Когда в дом Голдфингеров пришли немцы и сказали, что все ценности подлежат реквизиции: картины, хрусталь, фарфор, их необходимо собрать и отнести в контору, казалось, что все это какое-то недоразумение. Скоро все образуется, потому что все это настолько абсурдно и ненормально, что не может продолжаться долго.
Но когда спустя шесть лет Джена Голдфингер из окна концлагеря увидела танки с белой звездой, то решила, что это немцы реквизировали технику союзников и теперь упражняются на ней. Она не могла поверить, что все ужасы, которые она пережила на протяжении этих лет, закончатся. Ее надежда просто иссякла. За эти годы она потеряла всех своих братьев и сестер, а ведь их а ведь их в семье было 9 человек.
Отец умер задолго до войны, но мать справлялась с текстильным бизнесом и довольно уверенно вела хозяйство. Они жили в Кракове, и принадлежали к своего рода среднему классу. Джена была самой младшей. К 1945 году только ей из всех детей удалось дожить по какой-то невероятной случайности. Её группу даже отправили в газовую камеру, но произошла техническая неисправность, газ не пошел, казнь не состоялась и их всех вернули назад.
Одного ее брата застрелил немец в краковского гетто без всякой причины. Еще один устроил побег, и больше его никто никогда не видел. Семью старшего брата — жену с трехлетним ребенком отправили в концлагерь. Невозможно было слышать, как сынок успокаивал маму: не бойся, если будут стрелять, я упаду и притворюсь мертвым. Их не застрелили, их убили ядовитым газом.
Еще одна сестра стала жертвой медицинских экспериментов в концлагере, ей делали инъекции бензина в кровь, чтобы посмотреть на ее мучения.
Джена задавала себе вопрос, как ей удалось выжить во всем этом ужасе. И пришла к выводу, что ее спасла забота о матери. Она чувствовала свою ответственность и несмотря на стойкое желание бросится на колючую проволоку с пропущенным электротоком, знала, что о матери в концлагере будет некому позаботиться. Они вместе прошли краковское гетто, лагерь Плашов, Освенцим, Бухенвальд и марши смерти, когда заключенных отправляли пешком на десятки километров из одного лагеря в другой, без еды, воды и нормальной одежды, даже зимой.
Уже в Берген-Бельзен, куда их привезли в вагонах для перевозки скота в феврале 1945 года, Джена вызвалась помогать медикам ухаживать за больными. В лагере была вспышка тифа. Кстати именно там умерла Анна Франк, дневник которой стал всемирно известным. Джена вспомнила, что до войны хотела стать врачом, и потом она понимала, что несмотря на опасность заражения, работа и чувство долга поддерживают в ней жизнь, в ней появляется хоть какой-то смысл.
Именно там в лечебнице она и застала британских военных, которые зашли в лагерь. Это было 15 апреля 1945 года в 3 часа дня.
В комнату забежала жена коменданта. И заговорила с доктором Кляйном: "Знаешь, они должно быть очень скоро будут здесь".
А я даже никогда не думала, что речь шла о британских войсках. Мы не знали ничего, что происходило за пределами лагеря.
Но все случилось очень быстро. Они въехали на своей технике и через громкоговорители произнесли на разных языках. "Мы — британцы пришли освободить вас".
Слезы потекли по моим щекам.
Джена Голдфингер
В больнице знали, что Джена говорит на нескольких языках и ее позвали, чтобы помочь общаться с британскими военнослужащими. Но в итоге оказалось, то те не знают французского, а Джена — английского. Тем не менее они как-то понимали друг друга.
Одним из этих военнослужащих был сержант Норман Тюргель. Он служил в 53-м отделе полевой безопасности британской разведки, и его задачей было выявить сотрудников лагеря, поскольку после прибытия британской армии, те поспешили избавиться от своей формы и раствориться среди гражданского населения.
«Может быть, это была судьба, что я, еврей арестовал Йозефа Крамера, одного из самых жестоких комендантов, известного как Бельзенский зверь, но в первую очередь я выполнял свой долг британского солдата.
