- Ань, чего стряслось? – соседка вышла на лестничную клетку, смотря, как Петренкова закрывает свою дверь.
- Ой, тёть Зой, потом, потом.
И она, ступая ступень за ступенью, смотрела на мужа, который продолжал выискивать её взгляд, шевеля губами.
Начало истории
Анна вернулась в темную пустую квартиру, остановившись в нерешительности на пороге.
Костя протянул руку в выключателю, но она его остановила.
- Нет, пожалуйста, обойдёмся без света. Устало сняла мягкие мокасины, проходя дальше, и не нужно было зрения, чтобы знать, через сколько шагов спальня. Их с Сёмой, большая кровать, с давно поделенными половинами, где правая принадлежала Анне. С тумбочками, на которых стояли одинаковые светильники и лежали разные книги. Его по философии, практическому акушерству и психологии, её - детективы и романы, которые помогали разгружать голову перед ночью и нагонять сон.
Шкаф, где висели выглаженные рубашки и брюки, где ждал своего часа спортивный костюм, в котором Семён всё собирался заняться бегом, да откладывал из-за занятости. Недели, месяца, годы, жизнь.
Так всегда человек надеется, что появится много времени, и он займётся тем, чем задумал. Только человек предполагает, а Бог располагает.
- Мам, давай сегодня у тебя останусь, - предложил Костя.
- У тебя жена одна дома беременная, - напомнила Анна, проходя мимо кабинета.
Она скользила пальцами по стене, чувствуя каждую выпуклость и узнавая её. Тридцать пять лет здесь в любви и взаимопонимании. Хотя нет, не дотянули немного до коралловой свадьбы, три месяца как осталось. Хотелось отметить круглую дату весело, сделать Семёну сюрприз, но планы так и остались планами.
- Иди, Кость, - голос тихий и вкрадчивый. Еле стоит на ногах, накачанная какими-то лекарствами.
Они всё же доехали до больницы, и Анна держала мужа за руку, постоянно говоря с ним. А он цедил "сти", "ости", "люлю", "сын".
- Костя приедет, Сёма, обязательно. Я позвоню, как доберёмся. Он будет, конечно, он обязательно приедет к отцу. Ты главное, не переживай.
Костя не успел. Анна набрала ему уже когда всё кончилось, и медики констатировали смерть. Смотрела обезумевшими глазами на живых, говорящих о том, что её муж, её Сёма, который обещал любить её вечно, ушёл. Виной тому оторвавшийся тромб. Но как это возможно, если он только что дышал и смотрел на неё, когда его уводили за большие металлические двери делать КТ головного мозга?
- Умер?! - переспросила, будто пробуя слово на вкус. - Умер, - повторила, не до конца понимая смысла сказанного. - А что с Сёмой? Нам нужна лучшая палата, он врач, понимаете, врач! Деньги не проблема.
Мужчина кивнул понимающе и подозвал медсестру, давая распоряжения.
- Можете пройти со мной? - взяла та Анну за локоть.
- Я мужа жду, - смотрела Петренкова на двери, за которыми скрылся Семён. - Он у вас там.
- Да -да, знаю, - ласково ответила девушка, - он пока там побудет, а я вам укольчик сделаю.
- Мне? - сдвинула брови в недоумении Анна, - а мне не надо, вы Сёме помогите, его роженицы ждут, - и слёзы нашли дорогу из души. Она не хотела верить никому, пока сама не убедиться, что его больше нет. Он не мог умереть, просто не мог. Это с другими случается, а с ними нет. Страшный сон, нелепая шутка.
Девушка всё же увела сопровождающую с собой и попросила позвонить близким, чтобы заехали за ней. Вот тогда в пустой палате Анна и набрала сыну, назвала адрес и присела на кровать, потому что невыносимо хотелось спать. Слезы душили, хотелось умереть следом, а ещё закрыть на минуточку глаза. Хотя бы на мгновение, но что, если они ошиблись и сейчас привезут Сёму: живого и тёплого? Одну минуточку, всего одну. Она прислонилась к спинке кровати и пообещала себе, что закроет ненадолго глаза.
