Поборов леденящий душу страх, индеец хватает копьё, с острым обсидиановым наконечником, лежащее на дне лодки, и бросается с отчаянным криком на главного злого духа... И напарывается грудью на стальные зубья ревущей бензопилы. Резкая боль, темнота... Всё.
Майкл замолк... Безмолвствовали и мы, представляя в воображении нарисованную экстрасенсом картину. Девушки едва слышно всхлипывали... Они тоже внимали рассказу Майкла, ловя каждое его слово. Возможно, не всё было понятно аборигенкам из озвученного экстрасенсом... Но и услышанного им вполне хватило, для осознания трагедии, случившейся с Айхо.
Майкл, не открывая глаз, опять заговорил:
- Теперь я - в теле крокодила... Зверь ползёт по глинистому дну реки, буксируя лодку с человеком. Привычная работа, за которую будет скоро заслуженная награда - брошенная сверху, хозяином пироги, мёртвая обезьяна... Крокодил проголодался и торопится, надеясь на вкусную еду. Он слышит над собой шум, гулкие шаги по днищу лодки, голоса людей... Что-то падает в воду с громким всплеском.
Зверь чувствует свежую кровь... Он останавливается, поворачивается к опускающимся на дно кускам кровоточащей плоти. Еда! Крокодил радостно торопится к ней... Но это не обезьяна. На дне, перед самой пастью зверя, лежит и продолжает кровоточить в мутной воде кисть человека. Крокодил узнаёт руку. Сколько раз эта ладонь звонко хлопала по поверхности воды, подзывая его к лодке... Сколько раз эти пальцы дружески чесали ему между глаз!
Табу... Хозяин лодки - не может быть едой. Он не добыча! Трогать это нельзя. Зверь испытывает тревогу, голод и всё нарастающую ярость... Он медленно поднимается к поверхности, прямо перед носом дрейфующей вниз, по течению, никем не управляемой, пироги. Из мутной воды выглядывают только два глаза и ноздри крокодила...
Зверь наблюдает, как пришедший в неистовство чернокожий человек, своим ревущим орудием, разрывает мёртвое тело хозяина лодки на мелкие куски. На речного монстра никто не обращает внимание... Слепая ярость зверя и сильный запах свежей крови подталкивают крокодила к действию. Человека-друга больше нет... В лодке осталась только аппетитно двигающаяся добыча.
Резкий, мощный бросок вперёд... Туша крокодила, с шумом и брызгами, вылетает из мутных речных вод, и обрушивается всем своим весом на нос пироги.
Чёрный человек стоит посредине лодки, спиной к зверю... Корма пироги резко подскакивает над волнами. Лодка ходит ходуном, под извивающимся всем телом монстром, стремительно карабкающимся к добыче, и цепляющимся когтистыми лапами за борта, в кровавых пятнах и брызгах...
Человеку с ревущим орудием в руках, чудом удаётся сохранить равновесие и удержаться на ногах. Но он непроизвольно пятится, спускаясь навстречу уже разинутой зубастой пасти... Человек пытается развернуться лицом к крокодилу. Громко щёлкают клыкастые челюсти... Неудача! Зверь чуть-чуть не достал до добычи... В его зубах - лишь лоскут ткани. Бешенство застилает взгляд крокодила кровавой пеленой... А человек, которому, наконец, удалось повернуться к зверю, с криком вонзает ему своё рычащее оружие точно между глаз. Боль и оглушительный хруст костей... Темнота.
***
Майкл разомкнул веки. Застывшие, стеклянные глаза пугали своей отрешённостью и опустошённостью. Он смотрел, словно бы сквозь нас...
- А Айхо-то, настоящим мужиком оказался, - произнёс, наконец, в повисшей тишине "Весёлый ветер".
- Воином! - строго поправил его "Сын гор". - И крокодил у нэго - мужчина! Нэ трус.
- Вот что, - сказал я. - Не дело такими героями рыб кормить... Давай-ка, Майкл, приходи в себя, и цепляй индейскую пирогу к катеру! Отбуксируем лодку, со всем её скорбным содержимым, в деревню. Девушки всё слышали, и сами расскажут соплеменникам, как погибли Айхо с Зубастиком. Дети мужественного индейца обязаны гордиться таким отцом... Пусть пиролы отдадут ему последние почести, и похоронят воина, павшего с честью в бою, по своим обычаям. Как там у них положено...
