К очередной годовщине Дня Советской армии и Военно-морского флота, как обычно, загнали личный состав в дом офицеров на торжественное собрание и концерт художественной самодеятельности. А чтобы не разбежались, решили устроить проверку после этого мероприятия. Самые хитрые, оккупировав офицерское кафе, решили там дожидаться вечернего построения. Кому не повезло, расселись в зрительном зале.
С докладом выступал командир дивизии. Монотонно, читая по бумажке и ничем не тревожа дремотного состояния слушателей, он со дня рождения Красной армии благополучно добрался до Великой Отечественной войны. Однако после слов генерала:
— Эти варвАры ха-ха-вэ, — зал заметно оживился.
Нутром, почуяв неладное, комдив внимательнее вгляделся в текст и вновь прочитал:
— Эти варвАры ха-ха-вэ…
По залу прошёл ропот. Очнулись даже те, кто тихо посапывал, стараясь громко не всхрапнуть.
— Хрень какая-то, — вполголоса пробормотал генерал и, вопросительно подняв брови, повернулся к президиуму, где сидел начальник политотдела, написавший текст доклада. Начпо пулей подлетел к трибуне и что-то шепнул на ухо докладчику. Раздались робкие аплодисменты.
— А-а-а… Совсем другое дело, — сказал генерал в микрофон и продолжил:
— Эти варвары двадцатого века…
Дальше всё пошло традиционно. А я ничуть не пожалел, что попал на такое представление.
---------------
Глаз-алмаз
Было это ещё до первой чеченской войны…
Мы неделю возили по Северному Кавказу группу офицеров разведывательного управления из Москвы во главе с генерал-лейтенантом. Аэродромов в том регионе много и мы каждый вечер перелетали с одного на другой. Судя по тому, что на каждом из них провожавшие местные товарищи, не забывая традиций кавказского гостеприимства, устраивали прощальный ужин с возлияниями, разведка была успешной.
Где-то на четвёртый день после такого ужина генерал-лейтенант, уже сидя в кресле главного пассажира и увидев в иллюминатор стоящего у трапа командира корабля, подозвал нашего механика и многозначительно изрек:
— Кажется, этого майора я уже где-то видел, только не помню, где.
— Конечно, видели, это же наш командир корабля он вам по два раза в день докладывает — перед и по окончании каждого полёта.
— Вот видишь, что значит профессиональный разведчик. У меня глаз-алмаз, лучше всякого фотоаппарата — один раз увидел и запомнил на всю жизнь.
Вот какие замечательные люди служили в нашей разведке.
-----------------
ДМБ
Когда мои документы послали на увольнение из рядов доблестных Вооруженных сил, я в шутку сказал нашему инженеру эскадрильи:
— Все, Николаич, как только придёт приказ, на бортах всех самолётов, на коих летал, справа от двери, чтобы лучше было видно, ржавым гвоздем нацарапаю «Щёлково. ДМБ-98».
— Да ты на всех наших самолётах летал. Царапать не замучаешься?
— Ладно, нацарапаю только на том, на котором сделал крайний полёт, — сказал и забыл.
Пришел приказ на увольнение. Я как угорелый ношусь по штабу с обходным листом. Встречает меня Николаич в коридоре и протягивает какой-то сверток:
— На, это тебе армянский коньяк.
Без ложной скромности — подарки я люблю, но тут:
— Это ещё за что? Вроде бы мне надо проставляться.
— Чтобы ты не царапал на самолёте своё «ДМБ». Ты уйдёшь, а мне отвечать.
— Да ты в своём уме? Я же пошутил. В конце концов, я же присягал беречь военное и государственное имущество.
— Вы, штурманы, народ серьёзный. Кто вас знает? Пацан сказал — пацан сделал.
Пришлось нам вечером, вспоминая совместную службу, дегустировать армянский коньяк. И, как всегда, одной бутылки оказалось мало.
Достояние республики
Знаете ли вы, что есть самое ценное в нашей стране? Уверен, ни за что не догадаетесь. Я тоже не знал, пока не попал служить на Чкаловский.
В те времена у каждого члена экипажа, летавшего за границу, при себе постоянно должна была быть памятка о том, какие предметы нельзя вывозить из страны и ввозить в неё. Была она произвольной формы и писалась от руки — обычно на ватмане, чтобы дольше не истрепалась. Памятку могли попросить показать на контроле готовности к полёту, во время прохождения таможенного досмотра — в общем, везде, где поймают. Причём никого не интересовало, знал ли владелец, что там написано, но памятка должна была быть. А теперь самое главное — у всех первым пунктом перечня запрещенных к вывозу предметов значились рога марала.
Почему? Никто не знает — тайна сия велика есть. Видимо, поэтому нам в аттестациях писали: «Государственную и военную тайны хранить умеет».