Часть четвёртая. Зарисовки из личного опыта. Окончание.
История номер два. Урядник.
В связи с темой про ЛТП-1 хочется поведать о колоритном персонаже из числа контингента того учреждения, с которым там довелось неоднократно повидаться.
Представьте себе здоровенного мужика лет сорока пяти, ростом под метр девяносто пять, весом в центнер, одетого в чёрного цвета зэковскую униформу. Но форма была аккуратно подогнана, выглажена и ушита по фигуре так, что выглядела как элегантный деловой костюм. А на нагрудном карманчике красовалась нашивка с золотистой надписью "Урядник". Примерно такая:
Это сейчас, с наличием современных технологий, подобные нашивки с какими угодно надписями и рисунками печатаются тысячами и никого не удивляют. А в восемьдесят каком-то году изобразить такое, да ещё в условиях изолированного пенитенциарного учреждения, нужно было сильно постараться.
Этот шеврон сам по себе указывал на высокий социальный статус его обладателя и высокий уровень доверия к нему со стороны администрации, которая позволяла ему носить не предусмотренное никакими инструкциями и правилами обозначение на форменной одежде. Наверняка Урядник входил и в состав "Секции дисциплины и порядка"(СДП). Типа колонийских "народных дружинников". По крайней мере, именно так секция называлась в обычных колониях. Понятно, что все, кто имел отношение в СДП, вызывали ненависть и обидные прозвища со стороны "истинных арестантов" (т.е. блатных). В ЛТП такие секции тоже были, хотя могли именоваться чуть по-другому. Просто за давностью лет уже не помню. В нулевые годы этого тысячелетия СДП упразднили по требованию правозащитников.
Но Урядник, кроме вероятного отношения к СДП, ещё и состоял официально в должности бригадира ("бугра"). А это уже почти неограниченная власть и полномочия в отношении остального контингента. Потому всех новоприбывших встречали ДПН (дежурный помощник начальника) ЛТП, какой-нибудь прапорщик из спецчасти и сам Урядник. Если первые двое относились к своим обязанностям формально, то от Урядника реально зависело, насколько удачно сложится жизнь у вновь прибывших. Именно он оценивал профпригодность и полезность каждого и определял для них должность и участок работы.
Как-то сопровождал в тот ЛТП троих алкоголиков. Один "свой", а двоих получил "в нагрузку" (не посылать же для сопровождения в ЛТП троих "пациентов" троих же сотрудников). Все они как-то так подобрались, что выглядели братьями-близнецами: примерно одного возраста, телосложения и невысокие ростом. По пути в автобусе переговаривались между собой, хорохорясь, как они вместе сумеют постоять за себя, если их кто захочет угнетать. Но когда я завёл их в дежурку ЛТП, и вышедший Урядник обвёл их тяжёлым взглядом удава Каа, все трое затихли и стали ещё ниже ростом, чем были. Уж очень забавно они смотрелись на фоне могучей фигуры Урядника.
История номер три. Женская.
Жила-была на моей территории пенсионерка со взрослой дочерью. Дочка носила редкое имя Татьяна, ей перевалило за сорок.
Детей и официальных браков она удачно избежала, а череда её многочисленных любовников сплошь состояла из поэтов-писателей-художников. Ежедневные коньячок под балычок, сигареты "Мальборо" под мартини и прочие атрибуты богемной жизни закономерно привели Татьяну к хроническому алкоголизму . Спилась девка окончательно и бесповоротно.
А маман её, Марина Петровна, ранее входила в состав партийной номенклатуры достаточно высокого уровня и даже после выхода на пенсию обладала широкими связями. Которые, тем не менее, не смогли ей помочь справиться с алкоголизмом дочери. Она предпринимала множество попыток устроить дочку на добровольное лечение во все возможные медучреждения, но они терпели фиаско. В конце концов обратилась ко мне.
Месяца за четыре я прошёл через все вышеперечисленные этапы оформления. Судебное решение на руках.
А путёвки то нету. От слова "совсем". На весь Союз существовало два или три женских ЛТП. "Конкурс" на путёвки был в разы выше, чем на современные конкурсы красоты. И путёвку в женский ЛТП пос. Осташково (под Омском) выбила мама осужденной по своим старым связям в ЦК КПСС (точно даже не знаю, как ей это удалось).
Вдумайтесь: по блату достали не какой-нибудь дефицитный сервиз или мебельную "стенку", и даже не путёвку в пионерлагерь "Артек", а путёвку в женский ЛТП.
Не помню, какое там располагалось производство, вроде что-то швейное.
Вот такие были времена. Подытоживая повествование, могу поделиться собственными выводами о системе ЛТП.
Её полезность заключалась лишь в том, что на год или два алкоголик изолировался и на это время его семья обретала тишину и покой. Наверное, ещё социалистическая экономика что-то приобретала от использования его дешёвого труда.
Но никакого заметного оздоравливающего результата лечение трудотерапией и медикаментами в условиях изоляции не достигало. Подавляющее большинство после возвращения из ЛТП продолжали бухать по-прежнему, либо ещё сильнее. Кое-кто умудрялся бухать и прямо в ЛТП. Нечастые исключения основывались лишь на сильном влиянии близких, которые своими титаническими усилиями вытаскивали своего мужа, сына, брата или дочь из алкогольной ямы. И это при условии, если сам алкоголик сознавал, что окружающие его люди ему действительно дороги и ради них он готов превозмочь себя.
На этом тему ЛТП заканчиваю.