***
Теперь наш катер, натружено гудя, тащил за собой на прочном канате из лиан, пирогу с останками индейца и крокодила. Скорость судна, конечно, с таким траурным прицепом, упала... Однако, времени до наступления темноты ещё хватало. И мы рассчитывали добраться до индейской деревни засветло.
Майкл вновь стоял за штурвалом. "Моби Дик" следил за небом и окрестностями, с открытой палубы... Я же, с остальными пассажирами, сидел, расслабившись, на скамейке, наслаждаясь вечерней прохладой и встречным ветерком. Мои веки были сомкнуты... Под ровный стук двигателя хорошо думалось.
А мысли кружились в голове - самые противоречивые... Очень уж мне не нравилось, например, как повернулась история с "Джеком-Бензопилой". Вот ведь гад! Мало того, что чернокожий садист, всё ещё где-то летал, не в силах покинуть наш общий сон... Так он теперь знал и о камлающем в индейской деревне "Васе ШАМАНЕ!"
А чтобы связать рассказ Айхо о пляшущем вокруг костра главном добром духе, с собственной невозможностью пробудиться и сбежать в реальность, много ума не требовалось… Знал теперь Джек и про охраняющих человека-волка двоих русских девушек! И это он ещё не в курсе, что камлающий шаман легко уязвим в бою… Воин сейчас из якута - никакой.
Вот ведь незадача... Мы рассчитывали, что Вася со своими телохранительницами будет находиться в нашем глубоком тылу, в течение всей операции. И в относительной безопасности... У этих трёх слиперов, оставшихся в деревне, даже разовой магической защиты не было! Как у нас...
Я представил себе женственных, миниатюрных Алину и Василису Митрофановну, рядом с чернокожим бугаём с ревущей бензопилой в мускулистых ручищах, забрызганного кровью убитых Айхо и Зубастика. Ладонь единственной, оставшейся у меня рабочей руки, сама собой сжалась в кулак… В глубине души, я всё же надеялся, что бандит предпочтёт сейчас забиться в какой-нибудь дальний, укромный уголок этой иллюзии... И постарается там тихо отсидеться, пока русские слиперы, устав его искать в бескрайнем мире, сами не покинут сон.
Я был даже готов плюнуть на этого урода, и не очень-то усердствовать в поимке главаря... Лишь бы он, зараза, не полетел сейчас, прямиком в индейскую деревню! Однако, интуиция убеждала меня не питать напрасных иллюзий… И готовиться к самому худшему варианту развития событий.
Глава пятнадцатая
Где моя девушка?
Солнечный диск давно закатился за горизонт, и в воздухе начали потихоньку сгущаться сумерки... Два с лишним часа наш катер уже находился в пути. Совсем скоро на моём внутреннем радаре должна была появиться деревня индейцев… Я с нетерпением ждал этого момента, мысленно осматривая, каждые пять минут, правый берег реки впереди.
Целый день в двойном сне мы провели с Алиной порознь… А столько всего успело произойти за это время! Я соскучился по девушке не по-детски... Ранним утром, Алина провожала меня в неизвестность, здоровым и невредимым. Рядовым бойцом штурмовой слиперской группы... А возвращался к ней сейчас целый командир отряда! В изрезанной и испачканной кровью одежде, со сломанной рукой на перевязи... Победитель и, фактически, герой сна - чего уж там скромничать, перед самим собой! Сыгравший, между прочим, очень важную, если не ключевую роль, в разгроме бандитской базы... Моя девушка могла мной гордиться!
Я улыбнулся собственным мыслям, не открывая глаз... И, в это самое время, наконец-то, перед внутренним взором стала проявляться долгожданная картина индейского поселения на невысоком холме, в нескольких километрах впереди. Ну, слава богу, мы почти добрались!
Мой мысленный взгляд устремился на деревенскую площадь... Здесь догорал, потрескивая и постреливая огненными искрами, знакомый костёр. В вечернее небо от него поднимался ровный столб сизого, полупрозрачного дыма.
Я видел, как полуживой от усталости "Вася ШАМАН" бродил, словно зомби, вокруг умирающего костра. Северянин ударял изредка колотушкой в бубен, издавая из-под своей волчьей маски отрывистые, хриплые звуки. Назвать их горловым пением сейчас можно было лишь с большой натяжкой... Но, судя по поблёскивавшей, серебристой сетке магической защиты, на фигурах бойцов на палубе, шаманские заклинания всё ещё продолжали работать. Даже при таком, пусть и не совсем гладком, исполнении обряда.
