок», извлекла на свет несколько блестящих пакетов, явно импортного происхождения.
Батники, как и джинсы, нас особо не интересовали. Летая за границу, мы могли пополнять свой гардероб продукцией отнюдь не фабрики «Большевичка». Лишь наш второй пилот, поскольку был холостяком, решил познакомиться с содержимым пакетов поближе.
– Я дико извиняюсь, та шо тут смотрэть? Я вас умоляю! Не делайте мине смешно! ФирмА! Знакомые моряки с загранки привезли.
Нашего Олега на мякине не проведёшь. Безжалостно разорвав фирменный пакет, он вывернул наизнанку аккуратно упакованную рубаху, изучая простроченные швы.
– Самострок! – категорично изрёк второй пилот.
– Та ви шо, глазами простыли?! Чистая Англия, вот и лейбла есть – "маде ин енгланд". Я себе знаю, а вы себе думайте, что хотите. Ну, таки ви будете покупать, или мне забыть вас навсегда? Шикарный подарок! – запричитала первая торговка.
Вторая, видимо поопытнее, внимательно окинув наш прикид, сказала:
– Дина, ша! Кому ты втюхиваешь фуфло? Не видишь, ребята плавают. Учиться глазами тебе ещё надо.
Мы не стали её разубеждать.
Странный способ
Под вечер приземлились в Кневичах. Кневичи – это аэродром в сорока километрах от Владивостока. В то время там ещё базировалась морская авиация. В предлагаемой местными ночлежке дежурного экипажа с удобствами на улице селиться не стали, поехали в близлежащий Артём, в гостиницу «Светлана».
Мне с командиром достался двухместный номер с телефоном. Только мы успели бросить вещи и умыться с дороги, раздался телефонный звонок. Командир взял трубку первым.
– Мальчики не хотите сказочно отдохнуть, сбросить напряжение? – раздался томный женский голос.
– Это как? В баньку что ли? – невпопад ответил Василич, судорожно соображая.
– Шалунишка, можно и в баньку, но это будет дороже, – продолжала незнакомка.
Тут, наконец, до командира доходит, на что его раскручивают:
– А расценки какие?
Услышав ответ, Василич округлил глаза:
– Однако! – только и смог он выдавить из себя.
– Оно того стоит. Оттопыритесь с друзьями в приятной женской компании по полной. Не пожалеете!
– Ладно. Только хочу вас предупредить, я предпочитаю один странный способ. Вы наверняка его не знаете.
– Да я знаю столько способов, сколько ты огурцов в своей жизни не видел. Какой-то новый что ли?
– Способ старый, только вам он не понравится.
– Извращенец! За ваши деньги любой каприз. Говори, что за способ, скидку тебе сделаю.
– Бесплатно, – сказал, как отрезал, командир.
– Халявщики! Даром – только за амбаром! – после продолжительной паузы яростно раздалось в трубке. На этом связь прервалась.
Больше нам в номер никто не звонил…