Многие из вас сталкивались с обычной историей - дать или взять деньги взаймы. Как правило, это рутинное занятие: взял - вернул, дал - получил обратно. Но иногда возникают неприятности. Так случилось с барнаульцем Николаем Поздняковым (имя и фамилия изменены), который обратился в редакцию "РГ".
Начиная с октября 2019 года Николай Владимирович несколько раз давал в долг своей близкой знакомой - коллеге по работе в бюджетном учреждении Олесе Лысовой (имя и фамилия изменены). Расписки по простоте душевной не брал, верил на слово. В общей сложности Лысова выцыганила более 2 миллионов 400 тысяч рублей на, как постоянно внушалось Позднякову, благие цели - срочную дорогостоящую операцию и последующее лечение несовершеннолетнего сына от смертельно опасной болезни печени. Откуда Николай Владимирович взял такие деньги? Залез в кредиты. По уши. Брал кредиты в банках, займы в микрофинансовых организациях. Когда проценты загнали в угол, Поздняков продал машину.
Забегая вперед отметим, что ни операции, ни смертельно опасной болезни не было. Медицинский осмотр ребенка, проведенный после обращения Позднякова в правоохранительные органы, показал, что никакого хирургического вмешательства в помине не было. А было банальное мошенничество. Лысова потом написала в объяснении следователю: про операцию, которой не было, она говорила Позднякову и коллегам по работе (у которых тоже брала взаймы деньги) для оправдания других затрат - на лекарства. Мол, лгала, но ведь с благими намерениями. Однако никакие таблетки не стоят миллионов. И ни одного рецепта, ни диагноза заболевания сына, ни чеков из аптеки Лысова не предоставила.
Читая сканы ее переписки с Поздняковым и объяснительные записки для следователей, понимаешь: тут сценарий для целого сериала можно написать, Лысова оказалась умелым манипулятором. Тут и нагнетание истерики матери, у которой двое детей, а муж-бизнесмен бросил. И желание наложить на себя руки. И прочие страсти-мордасти для впечатлительных коллег. Ну и, конечно же, клятвенные обещания вернуть до копейки все одолженные деньги (признала к возврату она в итоге только 352 тысячи, остальную сумму Позднякову "простила").
Когда до Николая Владимировича наконец дошло, что знакомая не просто водила его за нос, а не собирается возвращать долг, он в апреле 2021 года написал заявление в полицию Индустриального района Барнаула. А дальше начался межведомственный "теннис". Сотрудниками полиции Следственного управления МВД России по Барнаулу (капитан юстиции Ольховатская, майоры юстиции Губанова и Киреева), проводившими в разное время доследственную проверку, неоднократно выносились постановления об отказе в возбуждении уголовного дела "за отсутствием состава преступления". Прокуратура раз за разом постановления отменяла с формулировкой: "Вопреки ч. 4 ст. 7 УПК РФ, ч. 2 ст. 21 УПК РФ постановление вынесено незаконно, необоснованно и надлежащим образом не мотивированно, поскольку органом следствия не принято мер к установлению обстоятельств произошедшего".
- Возник какой-то порочный круг, когда следователи, не желая надлежащим образом заниматься моим делом, штампуют постановления об отказе, а прокуратура их обоснованно отменяет, и все это продолжается бесконечно, - сетует потерпевший. - В течение 2022-2023 годов я писал жалобы и обращения в Генпрокуратуру и Следственный комитет России, был на личном приеме у заместителя прокурора Алтайского края Новикова, у заместителя руководителя СК по Алтайскому краю Жеребцова. Они вникли в суть моей проблемы, но в рамках своих полномочий решить ее не смогли. Не понимаю, почему у следственных органов к моей проблеме изначально сложилось, мягко говоря, формальное отношение и откровенное нежелание ею заниматься.
По мнению Позднякова, отказы в расследовании выносятся исключительно на основании недостоверных, противоречивых и документально не подтвержденных пояснений Лысовой без учета имеющихся в деле материалов, подтверждающих ложный предлог займов, умысел на хищение денежных средств и системность этих действий. Как издевательство над здравым смыслом выглядят постановление от 24 апреля 2023 года и постановление от 12 июля того же года - все их отличия заключаются лишь в разных датах.
За три неполных года постановления об отказе в возбуждении уголовного дела отменялись восемь (!) раз.
- Как вообще произошло, что никто в главном следственном управлении Главного управления МВД России по Алтайскому краю за три года не задался вопросом, почему постановления об отказе в возбуждении уголовного дела отменяются, а доследственная проверка возобновляется из-за неполноты проведенных мероприятий? Почему ни один следователь не исполнил в полном объеме предписания вышестоящего руководства и прокуратуры? Почему руководство следственных органов при согласовании постановлений об отказе ни разу не проверило полноту проведенных мероприятий по пунктам предписаний, в том числе и своих? - недоумевает Поздняков.
Бюджетница и "брошенка" Лысова в своих объяснительных регулярно жаловалась на тяжелое материальное положение. Но как раз в тот период предприимчивая дама достраивала коттедж в пригородном поселке, который потом предусмотрительно оформила на другое лицо. Не на те ли самые деньги, которые она просила на "спасение" сына, строился домик в два этажа?
На наш взгляд, эта история преступления без наказания поднимает пласт важных вопросов, связанных и с особенностями работы правоохранительных органов, и с несовершенством законодательства. Механизм эффективного контроля за соблюдением следственными органами разумных сроков уголовного судопроизводства отсутствует. А у прокуратуры, нет возможности, закрепленной законодательно, как и самого механизма реально воздействовать на органы следствия на стадии доследственной проверки в случае нарушения прав граждан.
Комментарий
Кирилл Прилипченко, адвокат:
- Описанная ситуация, к сожалению, не единичный случай и возникает достаточно часто. В данном случае о формальном подходе органов предварительного расследования свидетельствует систематическая отмена прокуратурой постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела. Органы прокуратуры РФ в настоящее время в недостаточной степени наделены полномочиями, в соответствии с которыми могут повлиять на органы предварительного расследования с целью проведения последними полноценной доследственной проверки. Полагаю, что формальный подход органов предварительного расследования при проведении доследственной проверки может быть исключен, если законодательно предусмотреть более строгие меры прокурорского реагирования.
Автор Сергей Зюзин
Все новости Сибири на сайте РГ
Наш канал в Телеграм РГ-Сибирь