Василиса Митрофановна сидела на земле, в своей медитирующей позе, с закрытыми глазами... Словно и не прошёл целый день, с того часа, как мы расстались. Недалеко от неё лежал на спине, раскинув неловко в стороны свои накаченные руки и ноги "Джек-Бензопила..." Моя интуиция оказалась права. Он всё-таки решил наведаться в деревню, после кровавой расправы с Айхо! И, как видно, - зря...
В центре груди у мертвого главаря зияла огромная, едва ли не сквозная дыра, с запечёнными краями. Майка - борцовка спереди почти вся сгорела... Чёрная кожа на животе и плечах, вздулась пузырями и полопалась, обнажив розовое мясо. Глубокая, рваная царапина, прочертила и левое бедро тёмнокожего качка... Рядом с вырванным лоскутом из шорт, в красно-белую клетку.
По одну сторону от бандита валялась окровавленная бензопила. По другую - слетевший со спины Джека серебристый, реактивный ранец, с обгоревшими остатками кожаных ремней.
Ну вот, и искать маньяка нам, в этом видении, не пришлось... Сам прилетел за заслуженной наградой. Я готов уже был обрадоваться такому финалу сна... Но куда подевалась, чёрт возьми, моя Алина?! Её на деревенской площади не было... Мой мысленный сканер, снова и снова, обшаривал хижины индейцев, и джунгли вокруг. Однако, ни живой, ни мёртвой, Алину я нигде, так и не нашёл.
И ещё на один странный момент пришлось мне невольно обратить внимание... Когда мы утром покидали индейскую деревню, все её жители дружно высыпали из хижин, взбудораженные необычным горловым пением шамана. Туземцы стояли около своих жилищ и с суеверным страхом наблюдали за танцем человека-волка... Теперь же, поселение словно вымерло. Нет, оно также было полно индейцев! Только все люди здесь, сидели сейчас по своим домам, затаившись, словно мыши...
***
- "Моби Дик!" Всё, отбой, - очнувшись от мысленного созерцания деревни, распорядился я. - Можешь расслабиться... Отлетался главный бандит.
- Ага... Вижу! - с удовлетворением отозвался сидевший на противоположной скамье здоровяк, всё ещё продолжавший разглядывать далёкую картинку на холме… И не торопящийся открывать свои сомкнутые, набрякшие веки, с красными прожилками. - Готов, сука! Вот это дыра в груди... Сурово его наши девушки встретили! Кстати, а "Эльфочка" где? Не вижу её что-то...
- Без понятия, - мрачно ответил я.
"Моби Дик" мгновенно отреагировал на мою интонацию, и тут же открыл глаза... Он смотрел на меня с явным сочувствием. Думаю, великан, как и многие добровольцы, догадывался о наших, более чем дружеских, отношениях с Алиной...
- Я тогда, пожалуй, обращу свою ракетную установку обратно в медальон, - произнёс извиняющим тоном здоровяк. - Если ты не против... Надоело таскать её целый день на плечах! А наши враги, как я понимаю, все уже закончились?
- Да, - кивнул я головой, и обвёл глазами оживившихся, повеселевших товарищей. - Операция завершена.
***
...Майкл причалил катер к самому берегу, черканув днищем по речной гальке. Прямо к небольшому пятачку пологой суши, свободному от тростниковых зарослей... К тому месту, откуда утром и началось наше речное путешествие.
Заглушив двигатель, парень достал из-под ног пассажиров на палубе, лёгкие деревянные сходни и перекинул их с борта катера на землю... Пленник действовал привычно, шустро, со знанием дела. Было видно, что он уже не впервые высаживает тут народ...
Мы сошли на берег. Почти сразу у наших ног начиналась, в невысокой траве, узкая и извилистая тропинка, убегающая в джунгли.
Пока слиперы, негромко переговариваясь, поправляли одежду и ремни, девушки молча принялись возиться с пирогой... Отцепив её от кормы катера, они дружными усилиями вытащили лодку с останками человека и крокодила на пологий берег. Почти на треть корпуса... И стали бережно выкладывали на траву из лодки всё, что осталось от лучшего охотника и следопыта племени. Аборигенки уже не плакали, и работали со скорбной сосредоточенностью...
Конец 110 части...