Не зря говорят, что всё из семьи. Детство наше ,мое и двух сестёр, было сильно омрачено болезнью мамы. Она как нормальный человек на людях старалась держаться молодцом, а дома часто срывала гнев и недовольство жизнью на отце, и на нас, на детях. Особенно мне досталось как старшей. Мало того что почти вся работа по дому была мне лет с 10,так она мне ещё на жизнь жаловалась, рассказывала о всех обидчиках, на мужа своего, моего отца жаловалась. Мне это неприятно было слушать, но и прервать я её не могла. Лицо при этом у неё было очень жалостливое, казалось нет несчастнее на свете человека. Как будешь радоваться, смеяться, влюбляться когда рядом с тобой человек в вечном трауре? Вот я потихоньку начала погружаться в болото уныния: в школе клюют( расскажу об этом как нибудь), дома обстановка хоть плачь. Если жила бы в городе, наверное бы не выжила. А в деревне меня спасала природа и работа. Когда совсем было плохо, я уходила в лес: до тех пор пока из сил не выбьюсь и ненаплачусь. Работала иногда до тех пор пока кровь из носа не пойдёт, и кровь в венах не загудит, тогда боль души заглушала боль тела. Когда закончила школу, учиться пошла где по маминому мнению хорошо зарабатывают, а не куда хотела. Хотя мне моя любимая учительница математики и классный руководитель по совместительству достала направление в мединститут , бесплатно от района. Но мы с мамой не оценили стараний Розы Петровны, пошли покорять железную дорогу. Так и не покорила. Не работала и дня, если не считать летних подработок проводником вагонов. К чему это рассказыааю. Где бы меня и с кем бы не носило, чувствовала я себя везде плохо, и вид был такой же, уныло-несчастный. Но тогда я этого не осознавала. Естественно, что и отношений ни дружеских, ни тем более романтических не получалось, обращали внимание на меня тогда только женатые или алкоголики, пытающиеся быстро подмять под себя ничего не давая взамен. Молодая, беззащитная и забитая , отличная жертва для любителей халявы. Хорошо хоть ни с кем тогда не связалась, не влюбилась.
А однажды, жарким летом, меня позвала с собой тётка отца в монастырь Сергия Радонежского, что находится недалеко от Казани в сосновом бору. И вот приезжаем мы туда ранним утром. Тихо так, что даже птиц не слышно, и комар не жужжит, мне тогда показалось что мир остановился. Стою смотрю на величественный деревянный храм и дышать боюсь, до того красиво и совершенно мгновение. И здесь мне приходит в голову мысль: смотри как прекрасна жизнь, а ты плачешь каждый день вместо того чтобы радоваться. Плачешь от того что, кто то сказал не то что ты хочешь услышать, не то люди делают, что хотелось бы тебе. Не обижайся ни на кого, тебе никто ничего не должен. У тебя для твоей жизни есть ВСЁ... Затрепетало всё внутри, стыдно стало неимоверно,и ещё одна мысль, неужели я сама этого не знала. И пришло какое то необыкновенное вдохновенное чувство спокойствия и тихой радости, каких я никогда не испытывала. Тётка показывала мне иконы и впервые в 20 лет я узнала Христа и Богородицу, что есть закон (заповеди) , который Бог дал людям, узнала что есть святые и монахи, что есть люди которые молятся обо всех людях, молятся день и ночь, чтобы жизнь на земле не прекратилась в одночасье. Потом мы были и на службе,и в купель окунались, и долго у пруда сидели отдыхали. По возвращению домой, я не стала молиться и в церковь ходить, но отчетливо поняла что есть сила всесильная, и есть у кого просить помощи когда сам не справляешься, а обратиться из людей не к кому. И мне правда радостнее стало жить, как будто камень с груди упал и пелена с глаз рассеялась. Я поняла что, для того чтобы выжить, мне надо уезжать. И поехала я покорять Москву. Но это уже совсем другая история...