Вырвавшись в 1968 году на оперативный простор из удушающих объятий «Бархатного подполья» (Velvet Undeground), авангардной американской рок-группы, стремительно приобретшей в конце шестидесятых годов нездоровую (культовую) популярность в узких кругах так называемой цыганщины (по-французски - богемы), с ее эксцентричным, уродливо-извращенным образом жизни, английский (а, точнее валлийский) музыкант-многостаночник, композитор, текстовик и продюсер Джон Дэвис Кейл (John Davies Cale) стал подвизаться в роли сеансового инструменталиста, звукорежиссера и продюсера.
При его непосредственном участии на свет появилась внушительная серия полнометражных пластинок, которые сейчас, вне всякого сомнения, относятся к разряду классических произведений рок-н-ролла. Назовем хотя бы несколько из них в качестве иллюстрации: Morning Glory «Two Suns Worth» (1968), Нико «The Marble Index» (1969) и «Desert Shore» (1970), The Stooges «The Stooges» (1969), Ник Дрейк «Bryter Layter » (1970).
В 1969 году, собрав весьма скромную по количеству штатных единиц сопровождающую группу, которая отчего-то решила именовать себя «Пингвином», Джон Кэйл приступил к записи своего дебютного сольного альбома. Пластинка, изданная мажорной виниловой этикеткой «Колумбия» появилась на прилавках музыкальных магазинов 25 марта 1970 года. Хотя альбом не пылился на торговых стеллажах в ожидании уценки, но и не произвел никакого фурора среди знатоков и любителей рок-н-ролла, он не заработал ни «золото», ни «платину», ему не была присвоена музыкальная премия «Грэмми», ни прочие напыщенные буржуазные бирюльки. Но именно этим эта музыкальная коллекция и интересна, поскольку в ней есть главное – музыкальная эстетика и неброский художественный вкус.
«Винтажное насилие» (так переводится название этого диска) – пластинка весьма скромная по бюджету (на ее создание было потрачено около 15 000 долларов) и может быть по этой причине начисто лишенная вычурного самолюбования, свойственного многим именитым исполнителям, вставшим на самостоятельный путь творческого развития. Здесь нет ни помпезных аранжировок, ни вальяжных струнных и духовых, ни дюжины темнокожих вокалисток сиреноподобно подвывающих на заднем плане что-нибудь типа «бейби, бейби, бейби». Никаких рекламных трюков в виде привлечения громких звездных имен, чтобы они пару раз тряхнули тамбурином на записи какой-нибудь проходной вещицы.
Это и в самом деле очень простая и честная пластинка. Но в тоже время - изысканная и изящная, несмотря на свою внешнюю неприметность. И в том нет ничего удивительного - присмотревшись к биографии Джона Кэйла можно обнаружить разгадку, того, почему этот британец стал в свое время центральной фигурой в «Бархатном подполье» в музыкальном плане. Лу Рид был идейным лидером группы, а вот главным эстетом, вне всякого сомнения – Кэйл.
В семь лет Джон Кэйл начал овладевать премудростями игры на фортепиано, в двенадцать – уже играл на органе в церкви, затем на альте в школьном оркестре. В 1957 году в составе уэльского юношеского оркестра отправился на свои первые зарубежные гастроли. При содействии известного американского композитора Аарона Копленда Джон Кэйл в 1963 году перебрался в Соединенные Штаты, где проходил обучение у величайших авангардных имен эпохи. Принимал участие в экспериментальной музыкальной формации Ла Монте Янга под названием «Театр вечной музыки» (позже - «Синдикат мечты»). Так, что сомневаться в его культурном и художественном превосходстве над остальными участниками «Бархатного подполья» не приходится.
Понятно, что двум медведям в одной берлоге не ужиться. Лу Рид считал, что идеи Кэйла окончательно оторвались от реальности и с его присутствием в группе надо кончать. В результате предъявленного ультиматума Джону пришлось отправиться из «Подполья» с вещичками на выход. Барабанщица Морин Такер вспоминает:
«Было очень скверно на душе, когда Джон ушел. Его уход отразился на нашей музыке – он ведь был сумасшедшим. Мы стали нормальнее, и это неплохо. У нас было много хорошо песен, но наша музыка уже не была прежней. Просто безумный фактор исчез…»
Однако свойственное Джону Кэйлу музыкальное безумие никак практически не проявилось при записи дебютного диска британского артиста. Пластинка выглядит на первый взгляд абсолютной нормальной. Да и на второй – тоже. Слегка американизированная, преимущественно среднего тема бесхитростная музыка сознательно упрощенная до первородного минимума. Но в этом весь фокус и есть. Почувствовать натуральный вкус подлинного музыкального материала, неиспорченного всякого рода специями и ароматизаторами. Вернуться назад к изначальной природе звука. К истинной гармонии.
Единственным настоящим проявлением сумасшествия на альбоме является дурацкая обложка, идущая вразрез со сложившимися к этому времени маркетинговыми тенденциями рок-н-ролла, как составной части шоу-бизнеса. На концептуальной фотографии Иси Валерис лицо Джона Кэйла, на голову которого надет нейлоновый чулок, снято через стеклянную маску. Он словно бы говорит слушателям – на этой записи вы не сможете разглядеть мою истинную сущность.