Сцены, которые нас встретили, были похожи на кадры из фильма ужасов. Люди повсюду умирали. Другие дошли до каннибализма. Видеть, как тысячи невинных людей умирают от голода, было невероятно.
18 апреля, через три дня после нашего приезда, я проснулся парализованным. Я не мог встать с постели. Когда мне втыкали иглы, я ничего не чувствовал. Это продолжалось 24 часа и было вызвано шоком от ужасных зрелищ, которые мы видели».
Норман Тюргель в интервью Independent
Норман Тюргель приходил в лагерь часто и общался с Дженой через переводчика. Она осталась работать в больнице, поскольку эпидемия тифа продолжалась и после освобождения.
Однажды Норман пригласил Джену в офицерскую столовую. Оказывается, он был влюблен. Но Джена этого не замечала, она оставалась абсолютно равнодушной. Была весна победного 1945 года, они были молоды, хороши собой, но она не чувствовала ровным счетом ничего. За шесть лет войны, всех ужасов концлагерей и смертей, которые ей приходилось видеть ежедневно, ее эмоции притупились, а сердце оставалось глухим.
Когда она зашла в столовую, то увидела белые скатерти впервые за эти годы. Джена спросила: "Мы ждем каких-то важных гостей?" Норман ответил ей: "Да, и этот особый гость — вы. Я предлагаю вам свою руку и сердце."
Джена подумала, что совершенно не знает этого человека, она попыталась объяснить, что у них разные культуры, они даже общаются через переводчика, но Норман не отступал. Он оставил ей кольцо и бумагу, что она является невестой британского сержанта. В условиях послевоенного времени этот документ был, наверное, не лишним. Но после того, как Норман со своей частью отбыл, она забыла про эту странную и стремительную помолвку. Она продолжала работать в больнице до октября 45 года, когда Норман снова появился со своими друзьями.
Он рассказал, что хотел приехать раньше, но у его матери в Великобритании случился сердечный приступ и ему пришлось потратить на поездку на родину весь свой отпуск. У него осталось только два часа и предложил немедленно провести церемонию бракосочетания. Знакомая Нормана из военной части привезла с собой парашют, и они по-быстрому сшили свадебное платье.
На фотографиях, которые были сделаны тогда, заметно, как счастлив Норман и как немного растеряна Джена.
«В каком-то смысле мне хотелось еще немного подумать о своих чувствах, но Норман был так полон решимости жениться на мне, что я сдалась. И теперь я рада, что сделала это. Я действительно верю, что мы были созданы друг для друга».
Джена Тюргель в интервью Independent
Они поженились 7 октября в синагоге Любека, а раввином выступил армейский капеллан Лесли Генри Хардман.
После окончания службы Нормана, молодожены переехали в Лондон к его родителям. И спустя несколько месяцев мирной жизни Джена поняла, что беременна. Это было еще одним чудом, поскольку после ужасов концлагерей многие женщины довольно долго оставались бесплодными. Их первая дочь родилась осенью 1946 года.
Ее мать вскоре присоединилась к ним. Она дожила до 99 лет и увидела бар-мицве своего внука, зная, что история их семьи продолжается. Всего у Нормана и Джены было трое детей, 15 внуков и правнуков.
Сегодня платье Джены из парашютного шелка выставлено в Имперском военном музее. С легкой руки прессы вся эта история получила название Невеста из Бельзена.
Во время открытия выставки присутствовавшая на церемонии Королева Елизавета сказала Джене: "Ваше платье придало всей этой экспозиции такую завершенность"
В 1987 году Джена Тюргель выпустила книгу «Я зажигаю свечу», вела большую просветительскую работу. Ездила с молодежью в Польшу и Германию, показывая остатки концлагерей и рассказывая историю своей жизни.
Джена и Норман прожили вместе 50 лет. Он ушел из жизни в 1995 году. Джена пережила своего мужа на 23 года и умерла в 2018, на 96-й году жизни.
Джена Тюргель, которую мы знали, была самой красивой, элегантной и уравновешенной женщиной. Ее сила, решимость и стойкость были непоколебимыми, ее сильные и мудрые слова вдохновляли.
Карен Поллок, MBE, исполнительный директор Образовательного фонда Холокоста