- Мы разместили её в одной из платных палат, поставили седативное, - отчитывалась медсестра Косте, когда он приехал за матерью, - забрали телефон, чтобы не мешал, а я позволила себе ответить на пару звонков. Долго звонили с работы, мне пришлось, - она явно боялась, что сделала что-то не так. - И с работы отца вашего, просто я подумала, что им следует сказать, вдруг сложная операция, а они понадеются...
- Всё правильно, - поддержал её Костя. - Вы хорошо поступили.
И девушка продолжила.
- Знаем вашего отца, хороший был врач. От Бога. Мама моя тоже у него рожала сестру. Вы крепитесь, такая потеря...
Смертей много, всех не сосчитаешь, не упомнишь, но сейчас, видя вдову известного в городе акушера, врачи посчитали своим долгом передать её на руки сыну.
- Спасибо вам, - Костя полез в карман за портмоне, намереваясь заплатить за палату, но девушка замахала руками.
- Нет-нет, что вы, мы по-человечески. От чистого сердца, - она приложила ладонь к левой половине тела, и Костя готов был поспорить, что видел в её глазах слёзы.
У самого щипало в носу и щемило в груди, но мужчина должен оставаться мужчиной, так учил отец. Через пару месяцев у него родится сын, и он станет учить его правильным вещам. Что нельзя сдаваться, что всегда можно положиться на родителей, что следует говорить правду, какой бы горькой она не была.
- Спасибо, - сказал и тут же откашлялся, скрывая неловкость и эмоции. В такую минуту хочется побыть лишь с самим собой, а не стоять рядом с незнакомой девушкой, чувствуя, как она пытается разделить твоё горе. Он даже жене не сказал, что случилось, потому что беременность непростая, любое волнение может вызвать осложнения. И Семён Павлович наблюдал Риту сначала и намеревался принять внука самостоятельно, будто боялся кому-то давать такую ответственность.
Рита уважала свёкра, гордилась, что именно он станет её акушером-гинекологом и много раз говорила Косте, что спокойна, потому что с ней будет его отец.
Рассказать о своей утрате нелегко, теперь Костя не знал, как оповестит жену, что им срочно требуется искать другого врача, которому Рита сможет довериться так же.
- Сюда, - медсестра проводила Костю к матери, отдала телефон и тут же исприлась.
Он вошёл внутрь, не сразу осознав, что она спит. Позвал негромко, делая ещё шаг и закрывая тихо дверь.
- Мам, - повторил снова, и она шумно втянула воздух и открыла глаза. Взгляд скользнул по белым стенам напротив с круглыми часами, по металлической грядушке, до которой так и не достали ноги, по окну, за которым вот уже тринадцать дней вступала в права весна, отвоёвывая у предшественницы каждую пядь земли.
Время смерти - 10:47.
Часы показывали 15:31
Костя сорвался, как только узнал. Но именно сегодня ему следовало ехать в соседний город, с презентацией о своей компании. Можно было бы отправить одного из толковых парней, но, если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. И Костя был согласен с народной мудростью.
Всё шло, как нельзя лучше, пока он не позвонил матери. А когда она набрала ему через время сама с плохими вестями, быстро закончил дела, понимая, что провалил презентацию, и поехал обратно.
Забрал из больницы и привёз домой, бросая взгляды на ту, что дала жизнь: сжавшуюся в комок и будто постаревшую за те несколько дней, что он её не видел.
- Иди, Костя, домой, - просила Анна. - Одна побыть хочу.
Ложь во спасение, чтобы сын не разрывался между ней и женой. Не теперь, когда скоро внук появится на свет.
- Да нет, - пытался сопротивляться Костик, но Анна уже решила.
- Со мной всё хорошо будет, правда.
Она закрыла за сыном дверь и скользнула в кабинет, пропахший знакомым запахом одеколона, мятного масла и старыми книгами. Села в кресло, чувствуя, как невыносимо жжёт в груди, выкручивает, рвёт, режет, выворачивает наизнанку.
И эхом звучали слова Семёна.
"Оле", "Толе", "Столе".
Резко подавшись вперёд, будто не всё ещё потеряно, она включила настольную лампу и дёрнула верхний ящик письменного стола.
Продолжение здесь